Единичные и множественные преступления - [315]
Именно поэтому в силу необходимого равного отношения ко всем видам наказания едва ли следует соглашаться с предложением Е. В. Благова о назначении иных наказаний, кроме лишения свободы, в пределах наиболее тяжкой санкции[1471] и следует поддержать существующее в законе ограничение совокупного наказания любого вида увеличением наиболее тяжкой санкции на какой-то срок или размер. Но следует ли соглашаться с существующим в уголовном законе увеличением наполовину максимальной санкции? Самое неблагодарное дело искать аргументы по поводу существования в законе тех или иных сроков. Именно поэтому мы выскажем свою позицию по данному вопросу. Во-первых, принцип неотвратимости наказания должен быть соблюден. Как уже было сказано, наиболее полно он соблюдается при полном сложении наказаний. Поскольку наказания могут быть назначены в пределах максимума санкций, то полное сложение возможно только увеличением наказания, соответствующего максимуму наиболее тяжкой санкции, только на такой же максимум. Во-вторых, только при таком подходе можно будет существенно снизить применение частичного сложения и поглощения при получении совокупного наказания. Разумеется, и при этом не удастся абсолютно избежать применения того и другого (три, пять, десять максимумов не назначишь), тем не менее, условность их применения существенно снизится. Соответственно, наибольшие проблемы возникнут с лишением свободы, совокупное наказание при котором достигнет 40 лет с существенным приближением к пожизненному лишению свободы. Мы понимаем проблемы лишения свободы, мы понимаем необходимость реформы законодательного отражения и практического применения лишения свободы и высказали свои предложения по данному вопросу,[1472] однако вынуждены исходить из сегодняшних реалий. А они подсказывают, что нет смысла назначать срочное лишение свободы, которое по своей сути будет равно пожизненному. Только поэтому мы готовы согласиться с существующим сегодня законодательным ограничением совокупного наказания полуторным максимумом наиболее тяжкой санкции, но без законодательного дополнения: «не свыше 25 лет лишения свободы». Соответственно, предлагаемая нами формулировка ч. 2 ст. 69 УК может быть завершена следующим образом: «Совокупное наказание не может быть выше в полтора раза увеличенной наиболее тяжкой санкции, предусмотренной за наиболее тяжкое из входящих в совокупность преступление».
При этом окажется, что максимальный предел лишения свободы будет отражен в трех статьях УК: ч. 4 ст. 56, ч. 2 ст. 60, предполагаемой ч. 2 ст. 69. Представляется, что в таком дублировании нет смысла. Во-первых, нет необходимости указывать в ст. 56 УК на совокупное наказание в виде лишения свободы, ведь ни в одной статье, урегулирующей остальные виды наказания, нет и намека на получение совокупного наказания. Не понятно в связи с этим возникновение исключения для лишения свободы. Во-вторых, не нужно было упоминать о совокупном наказании и в ст. 60 УК, поскольку она регламентирует общие начала назначения наказания. В-третьих, для регламентации характеристики и правил получения совокупного наказания существуют специальные отдельные нормы, которые призваны дополнять общие начала и в которых следует все это отражать. В соответствии с изложенным, указание на максимум совокупного лишения свободы или совокупного наказания следует изъять из ст. 56[1473] и 60 УК.
В совокупное наказание кроме основных могут входить и дополнительные наказания. Часть 4 ст. 69 УК предусматривает, что при совокупности преступлений к основным видам наказаний могут быть присоединены дополнительные виды наказания. Как известно, к дополнительным наказаниям на сегодняшний момент отнесены штраф, лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью и лишение специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград. До Федерального закона от 8 декабря 2003 г. к дополнительным наказаниям была отнесена и конфискация имущества, которая указанным законом была исключена из Уголовного кодекса, Федеральным законом от 27 июля 2006 г. была возвращена в Уголовный кодекс, но уже не в качестве уголовного наказания. Будучи уверенным в том, что рано или поздно конфискация имущества будет возвращена в систему наказаний, дальнейший анализ совокупного наказания мы будем строить и в расчете на нее.
При назначении дополнительных наказаний по совокупности преступлений следует исходить из нескольких правил. Во-первых, дополнительное наказание может быть включено в совокупное наказание только тогда, когда оно было назначено за конкретное преступление наряду с основным. Данное положение, несмотря на его критику со стороны Б. А. Куринова,[1474] было обоснованно закреплено в теории уголовного права.[1475] Оно же отражено и в руководящих постановлениях Верховного Суда РФ. В постановлении Пленума от 31 июля 1981 г. № 3 (с изменениями от 15 ноября 1984 г. и от 16 января 1986 г.) по этому поводу сказано: «Порядок, согласно которому суд обязан назначить и указать в приговоре наказание за каждое преступление в отдельности, а затем определить окончательное наказание по совокупности преступлений, относится к назначению как основных, так и дополнительных мер наказания».
