Его любовь - [99]
Чужбинский лишь беспомощно развел руками.
А вечером Шевченко даже поручили открыть бал, хотя обычно чести этой удостаивались только наиболее уважаемые гости из ближайшей родни хозяйки.
Грянул оркестр. Тарас подошел к Волховской и, как полагалось по ритуалу, пригласил ее на танец. Конечно, где уж там было старухе пройтись в лихой кадрили по огромному, сверкающему огнями залу — она ведь едва переставляла ноги, а под руки поддерживали ее молоденькие племянницы. Но она признательно улыбнулась Тарасу и передала свою почетную обязанность одной из самых красивых молодых женщин Ганне Закревской.
Ганна совеем недавно вышла замуж за человека почти вдвое старше ее, богатого брата Виктора Закревского — Платона Алексеевича, у которого была в Березовой Рудке, неподалеку от Яготина, большая усадьба.
Совсем юная, с трогательно тонкой белой шеей и гладко уложенными темно-русыми волосами Ганна доверчиво кивнула Тарасу. И когда он заглянул в ее темно-синие глаза, что-то в груди его вздрогнуло, и потом весь вечер он чувствовал себя неестественно возбужденным и нежданно счастливым, потому что все время видел перед собой эти глаза.
Он думал, что, пожалуй, даже и божественному Рафаэлю не снилась подобная красота и гармония. И в то же время в прелести Ганны не было ничего общего с эталоном общепризнанной красоты, ее красота была самобытной.
На балу были еще две Закревские, сестры Платона Алексеевича — Софья и Мария, обе гораздо старше Ганны, его жены. Софья пописывала, повести ее публиковались в столичных журналах. Она повела разговор о литературе и спросила мнение Шевченко о современных романистах.
— Молодые наши романисты любят щегольнуть оригинальностью на французский лад, убежденные, что они оригинальнее самого полубога Дюма, — сказал Тарас. — И несомненно, в какой-либо из их повестей вы найдете описание если не столичного, то уж непременно провинциального бала со всеми подробностями по поводу туалетов, бесед и даже самих персон.
Софья охотно подхватила этот шутливый тон:
— А вы, побывав на этом балу, не напишете ли нечто на свой лад?
— О, нет. Все балы уже описаны. Начиная с того, что был на фрегате «Надежда», до русской «пирушки» на немецкий манер.
Вскоре начался концерт, и они — опять-таки с Ганной — исполнили дуэтом народную песню:
Зал сверкал огнями. Над парком время от времени вспыхивали фейерверки. А потом до самого рассвета Тарас бродил темными тропинками с де Бальменом. Яков, сдержанный и деликатный офицер, сверстник Шевченко (ему тоже пошел тридцатый), увлекался живописью.
Тарасу он признался, что вместе со своим родственником, известным художником Башиловым, они взялись иллюстрировать «Кобзаря» и «Гайдамаков».
— Спасибо, — слегка наклонил голову Тарас.
Яков, вглядываясь в Тараса выразительными серыми глазами, обстоятельно рассказал, что и как они намерены изобразить.
Два дня промелькнули в шуме и шутках, пылких спорах и задушевных беседах в просторных комнатах, в тихом сумраке вековых деревьев, над живописным прудом.
С Ганной Тарас виделся несколько раз, и взглядами они сумели сказать друг другу многое.
А когда им снова довелось сидеть рядом за столом, Тарас не сдержался и попросил у Ганны на память голубой цветок, один из тех, которыми было оторочено ее платье. Чувствовал, что вскоре им придется расстаться.
Ганна, смеясь, отказала. Тогда Тарас все же ухитрился украдкой отколоть понравившуюся ему незабудку. Ганна заметила это и уже очень серьезно сказала:
— Я знала, что вы так сделаете, — и приколола цветок к сюртуку Тараса.
Он благодарно посмотрел в ее глаза и подавил вздох: ведь могла же Ганна встретиться ему раньше, до того, как стала женой надменного и ограниченного помещика. Но тогда она, простая казачка, разве попала бы сюда, на этот роскошный бал, разве сидела бы среди богатых и знатных! Конечно, нет. Да и он тоже здесь не был бы гостем.
Тарас незаметно выбрался из-за стола и вышел в парк. Там на берегу небольшого живописного озера, скрытого густыми раскидистыми ветвями плакучих ив, он уселся на старый, замшелый пень.
Бережно положив на ладонь незабудку с платья Ганны, он долго рассматривал ее, словно была она волшебной, и думал о Ганне, и вспоминал ее глаза, милые ее черты.
Вывел его из задумчивости неожиданно прозвучавший густой баритон:
— Так вот где нашли вы спасенье от наскучивших друзей!
Тарас обернулся. В нескольких шагах от него стоял среднего роста, плечистый, со смолисто-черными вьющимися волосами мужчина лет пятидесяти, с лицом, казавшимся некрасивым то ли из-за слишком широких, сросшихся на переносице бровей, то ли из-за косящего правого глаза.
В последнее время с Тарасом часто заводили разговор незнакомые люди, и он перестал этому удивляться. Но цветок машинально спрятал в карман.
— Я давно хочу вас увидеть именно таким, какой вы сейчас, — продолжал незнакомец, подходя ближе. — Серьезным и задумчивым. По всей вероятности, именно такое состояние для вас наиболее естественно.
Приглядевшись, Тарас вспомнил — да это же Капнист, Алексей Васильевич, сын известного поэта-сатирика, автора известной «Ябеды», который имел усадьбу на Полтавщине и был другом Ивана Котляревского. С Капнистом знакомил Тараса Гребенка.
Анатолию Емельянову присущ неиссякаемый интерес к жизни сел Нечерноземья.Издавна у чувашей считалось, что в засушливом году — тринадцать месяцев. Именно в страшную засуху и разворачиваются события заглавной повести, где автор касается самых злободневных вопросов жизни чувашского села, рисует благородный труд хлеборобов, высвечивает в характерах героев их высокую одухотворенность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли произведения известных и малоизвестных широкому кругу читателей авторов, которые занимали и занимают свое место в истории, становлении и развитии нашей литературы, — рассказы А.Фадеева, К.Федина, Ю.Тынянова, В.Каверина и других советских писателей. Многие из этих авторов знакомы читателям как авторы романов, драматических произведений. И в этом сборнике они открываются с новой стороны.
«Цветные открытки» — вторая книга ленинградской писательницы. Первая — «Окно» — опубликована в 1981 году.
С писательницей Риммой Коваленко читатель встречался на страницах журналов, знаком с ее сборником рассказов «Как было — не будет» и другими книгами.«Конвейер» — новая книга писательницы. В нее входят три повести: «Рядовой Яковлев», «Родня», «Конвейер».Все они написаны на неизменно волнующие автора морально-этические темы. Особенно близка Р. Коваленко судьба женщины, нашей современницы, детство и юность которой прошли в трудные годы Великой Отечественной войны.
