Единственный выход - [24]

Вебер с серьезным видом кивнул.

— Это почти все, что у меня есть.

И повернулся к выходу. На полпути к дверям остановился и еще раз оглянулся. Она все еще сидела в той же позе с визиткой в руках и смотрела ему вслед. Даже улыбка, которая могла означать все, что угодно, осталась на лице.

Он напомнил:

— Там есть номер моего телефона.

И вышел, больше не оглядываясь. Но и не чувствуя себя победителем.

7

Дома он застал Викторию. Она сидела за столом и жертвенно потела. Хотя окна были закрыты и шторы задернуты, в квартире стояла жара. Вентилятор на столе не в состоянии был дать ее легким достаточное количество свежего воздуха.

На столе лежали последние газеты, а в портативной машинке торчал заполненный до половины лист бумаги. Виктория лениво стучала по клавишам. Когда он вошел, подняла на него глаза и кивнула.

Вебер медленно приблизился к столу. Остановился рядом с ней, взял в руки вентилятор и подставил под его струю лицо. Виктория придвинула ему газеты, но он на них даже не взглянул.

Поставив вентилятор на место, потащился на кухню. Достал из холодильника бутылку «кока-колы» и потянулся за стаканом. Когда, вернувшись в комнату, он открывал бутылку, шум пенящейся жидкости заставил наконец Викторию прервать работу. Она взяла стакан, который Вебер молча подал ей, и осушила его залпом. Остаток «кока-колы» Вебер выпил прямо из бутылки и рухнул на диван.

Некоторое время стояла тишина, и вдруг Вебер рявкнул:

— Срань господня!

— Ну, вы всегда умеете найти точное определение, — жестко заметила Виктория.

Снова воцарилась тишина. Веберу казалось, что жара лежит на нем, как гора ваты. Это делало его отупелым и бесчувственным. Наконец он выдавил:

— Между прочим, они вернулись. Оба! Живые и здоровые. Во всяком случае, так утверждает уважаемый герр Штайнерт-старший.

— Ах! — донеслось из-за стола.

— Так что никогда не было никакого дела и не будет. Такого мнения герр Штайнерт.

— Ага!

— Меня они считают полной бездарностью.

— Что правда, то правда!

— И не желают впредь никакой информации…

— Зато желают вернуть деньги.

— Вот именно!

— И вы, разумеется, их вернули, да? Вечно все те же красивые жесты, хотя на счету двенадцать марок восемьдесят и куча неоплаченных счетов.

— А что бы вы сделали на моем месте? — спросил он.

Минуту посидев спокойно, она решительно заявила:

— Я, наверное, швырнула бы этот чек ему в лицо! Вебер усмехнулся.

— У нас курево еще есть?

Пачка вспорхнула над столом и точно приземлилась у Вебера на животе. Это были крепкие сигареты без фильтра. Именно такие любила Виктория. Вебер их терпеть не мог, временами ему от них делалось просто нехорошо, но своих у него не осталось. Так что скрепя сердце он закурил, сразу закашлялся и сердито отправил пачку обратно. Виктория тоже закурила, глубоко затянулась и дружелюбно уставилась на Вебера сквозь облако дыма.

— Виктория, послушайте, — заговорил Вебер, справившись с приступом кашля. — Дальше так быть не может, уже три месяца вы не получаете от меня ни гроша. Налоги и аренда не выплачены. Финита! Закрываем лавочку!

— Ну-ну, — принялась она успокаивать, — все не так страшно.

— У меня нет способностей к арифметике, я ничего не понимаю в делах. Но мне все еще кажется, что тут можно заработать.

Он снова затянулся сигаретой, на этот раз гораздо осторожнее, и посмотрел на Викторию.

— Не хочу, чтобы вы вкладывали свои сбережения в эту обанкротившуюся лавочку.

Она немного помолчала, потом вдруг стукнула кулаком по столу.

— Да перестаньте вы стонать! И вечно жалеть себя, тряпка чертова!

Голос ее хлестнул его по ушам, словно плеть. Он машинально выпрямился и набрал было побольше воздуха, чтобы достойно ответить, но она опередила его, теперь уже спокойнее:

— Вебер, нет ничего труднее, чем организовать дело заново, особенно в этих милейших краях. Хотя некоторым это удается. Если даже Штайнерт считает вас полным ничтожеством, я на вас ставлю, а я редко ошибаюсь.

Она сидела, потная и запыхавшаяся, но все равно решительная и неуступчивая. Вебер рассмеялся — а что ему еще оставалось?

— Это ваше последнее слово? — спросил он.

— Да, дорогой начальник. Это значит, что я не дам вам капитулировать.

Вебер погасил сигарету.

— Виктория, вы прекрасный товарищ!

Она тряхнула головой.

— Что за выражения! Я могла бы быть вашей матерью, если учитывать степень зрелости…

— Тогда что дальше, мамочка?

— Пока оставим в стороне тот факт, что нам придется поискать новые выгодные дела, — осторожно начала она. — Можно кое-что получить с того жениха, у которого сбежала невеста…

— Глупости, — буркнул он.

— …чтобы вы и впредь могли заниматься делом Анны, — закончила она, не моргнув глазом.

— Но это дело не для нас! Вы этого еще не поняли? Виктория взяла в руки газету, на которую уже обращала его внимание, и подала через стол.

— В чем дело? — спросил Вебер.

— Газета кантона Ваадт, — ответила Виктория, подражая голосу учителя, который твердил на поляне: «Кантон Нойенбург на юге граничит с кантоном Ваадт…»

Вебера сковало зловещее предчувствие. Не сводя с Виктории глаз, он схватил газету.

— Не так просто было ее раздобыть, — заметила она. Он удивленно уставился в газету.