Эхо горного храма - [26]

– Два короля и тетка, – внезапно объявил Микаэль Таварес. – Кто рискнет, мистеры?

У Гранаты от огорчения вытянулась физиономия, а нос размером чуть ли не с лучевик стал еще больше походить на клюв аквилы – римского орла. Нос хищно нацелился на везунчика Тавареса.

– А разве сейчас твое слово, а не… – обреченно начал Граната.

Но закончить не успел.

Над головами файтеров послышался какой-то умноженный эхом шорох, будто начал гулять под потолком огромный веник. Те, кто успел посмотреть туда, увидели, как сверху валятся на них каменные глыбы, каждая из которых вполне могла припечатать так, что человек сделается плоским, как инка, ин-кард, – индивидуальная карточка гражданина Империи. Но большинство находившихся в зале были не просто людьми, но – файтерами. Одетыми в боевые комбинезоны с защитой. И защита не подвела. Никто не успел сдвинуться с места, а глыбы уже отскочили от силового поля и с грохотом покатились по залу, натыкаясь на колонны и оставляя трещины на белом мраморе. Кое-кто из эфесов инстинктивно поднял руки, прикрывая голову, но это было лишним.

Глыбы еще продолжали катиться прочь, а стволы излучателей уже уставились в потолок. Потолок оставался абсолютно таким же, каким был прежде: ровным, белым, неподвижным, без каких-либо намеков на отверстия. Создавалось впечатление, что глыбы возникли из ниоткуда, что они материализовались в воздухе и обрушились вниз. Но телепортация, как и много центумов назад, оставалась не более чем выдумкой фантастов.

Глыбы замерли в разных местах зала, файтеры же, наоборот, зашевелились, а Мхитарян и Годзилла даже вскочили на ноги.

– Ни хрена себе, камнепад! – воскликнул Граната, уставившись на ближайший каменный подарок, который приткнулся у колонны. – Никак не угомонятся, уроды! Вигион, надо их проучить!

Андреас Скола откинул шлем, который он молниеносно успел надеть, и, вытянув руку по направлению к Гранате, успокаивающе покачал ею вверх-вниз:

– Не суетись, Мхитарян. Тебя что, убыло от этого?

– Убыть-то не убыло, но если они сейчас вообще потолок обрушат? Защита может и не справиться.

– А вот тут ты прав, парень, – согласился вигион. – Я понял так, что нам предлагают очистить помещение. Ну что ж, очистим, мы не гордые. Всех заберем – и к леталке. Посидим на воздухе, понимаешь.

– Такое нельзя оставлять безнаказанным, вигион! – вскинулся Граната. – Они ж нас поубивать хотели, блип! И что, им это сойдет с рук?

– Замолчал, Мхитарян! – отчеканил вигион, и Граната прикусил язык.

Дисциплина есть дисциплина. Граната знал это не хуже других.

– Всем: уходим! – скомандовал Скола.

На обоих пилотов флаинга было жалко смотреть. Их самые обычные полицейские комбинезоны никоим образом не смогли бы уберечь от точного попадания увесистого камня. К счастью, пилотов миновала чаша сия: возможно, древние боги решили отнестись к ним благосклонно, учитывая, что стражи порядка отговаривали визитеров из другой планетной системы соваться сюда и не участвовали в кровопролитии. Бледные лица пилотов были почти неразличимы на фоне белого мрамора. Едва услышав приказ вигиона, они бросились его выполнять, хотя и не находились в подчинении у Андреаса Сколы.

Когда стали забирать пострадавших, обнаружилось одно печальное обстоятельство. Оно не было замечено застигнутыми врасплох файтерами, но сохранилось в видеоблоках информеров. Внушительный каменный обломок прошелся по лежавшему на спине замороженному телу Томаша Игрока, врезался в стену и, скользнув по шлему, откатился в сторону. Шлем выдержал такую нагрузку, а вот поврежденная защита уже полностью залатавшего себя комбинезона – нет. Тяжеленный камень гигантским утюгом прогладил мертвого стафла, переломав и раздавив все, что можно было переломать и раздавить.

«И после смерти убили», – чуть ли не с ужасом подумал Крис, вместе с Портосом упаковывая тело Игрока в созданный с помощью тюбика формера[30] транспортировочный кокон.

У Томаша оставались шансы вернуться в мир живых, но каковы эти шансы, сказать теперь было трудно.

– Хорошо, что мертвый, не больно было, – то ли мрачно пошутил, то ли всерьез сказал Расуль Сагдиев. Во всяком случае, улыбки на его лице не было. Он вообще редко улыбался, этот выходец с Земли, из края, который он называл Поволжьем. – А горшок[31] уцелел, однако…

Держа под прицелом окружающие скалы и храм, вигия направилась через плато к подбитому флаингу. Убитых и раненых тащили за собой в коконах, легко скользивших по камням.

Добравшись до флаинга, расположились у него под боком, укрывшись от огневой точки на скалах за пропастью. Вход в храм на всякий случай держали под контролем, дабы вовремя дать отпор новым неожиданностям. Поверженные двери вносили неприятный диссонанс в открывавшуюся от флаинга картину в геометрическом стиле: длинная горизонталь строгого белого здания без каких-либо лишних линий на фоне вертикалей серых скал, тоже скупых на детали.

Оставалось только ждать.

Пилоты, проигнорировав предостережение вигиона, тут же полезли в родное гнездо. Хотя его в любой момент могли в пух и прах разнести огнем со скал. Видимо, прочитали на какой-нибудь доске довольно спорное изречение не нюхавшего пороха Вергилия: «Смелым судьба помогает». Если бы так…