Эффект бабочки - [54]

— Мммм, — попробовал, распробовал, оценил, полез опять.

— Эй! — этого терпеть Настя уже не стала. Но оклик и «страшные» глаза его не испугали, а закинув в рот очередной баклажанный рулетик, а это, как оказалось позже, был именно он, Глеб довольно улыбнулся, вальяжно располагаясь на стуле. — Тебе положить? — Настя потянулась к одной из тарелок, готовая действительно поухаживать за мужчиной, чтоб тот больше не покушался на то, что она уже успела мысленно съесть и получить удовольствие.

— Нет, спасибо, — тщательно прожевав, Имагин снова выпрямился, сам потянулся за вкусностями. — Чужое, оно всегда вкуснее. Особенно твое, — бросив на девушку мимолетный серьезный взгляд, мужчина принялся за еду. Какое-то время за столом слышен был только стук приборов и приглушенная музыка. Глеб ел, а Настя…

Девушка моргнула, опуская взгляд в тарелку. Она и так слишком долго просто пялилась на мужчину напротив. Смотрела и думала о том, что происходит с ней, с той девушкой, которая зареклась заводить шашни с опасным Имагиным, казавшимся самовлюбленным, напыщенным, излишне самоуверенным, которую он изначально раздражал и заставлял опасаться… Зарекалась, а теперь сидит с ним за одним столом… на крыше здания… Не может оторвать взгляда, и чувствует такой внутренний трепет, который не испытывала никогда.

— Расскажи о себе, — из размышлений ее выдернул вопрос Имагина. Видимо, его собственные мысли заботили меньше, чем возможная беседа. У него-то в голове, наверное, все просто: пришел, увидел… теперь процесс «побеждения». Настя отметила, что это должно бы ее раздражать, но нет — даже наоборот.

— Настя, очень приятно, — девушка улыбнулась, протягивая руку через стол. Кивнув, Имагин ответил рукопожатием, а потом вновь бросил вопросительный взгляд, мол, — продолжай. И она продолжила. — Учусь в педагогическом, об этом ты знаешь, был возле универа.

— Знаю, был. И не раз… — второе предложение Глеб произнес тише, чем первое.

— Следил?

— Скорей предостерегал возникновение нежелательных ситуаций…

— Если ты думаешь, что меня часто хватают за шкирку бывшие и волочат в подъезды, то ошибаешься. То был единственный случай… — на самом деле, эту тему задевать не входило в планы ни Глеба, ни Насти, но она выплыла как-то сама, значит — придется обсуждать.

— Настя, знаешь, иногда и единственного случая достаточно. Не злись, но ты ведешь себя очень легкомысленно. Шляешься ночами без провожатых… — Настя открыла рот, собираясь возразить, но тут же закрыла — перебить себя Глеб не разрешил. — Без провожатых, которым можно доверять. Не отвечаешь на звонки, когда должна. Не останавливаешься, когда давно пора бы было, это я насчет твоих гуляний, работаешь… не в том месте, где эта легкомысленность сходит с рук. Будь я твоим отцом — давно бы отходил ремнем.

— Он тоже, наверное, отходил бы, но не сможет — умер, — горло вдруг сжалось. К сожалению, ее уже некому отходить ремнем. А она бы даже против не была. Лишь бы тот, кто имеет на это право, был рядом.

— Прости, — Глеб склонился к столу, сцапал в пальцы ее ладонь.

Настя пришла в себя быстро. В принципе, уже не в первый и далеко не в последний раз — за семь лет она научилась отбрасывать горькие мысли по щелчку пальцев.

— Не за что извиняться, — подняла взгляд, улыбнулась, пожимая плечами. — Ты-то тут при чем? Но давай не будем об этом. Что ты там говорил? Легкомысленно?

— Да, — к счастью, во взгляде Глеба не загорелось то сочувствие, которое нафиг не было Насте нужно, но читалось в каждом, стоило узнать, что они с Андрюшей вроде как полусироты. Он продолжил, будто ни в чем не бывало. Только тон стал чуть ласковей. — Очень легкомысленно. Работаешь в Бабочке… Как ты туда попала вообще?

— Мне сказали, что проводятся пробы, я пришла… Пир посмотрел, оценил, взял…

— Зачем?

— Зачем взял? — Настя усмехнулась, продолжая ощущать, как мужчина водит по костяшкам большим пальцем.

— Зачем пришла на пробы?

— Мне нужна была работа. Маму сократили, меня выгнали из коллектива, в котором я танцевала, из-за травмы… ну и из-за кое-чего еще, но это не важно. В общем, мне нужна была работа, а это — работа. Хорошо оплачиваемая, с гибким графиком, с некоторыми особенностями, конечно, но оно того стоит.

— То есть, тебе нравится? — Имагин расспрашивал, будто хотел услышать «нет». Точнее он-то наверняка хотел услышать именно «нет», и Настя даже знала, что за этим последует — очередное предложение устроить ее к себе. Не важно, что она понятия не имеет, что делать на предложенной должности, не важно, как на нее станут смотреть тут. Глебу элементарно не нравится, что на нее, как на объект его интереса, пялятся все, кому не лень. Это Настя прекрасно понимала, но…

— Меня устраивает, — девушка улыбнулась, мягко высвобождая руку, а потом делая еще один глоток из бокала. — Очень вкусное.

— Я рад, — даже не стал продолжать, принимая такое ее закрытие темы. Наверняка этот вопрос еще всплывет. Если, конечно, их история не ограничится единственным свиданием.

— А что нравится тебе? Расскажи о себе.

Какое-то время Глеб собирался с мыслями, поигрывая вилкой, Настя даже грешным делом подумала, что ответ ей не светит, а потом заговорил.