Екатерина - [74]
Гвардейцы, валявшиеся круглый день на койках, заржали.
А гренадер предстал перед капитаном.
— Тебе чего?
— А я, стало, спросить: в какой день будет и-и-императору с трона ссадка?
— Ступай, черт этакий, и проспись, — не сердито сказал капитан Пассек, дружный собутыльник Алексея Орлова. — Ну! Ну! Ступай-ка, да живо!
«Ладно. Леший с тобой, — обиженно подумал гренадер, — коли ты, дурак, отвечать не можешь, так я у поручика своего спрошу».
И ушел, ворочая буграми щек.
— С чем явился?
— А я, стало, с тем, чтоб спросить: в какой день будет и-и-императору с трона ссадка?
Поручик, враждебный Орловым, наорав на гренадера, побежал к майору.
— А капитан Пассек сумнительно умолчал, — сказал майор.
— Со многих сторон подозрителен господин Пассек, — согласился поручик.
— Тех же и я мыслей, — и майор поскреб за ухом, — экий, прости Господи, Брут.
Поручик перекрестился.
Майор также.
В резиденцию к императору полетело доношение: в лейб-гвардии Преображенском полку смута.
4
Во всю дорогу от Петербурга до Петергофа Алексей Орлов не сказал с приятелем своим камер-юнкером Бибиковым десятка слов.
Белая ущербная ночь производила волнующее действие скорее на лошадей, бегущих неровной рысью, чем на седоков.
Ожидая в Петергоф императора, Екатерина перебралась из нагорного дворца в павильон Монплезир, который в Петровы времена назывался также и беседкой.
Сержант Алексей Орлов торопился звать в казармы Екатерину, чтобы идти ей во главе гвардии, не желавшей иметь на троне Петра III.
Все дело устроил арест капитана Пассека.
Орловы решили: «Добра не жди, как начнут ворошить в полках».
Ничего не подозревая, Екатерина в эту ночь спала не более тревожно, чем в предыдущую.
Белая императорская кровать была слишком широка даже для двоих, и даже тогда, когда второй персоной в ней бывал артиллерийский капитан, отличающийся столь богатырским сложением.
Алексей Орлов не повторял в пути короткие фразы, с которым предстояло ему обратиться к любовнице брата.
Да он и не заготовил их.
То и дело потирая багровый рубец, пересекающий тяжелую скулу, он медленно считал и пересчитывал по пальцам гвардейских офицеров, способных оказаться верными императору.
Разномастные лошади, наспех впряженные в экипаж, бежали неровной рысью.
Восходящее солнце было похоже на большую красную руку с растопыренными пальцами.
Каменная ограда верхнего Петергофского сада, называемого при Петре I еще и огородом, и последние минуты не показались гвардейскому сержанту более длинными, чем они были на самом деле. У этого человека по пустякам не расстраивалось воображение.
Подкатив к большим железным воротам, возница остановил лошадей.
Трепетали только деревья розовыми листьями.
— Ожидай меня, — отнесся Орлов к приятелю, — я скоро с ней буду сюда.
— Для всякого случая, поторапливай, Алеша, — сказал камер-юнкер.
Гвардейский солдат дремал на ружье.
Ему было брошено:
— Здорово, братец!
Для петергофских садов Петр покупал липы в Амстердаме, яблони в Швеции, барбарисы и розовые кусты в Данциге, буковые деревья приказывал везти из Ростова, а кедры из Сибири.
«Рощи изредить, а деревья, которые толще, — рассуждал беспокойный царь, — те сажать в тех местах, где мало лесу, а которые тонее, подле косой дороги, что от палат к Монплезиру».
Этой косой дорогой и пошел Орлов.
В нижнем саду росли дубы и сибирские кедры.
В бассейне, выложенном камнем, плавали лебеди, казавшиеся неживыми даже тогда, когда они, оглядываясь, поворачивали головы на длинных шеях, изогнутых неправдоподобно.