Беркли, Калифорния, 1933 год. В лаборатории, битком набитой колбами, микроскопами, горелками Бунзена и сотнями и сотнями книг, сидит человек, которому суждено стать одним из первых ученых-криминалистов США и успешно раскрыть более двух тысяч преступлений за свою карьеру. Его имя — Эдвард Оскар Генрих, и он с полным правом заслуживает восхищенное прозвище Американский Шерлок Холмс. Оскар Генрих работал во времена сухого закона и Великой депрессии. Во времена, когда даже простая дактилоскопия считалась новинкой и вызывала большие сомнения в суде, а преступления расследовались при помощи ума и упорства полицейских.
Первое правовое исследование в отечественной науке, посвященное юридическим аспектам организации и деятельности Парижского Парламента на протяжении всего времени его существования.
Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.
Кому должны достаться аппараты ИВЛ в критической ситуации, когда их всем не хватает? Стоит ли рассказывать родственникам пациента о причине смерти, если он просил скрыть ее? Приемлемо ли разрешать операции, намеренно калечащие человека, если он сам того желает? По поводу этих и многих других вопросов, сложных с точки зрения этики и медицины, размышляет автор, предлагая подумать и читателям. Причем не отвлеченно, а в контексте законов и морали, в которых мы все живем. Текст дополнен комментариями российского медицинского юриста Ангелины Романовской.
Предмет книги составляет теория государства и права в их исторической конкретности. Ее основные подтемы: критическое прояснение основных понятий права с анализом литературы, статус права в истории России, анализ Правды Русской и других свидетельств раннего правового сознания, базовые системы философии права (Аристотель, Гоббс, Руссо, Гегель). С особенным вниманием к переплетению обычного (неписаного) и законодательно установленного (позитивного) права предложено философское осмысление относительно нового понятия правового пространства.
В книге «История таможенного дела и таможенной политики России» автор рассматривает в простой и доступной для понимания форме основные принципы и этапы развития таможенного дела в России начиная с Киевской Руси и до настоящего времени.История таможен, таможенных пошлин и в целом таможенного дела неразрывно связана с возникновением и развитием государства. Ни одно государство не может существовать без защиты своего экономического суверенитета и экономической безопасности. Поэтому каждое государство уделяет большое внимание таможенному делу, что находит свое отражение в национальном законодательстве.
Настоящее исследование посвящено проблеме совершенствования уголовного законодательства и практики его применения в части расширения частного усмотрения при решении уголовно-правовых вопросов, а равно созданию важных методологических предпосылок для системных исследований всего комплекса вопросов о соотношении диспозитивных и императивных начал в современном праве России. В работе рассматривается комплекс теоретических вопросов, связанных с реализацией частного интереса в отечественном уголовном законодательстве.
Исследование посвящено феномену пассивного поведения и возможностям его преследования уголовно-правовыми средствами — редкой теме для отечественных научных обзоров. Помимо традиционного освещения бездействия в рамках состава преступления и его объективной стороны, в книге подробно анализируется труднейшая проблема причиняющего влияния пассивных актов, впервые поднимаются болезненные вопросы уголовной ответственности за бездеятельность и объективного вменения, исследуются законодательные предпочтения в сфере криминализации этой формы деяния. Ход рассуждения и аргументационное поле книги не ограничены рамками юриспруденции, а распространяются также на область философии и психологии.
В книге анализируются нормы действующего российского уголовного законодательства, посвященные преступлениям против правосудия. Дается историческая справка, приводятся общая характеристика и классификация преступлений, предусмотренных гл. 31 УК РФ. Предлагаются рекомендации по квалификации отдельных видов таких преступлений. Книга рассчитана на преподавателей, аспирантов и студентов высших учебных заведений, а также на юристов-практиков и законодателей.
Работа посвящена междисциплинарному криминологическому анализу проблем сексуальных преступлений. В центре внимания автора – кутьтурально-криминологические и социально-психологические особенности указанных преступлений, их исторически-правовой и сравнительно-правовой анализ. Особое место отводится преступлениям, связанным с феноменами порнографии и проституции. Предлагается авторская концепция типологии личности сексуального преступника. Большое внимание уделяется вопросам профилактики сексуальных преступлений.