Экономические дискуссии 20-х - [13]
Между тем сельскохозяйственная база в Советской России оставалась слабой. Это относилось как к зерновому хозяйству, так и к животноводству. Отсталое, раздробленное крестьянское хозяйство было низкопродуктивным, имело в основном потребительскую, а не товарную направленность.
В то же время процесс превращения потребительского хозяйства в товарное шел весьма интенсивно, расширялось производство технических культур, продуктов животноводства, предназначенных для продажи, однако процесс этот не мог завершиться в несколько лет. Более того, сам этот процесс был противоречив. Развитие производства и продажи технических культур и продуктов животноводства шло в ущерб расширению посевов зерновых, а доходы от продажи технических культур и заработки от побочных промыслов (извоз, работа в городе) ослабляли заинтересованность крестьян в реализации зерновых. Зерновое хозяйство оставалось в основном потребительским, и это в сочетании с рядом других факторов обусловило кризис хлебозаготовок в конце 20-х годов. Кроме того, в неурожайные годы продажа сельскохозяйственных продуктов сокращалась, а в годы, следовавшие непосредственно за неурожайными, значительная часть зерна использовалась крестьянством для восполнения натуральных запасов.
Трудности с хлебозаготовками получили различные объяснения в экономической и политической литературе. Само явление нарушения хозяйственного равновесия, рассогласования, разбалансирования различных элементов экономической системы нэпа было настолько сложным, что не допускало однозначного объяснения. С одной стороны, экономика развивалась весьма быстрыми темпами. С другой — постоянно нарастал неудовлетворенный спрос на промышленные товары народного потребления, строительные материалы, топливо, сырье и т. д. Совокупный спрос по всем группам товаров заметно превышал предложение.
В экономической литературе 20-х годов широко обсуждался тезис о диспропорции в развитии промышленности и сельского хозяйства как главной причине кризисных явлений и необходимости ускоренной индустриализации для преодоления этой диспропорции. В 1925—1926 гг. этот тезис развивали представители "левой” оппозиции.
На первый взгляд такое объяснение кажется вполне логичным: крестьянство не находит на рынке нужных ему промтоваров и поэтому не спешит с реализацией хлеба. Однако при этом остаются открытыми многие вопросы. Велики ли излишки хлеба у крестьянства? Почему не удовлетворяется не только крестьянский, но и городской потребительский и внутрихозяйственный спрос на промышленные товары? Может ли всеобщий рост цен (которого требовала "левая" оппозиций) уравновесить спрос и предложение или же он вызовет всеобщий рост издержек производства, всеобщий рост спроса и разбалансирование спроса и предложения, воспроизведенное уже в условиях нового уровня цен? Наконец, как скажется на развитии народного хозяйства перекачка накоплений из деревни; до каких пределов эта перекачка оправданна, не приведет ли она к деградации земледелия и общему загниванию экономики? На эти вопросы, которые выдвигали оппоненты "левой" оппозиции, в частности Н. Бухарин, ответа у "левых", по сути дела, не было.
Н. Бухарин выдвигал другое объяснение трудностей с хлебозаготовками и кризисных явлений в хозяйстве в целом. "Хлебозаготовительный кризис явился выражением не изобилия хлеба при голоде на промтовары. Он подготовлен в обстановке измельчения крестьянского хозяйства стабильностью или даже падением зернового хозяйства", — писал Н. Бухарин8.
Н. Бухарин констатировал, что в действительности деревня не обладала большими излишками, поэтому неограниченная перекачка средств из сельского хозяйства в промышленность могла повлечь пагубные последствия как для земледелия, так и для экономики в целом. «Если какая-либо отрасль производства систематически не получает обратно издержки производства плюс известную надбавку, соответствующую части прибавочного труда и могущую служить источником расширенного воспроизводства, то она либо стоит на месте, либо регрессирует... Эти соображения являются достаточным базисом для определения границ "перекачки"»9.
В народном хозяйстве, конечно, имеют место определенные структурные диспропорции, но не они являются решающей причиной превышения спроса над предложением, иначе бы это превышение не носило всеохватывающий характер. Причины всеобщего опережающего роста доходов и денежных средств по сравнению с ростом производства, отмечал Н. Бухарин, — неэффективное функционирование хозяйственной системы, ведущее к инфляции, громоздкий и дорогостоящий бюрократический аппарат управления, отсутствие заинтересованности производственных звеньев в экономном, рачительном использовании ресурсов.
Следовательно, путь к преодолению кризиса, в котором к концу 20-х годов оказалась хозяйственная система нэпа, заключался не в перекачке средств из деревни (и без того бедной, отсталой, нуждавшейся в накоплениях, в быстром экономическом и социальном развитии), а в углублении нэпа, в стимулировании творческой инициативы трудящихся, в повышении эффективности производства. «У нас, — писал Н. Бухарин, — должен быть пущен в ход, сделан мобильным максимум хозяйственных факторов, работающих на социализм. Это предполагает сложнейшую комбинацию личной, групповой, массовой общественной и государственной инициативы. Мы слишком все перецентрализовали... Важнейшие вопросы должны гораздо тверже, более жестко (но зато и более продуманно) решаться "в центре". Но в строгих рамках этих решений действуют уже нижестоящие органы... Гиперцентрализация в ряде областей приводит нас к тому, что мы сами лишаем себя добавочных сил, средств, ресурсов и возможностей»