Среднюю часть Монплезира занимала большая зала, обшитая темным дубом.
Орлов не умел ходить не цыпочках.
Вседневные солдатские башмаки, имеющие штибель-манжеты с небольшими раструбами, сильно скрипели, скользя по мраморному полу.
Екатерина спала крепко.
Подойдя к белой императорской кровати, перины которой не раз мял старший брат, сержант сказал грубо:
— Пора вставать.
5
Орлов поместился на козлах.
Камер-юнкер стоял на запятках рядом с камер-лакеем.
Екатерина, сидя в карете, дошнуровывала при помощи камер-фрейлины свое траурное платье.
Чтобы казаться более несчастной, она, со дня смерти Елисаветы, одевалась только в черные цвета и старательно пряталась от солнца, видимо, не вполне доверяя белилам и пудре.
Орлов, то и дело поглядывая на небо, стегал лошадей длинным ременным кнутом и ругался матерно. Рубец, что пересекал тяжелую скулу, наливался кровью. Это не делало более мягким лицо, открыто выражающее чувства и замкнутое для выражения мысли.
Солнце теперь более походило на красный кулак, чем на руку с растопыренными пальцами.
Скверная карета бренчала, хрипела, визжала.
Екатерина подумала, что честолюбие — это такой порок, который подвигает на добродетельные поступки. По-видимому, к таковым она относила и свои намерения относительно российского престола.
Матерная брань, несшаяся с козел, действовала успокоительно. Подобное действие она имеет на большую часть русских людей. Следовательно, дочь генерал-майора прусской службы, родившаяся в городе Штетине, в какой-то мере уже обрусела.
В утреннем июньском воздухе была та прекрасная чистота, которой обыкновенно так не хватает человеческому сердцу.
В 1928 году в берлинском издательстве «Петрополис» вышел роман «Циники», публикация которого принесла Мариенгофу массу неприятностей и за который он был подвергнут травле. Роман отразил время первых послереволюционных лет, нэп с присущими времени социальными контрастами, противоречиями. В романе «Циники» все персонажи вымышленные, но внимательный читатель найдет аллюзии на современников автора.История одной любви. Роман-провокация. Экзотическая картина первых послереволюционных лет России.
Анатолий Борисович Мариенгоф (1897–1962), поэт, прозаик, драматург, мемуарист, был яркой фигурой литературной жизни России первой половины нашего столетия. Один из основателей поэтической группы имажинистов, оказавшей определенное влияние на развитие российской поэзии 10-20-х годов. Был связан тесной личной и творческой дружбой с Сергеем Есениным. Автор более десятка пьес, шедших в ведущих театрах страны, многочисленных стихотворных сборников, двух романов — «Циники» и «Екатерина» — и автобиографической трилогии.
В издание включены романы А. Б. Мариенгофа «Циники» и «Бритый человек». Впервые опубликованные за границей, в берлинском издательстве «Петрополис» («Циники» – в 1928 г., «Бритый человек» – в 1930 г.), в Советской России произведения Мариенгофа были признаны «антиобщественными». На долгие годы его имя «выпало» из литературного процесса. Возможность прочесть роман «Циники» открылась русским читателям лишь в 1988 году, «Бритый человек» впервые был издан в России в 1991-м. В 1991 году по мотивам романа «Циники» снял фильм Дмитрий Месхиев.
Анатолий Мариенгоф (1897–1962) — поэт, прозаик, драматург, одна из ярких фигур российской литературной жизни первой половины столетия. Его мемуарная проза долгие годы оставалась неизвестной для читателя. Лишь в последнее десятилетие она стала издаваться, но лишь по частям, и никогда — в едином томе. А ведь он рассматривал три части своих воспоминаний («Роман без вранья», «Мой век, мои друзья и подруги» и «Это вам, потомки!») как единое целое и даже дал этой не состоявшейся при его жизни книге название — «Бессмертная трилогия».
