Эхо вторжения - [15]
Время приближалось к полудню. В отличие от хмурого вчерашнего дня, сего-дня, хотя и сквозь плотную облачность изредка пробивались яркие лучики солнца, отблескивая от стекол зашторенных окон. Но не было даже малейшего намека на хотя бы легкий ветерок.
Внезапно над городом начала сгущаться тьма: сначала туманная, затем резкими всполохами, похожими на струйки выпускаемых в стакан с чистой водой черных чернил — чернота расплывающимися пятнами, причудливых очертаний, проносилась по небосводу, заполняя его плотной тьмой. Очень скоро сквозь эту тьму не мог пробиться ни единый луч солнца. Быстро потемнело. К пасмурной погоде все уже привыкли, но сегодня, когда впервые проглянуло солнце, эта тьма была столь резким изменением окружающей обстановки, что невольно заполняла грудь непередаваемой от неизвестной причины появления этой густой черноты, тревогой. Именно тревогой, ибо ужасаться они с Владимиром устали, хотя и продолжали ощущать тяжелое психическое давление, преодолевать которое было все так же трудно. И все же — еще одна загадка к вороху других — и все.
Владимир молча включил фару мотоцикла: уже минут через пятнадцать, а то и меньше, после начала процесса почернения небосвода, стало так темно, что нельзя было различить что-либо уже на расстоянии вытянутой руки. Тусклый свет фары вырывал метрах в пяти впереди брусчатку мостовой и гранитный бордюр тротуара. Чуть далее уже ничего видно не было. Николаю вспомнилась песня в исполнении битлов GOOD DAY, SUNSHINE, но на эту мелодию в голове сложились слова по смыслу, совершенно противоположные названию:
В условиях такой видимости, никакого проку от разведки ожидать не приходилось. Нужно было что-то решать, и тогда они в поисках хотя бы какого-нибудь временного убежища, завернули в ближайшие тоннель-ворота. И разом оказались в каменном мешке маленького двора. Владимир заглушил двигатель, оставив фару включенной — иначе было бы невозможно увидеть даже друг друга: ни одно окно в окружающих зданиях не светилось.
— Нужны приборы ночного видения, — сказал Владимир, — или хотя бы парочка фонарей. А для этого придется вновь посетить расположение воинской части и порыться на складах. Может быть, разживемся и вооружением помощнее наших «калашей»…
Его тираду нарушил пока еще далекий свистяще шипящий звук, донесшийся с покинутой ими улицы. Не зная почему, но Николай вдруг всем своим существом ощутил смертельную опасность, бросился к мотоциклу и выключил фару, словно от этого зависела их жизнь. И как потом показали события, инстинкт его не подвел…
Держась за руки, Николай с Владимиром на ощупь подобрались к выходу из-под арки и из-за угла подворотни осторожно выглянули на улицу. Здесь также стояла непроницаемая тьма — хоть глаза выколи. Но вот из поперечной улицы на перекресток со свистяще шипящим звуком, выполз приземистый механизм, издалека напоминающий океанскую черепаху с мигающими светло-голубыми огнями по периметру основания. Выполз, если так можно было назвать этот способ передвижения, ибо он двигался, плывя где-то в полуметре над поверхностью земли. В мигающем свете этих прямоугольных «фонарей», они разглядели сферическую поверхность полупрозрачного корпуса незнакомого агрегата, внутри которого что-то циклически проблескивало спиралевидными туманно-голубоватыми всполохами. Сооружение повернуло и направилось вдоль улицы, на которой находились друзья. С его приближением свистяще шипящий звук нарастал.
Не совсем понятно, что именно, но видимо все тот же, животный инстинкт, сидящий в каждом человеке, всем своим существом, чувствующий приближающую неизвестную опасность, заставил Николая схватить друга за руку и потащить в глубь подворотни. Через минуту они были в проходном дворе и на ощупь ввалились в обшарпанную дверь какого-то подъезда. В этот момент странная машина, судя по звуку, приблизилась к их подворотне и, в тот же миг со стороны ворот во двор полыхнуло какое-то белое беззвучное пламя, затем свистящий звук поднялся на тон выше, словно выросли обороты двигателя, и затем, затухая, стал отдаляться. По всей видимости, аппарат двинулся дальше по улице. Если судить по интенсивности окраски пламени — температура его должна была достигать более миллиона градусов по Цельсию. От такой вспышки все здания вокруг должны были мгновенно испариться. Но этого не произошло. Оба друга даже не потеряли зрения, инстинктивно зажмурив глаза, хотя даже сквозь веки, ощутив яркость вспышки. Пламя было холодным!
В наступившей после вспышки темноте они не могли различить что-либо и в сантиметре от глаз. Сначала Николай даже испугался — не ослеп ли он. Но вот на лестничной площадке над ними приоткрылась дверь, показалась желтая полоска света из прихожей и, послышались легкие шаги. Видимо у некоторых жильцов лю-бопытство было сильнее страха перед неизвестностью. Ориентируясь на этот свет, показавшийся очень тусклым после увиденной ими вспышки белого пламени, Николай с Владимиром гуськом друг за другом поднялись на площадку второго этажа. Но, заслышав звук их шагов, хозяин квартиры захлопнул дверь, и они вновь оказались в полной темноте. Николай совсем не удивился, что любопытных не очень много: в людских муравейниках городов самоизоляция достигла наивысших пределов — не всегда даже на одной лестничной площадке соседи знали друг друга по имени. Может быть, кто-то и пытался подглядывать в дверной глазок, но делал это так осторожно, что нельзя было услышать даже дыхания.
Какого это, когда твое представление, что оборотни — это лишь плод чьей-то фантазии, рушится в одночасье?! Я ведь считала, что мне никогда не встретиться с оборотнем в реальном мире! Ой как я ошибалась…
Небольшая повесть, о нелегком труде охотников за астероидами, о небольшом космическом корабле и его временном капитане, о странном задании, о выборе… От автора: Повесть ранее публиковалась на сайте Самиздат. Это черновик, когда размещался, у меня еще не было бет, так что мои извинения за множество ошибок.
Недалёкое будущее. Начало следующего века. Солнечная система остаётся домом для человечества, будучи усеянным обиталищами. Инфополюс прорезает космический вакуум между станциями и планетами, превращая их в одну систему, ограниченную лишь скоростью света. Философия Ивана Ефремова пропитала мир, где правительства уступили месту конгломерату корпораций, негласно держащих в руках бразды правления, но подчиняющихся запрету о монополиях. Один из комплексов терраформирования, находящийся у Сатурна, обнаруживает то, что может изменить представление человечества о его роли во вселенной.
Разговор не принес облегчения. Ни мне, ни эльфу. Мне хотелось, очень хотелось ему уступить. Снова пропустить сквозь пальцы шелк его волос. Почувствовать вкус поцелуя. Проверить гладкость кожи на плечах и груди. До зуда в ладонях, до помутнения сознания. Нельзя. Гореть от потери буду я. А ему — страдать от уколов совести, что не послушал доводов разума. Счастье от обретения друг друга будет, но недолгим. Все съест ожидание неминуемой потери. Нельзя отгородиться от всего мира. Судьба все равно достанет, сколько от нее не бегай.
Что если ты - не та, кем привыкла себя считать? Что если в твоей семье есть тайна, о которой тебе не сказали? Обязательно придет время, когда ты узнаешь все... Это и произошло с Яной Некрасовой. А встреча выпускников добавила в жизнь перчинки... ;)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.