Его-Моя биография Великого Футуриста - [13]

Вася слушал и изумлялся изобретательности всюду — где только дело касалось живых существ. Вася понимал ясно: какая значит необходима изворотливость, умность, быстрота, смелость, находчивость и гибкость, чтобы жить дальше, чтобы научиться быть ярким, сильным, сочным и научить других торжествовать разумом.

Авторитет дяди Вани увеличивался еще тем обстоятельством, что его отец — милый дедушка Волков (ныне его нет в живых) был истинным мастером — рыбаком и последние годы вплоть рыбачил на Чорном лесном озере — где устроил себе сказочную избушку и уж у дедушки Волкова были такие муоречые удочки с колокольчиками (клюнет — позвонит рыбаку) и стаканчиками наплывы из осокори — самодельные, что дедушка Волков казался недоступным облаком — такой он был настоящий подвижник.

И рыбы дедушка Волков приносил домой большущие — ох и щуки были — зубастые, пестрые, вкусные.

Катерина — третья жена дяди Вани (вторая была родной сестрой матери Васи) готовила пышные пироги и варила душистую уху из дедушкиной добычи

А какие канарейки выводились у дяди Вани — поют будто рассказывают, что живут в домике дяди Ванином и видят много звонких чудес, слышат много в ограде голосов, знают много о том, что будет впереди.

Ну что в сравненьи с этой святой жизнью, воспитанье на сочиненьях Пушкина или Толстого.

Само собой — их читать школьникам может быть надо, но воспитанье дяди Вани — идеальное воспитанье, потому что оно от творческой Интуиции, от детства Мира, от мудрости отрешенья, от истинной поэзии, от внутренняго богатства Личности, от культурнаго покоя: хочу быть только Человеком во славу Единого Равенства и Безвластья.

Дома с дядей Ваней равны и голуби, и ребята, и небеса, и черемуха.

Анархизм дяди Вани рожден Молодостью от Вечности, от Природы.

Дядя Ваня — друг всех пришедших к нему в ограду или в дом.

Дядя Ваня может быть другом великих и малых, сильных и слабых, талантливых и бездарных.

И он всех поймет, всех впитает, всем удивится, всем будет благодарен и все найдут свою душу — свое сердце в нем.

Мудрец, Анархист, Поэт-футурист, художник, Путешественник, рабочий — все — если когда нибудь зайдут к нему — все станут его друзьями.

Дядя Ваня для всех — дядя Ваня.

И весь его старенький домик — светлая вечерняя песня у костра где нибудь на Каме, песня о тихом рыцаре, котораго слушались бушующие волны Океана и стихали во имя тишины рыцаря.

Если учат Солнце, Земля, Вода, Звезды. Люди, то дядя Ваня научил Василья Каменскаго быть Поэтом мудрого покоя, ласковым ребенком Времени, желанным гостем его домика.

У дяди Вани можно отдохнуть.

Я и корабли

За Камой в ночной рыбалке на заездке Вася с Алешей ловили подъязков, ершей.

И всю ночь на пристани выла собака.

Вася чуял, что не к добру это.

Вернулись домой, а больной дядя Гриша умер.

Народ, все молча хлопочут, священики, ладан, слезы.

И разом изменилась как то жизнь.

С одной стороны печаль — жалко дядю Гришу — а с другой — радостное освобожденье.

Дорога самостоятельности.

Почти юношеский возраст, иные затем, иные чувства.

Постоянная озабоченность тети Саши, оставлен ной с ребятами без средств, ее внутренняя перемена характера — к вдруг лучшему — действуют на Васю глубоко, раскидывая Его мысли возбужденно, затейно.

Он весь полон решений что то резко изменить в жизни — дальше.

Кое как он доучивается до весны, отдав зимние вечера запойному чтению книг, а весной поступает в Гл. Бухгалтерию Пермской железной дороги конторщиком.

И первое время не говорит об этом дома.

С пристани, из родного дома — где все выросли — тете Саше с семьей хамские хозяева Любимовы предложили выехать: за это дядя Гриша им прослужил честно 30 лет.

Больно нестерпимо было расставаться с домом — с детством — с берегом, усеянным лодками и плотами — с пристанью — с угором — с чаном и елками.

Переехали на Монастырскую улицу — около дяди Вани: большое утешенье.

Сестра Маруся выходит замуж за Н. Ф. Кибардина: свадебный шум, гости, вино, шаферство, велосипеды, барышни, семинаристы, крахмальные воротнички.

Так началась городская жизнь. Тротуары, служба, много людей, домов. Васю в управленьи стали некоторые звать — Василий Васильевич.

Кончено с солнцерадостным детством.

Я — стал Я.

Я стал личностью, почти человеком, к которому серьезно обращаются люди с бородами, мне платят жалованье 20-го, как всем, я вдруг переродился, изменился.

Я стал конторщиком Каменским.

Среди взрослых сослуживцев я старался чувствовать себя почти взрослым.

Мой начальник — П. И. Высотин — гуманная личность отнесся ко мне светло, ласково

Мои сослуживцы — Прокопович, Сережа Чебыкин, Ваня Гоголев, Домбровский. Тяпкин — стали приятелями по службе.

Потом я в управлении подружился с двумя сестрами О. И. и В. И. Кулыгинскими (В. И. жена П. И Высотина) — у которых часто и благодарно гостил, пользуясь нужным вниманьем.

Интеллигентная семья Высотиных была моим родным первым духовным уютом — теплом — здесь любили писателей, много читали.

Я начал серьезно охотиться, уезжая в глубь Урала.

И раз даже забрался с ружьем в свою родину — в Теплую гору и было так странно слышать в деревнях и на золотых приисках рассказы о моем отце.