В этот сборник вошли наиболее известные мемуарные произведения Мариенгофа. «Роман без вранья», посвященный близкому другу писателя – Сергею Есенину, – развенчивает образ «поэта-хулигана», многие овеявшие его легенды и знакомит читателя с совершенно другим Есениным – не лишенным недостатков, но чутким, ранимым, душевно чистым человеком. «Мой век, мои друзья и подруги» – блестяще написанное повествование о литературном и артистическом мире конца Серебряного века и «бурных двадцатых», – эпохи, когда в России создавалось новое, модернистское искусство…
Анатолий Борисович Мариенгоф родился в семье служащего (в молодости родители были актерами), учился в Нижегородском дворянском институте Императора Александра II; в 1913 после смерти матери переехал в Пензу. Окончив в 1916 пензенскую гимназию, поступил на юридический факультет Московского университета, но вскоре был призван на военную службу и определен в Инженерно-строительную дружину Западного фронта, служил заведующим канцелярией. После Октябрьской революции вернулся в Пензу, в 1918 создал там группу имажинистов, выпускал журнал «Комедиант», принимал участвие в альманахе «Исход».
Настоящая книга является переводом воспоминаний знаменитой женщины-воительницы наполеоновской армии Терезы Фигёр, известной также как драгун Сан-Жен, в которых показана драматическая история Франции времен Великой французской революции, Консульства, Империи и Реставрации. Тереза Фигёр участвовала во многих походах, была ранена, не раз попадала в плен. Она была лично знакома с Наполеоном и со многими его соратниками.Воспоминания Терезы Фигёр были опубликованы во Франции в 1842 году. На русском языке они до этого не издавались.
В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.
Новый остросюжетный исторический роман Владимира Коломийца посвящен ранней истории терцев – славянского населения Северного Кавказа. Через увлекательный сюжет автор рисует подлинную историю терского казачества, о которой немного известно широкой аудитории. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В романе выдающегося польского писателя Ярослава Ивашкевича «Красные щиты» дана широкая панорама средневековой Европы и Востока эпохи крестовых походов XII века. В повести «Мать Иоанна от Ангелов» писатель обращается к XVII веку, сюжет повести почерпнут из исторических хроник.
Олег Николаевич Михайлов – русский писатель, литературовед. Родился в 1932 г. в Москве, окончил филологический факультет МГУ. Мастер художественно-документального жанра; автор книг «Суворов» (1973), «Державин» (1976), «Генерал Ермолов» (1983), «Забытый император» (1996) и др. В центре его внимания – русская литература первой трети XX в., современная проза. Книги: «Иван Алексеевич Бунин» (1967), «Герой жизни – герой литературы» (1969), «Юрий Бондарев» (1976), «Литература русского зарубежья» (1995) и др. Доктор филологических наук.В данном томе представлен исторический роман «Кутузов», в котором повествуется о жизни и деятельности одного из величайших русских полководцев, светлейшего князя Михаила Илларионовича Кутузова, фельдмаршала, героя Отечественной войны 1812 г., чья жизнь стала образцом служения Отечеству.В первый том вошли книга первая, а также первая и вторая (гл.
Книга Елены Семёновой «Честь – никому» – художественно-документальный роман-эпопея в трёх томах, повествование о Белом движении, о судьбах русских людей в страшные годы гражданской войны. Автор вводит читателя во все узловые события гражданской войны: Кубанский Ледяной поход, бои Каппеля за Поволжье, взятие и оставление генералом Врангелем Царицына, деятельность адмирала Колчака в Сибири, поход на Москву, Великий Сибирский Ледяной поход, эвакуация Новороссийска, бои Русской армии в Крыму и её Исход… Роман раскрывает противоречия, препятствовавшие успеху Белой борьбы, показывает внутренние причины поражения антибольшевистских сил.