Единичные и множественные преступления - [317]
Некоторые особенности назначения наказания по совокупности преступлений возникают в тех случаях, когда за одно из преступлений, входящих в совокупность, лицо уже осуждено, а второе, например, преступление раскрывается после данного осуждения и новое осуждение возникает на фоне уже вынесенного и вступившего в силу приговора. Вполне понятно, что нерасторопность действия правоохранительных органов по раскрытию преступлений не может быть поставлена в вину преступнику, соответственно, в такой ситуации вполне обоснованно остается совокупность преступлений, несмотря на уже имеющийся приговор по делу, на уже имеющееся осуждение, что традиционно отражается в уголовном законе (ч. 3 ст. 40 УК 1960 г., ч. 5 ст. 69 УК 1996 г.). В теории уголовного права предложено все случаи назначения наказания по совокупности преступлений называть назначением наказания при одновременном или разновременном осуждении лица,[1482] что довольно точно соответствует действительности.
Итак, в ч. 5 ст. 69 УК отражено назначение наказания по совокупности преступлений при разновременном осуждении лица. Здесь законодатель, на наш взгляд, точно обозначил, что применяются те же правила назначения совокупного наказания, что и при одновременном осуждении: а) наказание назначается судом за каждое преступление в отдельности, в анализируемом случае одно или несколько наказаний уже назначено судом, другие предстоит назначить; б) все инкриминируемые лицу преступления совершены до вынесения приговора за какое-либо из них; в) для получения совокупного наказания применяются те же правила полного и (или) частичного сложения, и (или) поглощения нескольких назначенных наказаний; г) совокупное наказание назначается с увеличением не свыше половины максимального срока наиболее тяжкой санкции за наиболее тяжкое преступление, входящее в совокупность; д) по этим же правилам устанавливается и совокупное дополнительное наказание.
Единственная особенность назначения наказания при разновременном осуждении заключается в том, что лицо уже отбыло какую-то часть ранее назначенного наказания и абстрагироваться от данного факта невозможно. Отсюда и специфическое правило самостоятельного существования ч. 5 ст. 69 УК – в окончательное (совокупное) наказание засчитывается наказание, отбытое по первому приговору суда. Отбытая часть наказания может быть различной вплоть до полного отбытия наказания по приговору. Засчитать отбытую часть наказания означает уменьшить совокупное наказание на уже отбытый срок наказания вплоть до исключения всего первого уже отбытого наказания из совокупного. При этом необходимо помнить, что при условном осуждении на основе действующего законодательства наказание не отбывается и потому к наказанию за «новое» преступление присоединяется по правилам получения совокупного наказания все наказание, назначенное судом по первому приговору, что может изменить ситуацию с условным осуждением.
Приведенные правила получения совокупного наказания в полном объеме отражают объективную составляющую множественности преступлений и направлены на ее механический учет без какой-либо дополнительной ее регламентации (совершение нескольких преступлений отражено в самом факте назначения совокупного наказания; наличие жестких правил получения совокупного наказания, основанных на определенных критериях; жестко выраженный максимум совокупного наказания). Здесь нет места оценочному восприятию.
Однако в теории уголовного права прозвучало предложение об учете определенных факторов при назначении окончательного наказания, поскольку «неодинаковыми могут быть: а) число преступлений, б) сочетание их общественной опасности, в) время, прошедшее между их совершением». Учет данных факторов Е. В. Благов предлагает ввести и в ст. 69 УК.[1483] Естественно возникают некоторые вопросы к автору: и что далее, как все это учесть в пределах совокупного наказания, каков механизм учета, что подлежит изменению в совокупном наказании? Повлияет ли данный учет на выбор правила получения совокупного наказания (сложения или поглощения)? Изложенный материал показывает, что этого быть не должно, да и сам автор в своем законодательном предположении подобного не видит (см. ч. 2 ст. 69 УК в авторской редакции[1484]). Повлияет ли таковой учет на дифференциацию максимума совокупного наказания? Для нас ответ на данный вопрос очевиден: нет, и автор такой дифференциации не предлагает (см. ч. 3 ст. 69 УК в авторской редакции[1485]). И если сам механизм получения совокупного наказания не может быть изменен при указанном Е. В. Благовым учете определенных факторов, то для чего этот учет?
В определенной степени становится ясной авторская позиция из последующих выводов его. По мнению Е. В. Благова, «все это (факторы, подлежащие учету. – А. К.) влияет на общественную опасность личности виновного, не учитываемую в данном аспекте при назначении наказания за преступления, входящие в совокупность. Чем больше лицо совершило преступлений, чем ярче тенденция по возрастанию их общественной опасности и чем меньше время, прошедшее между ними, тем опаснее личность виновного и тем при прочих равных условиях следует назначать более строгое наказание».
Беркли, Калифорния, 1933 год. В лаборатории, битком набитой колбами, микроскопами, горелками Бунзена и сотнями и сотнями книг, сидит человек, которому суждено стать одним из первых ученых-криминалистов США и успешно раскрыть более двух тысяч преступлений за свою карьеру. Его имя — Эдвард Оскар Генрих, и он с полным правом заслуживает восхищенное прозвище Американский Шерлок Холмс. Оскар Генрих работал во времена сухого закона и Великой депрессии. Во времена, когда даже простая дактилоскопия считалась новинкой и вызывала большие сомнения в суде, а преступления расследовались при помощи ума и упорства полицейских.
Первое правовое исследование в отечественной науке, посвященное юридическим аспектам организации и деятельности Парижского Парламента на протяжении всего времени его существования.
Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.
Кому должны достаться аппараты ИВЛ в критической ситуации, когда их всем не хватает? Стоит ли рассказывать родственникам пациента о причине смерти, если он просил скрыть ее? Приемлемо ли разрешать операции, намеренно калечащие человека, если он сам того желает? По поводу этих и многих других вопросов, сложных с точки зрения этики и медицины, размышляет автор, предлагая подумать и читателям. Причем не отвлеченно, а в контексте законов и морали, в которых мы все живем. Текст дополнен комментариями российского медицинского юриста Ангелины Романовской.
Предмет книги составляет теория государства и права в их исторической конкретности. Ее основные подтемы: критическое прояснение основных понятий права с анализом литературы, статус права в истории России, анализ Правды Русской и других свидетельств раннего правового сознания, базовые системы философии права (Аристотель, Гоббс, Руссо, Гегель). С особенным вниманием к переплетению обычного (неписаного) и законодательно установленного (позитивного) права предложено философское осмысление относительно нового понятия правового пространства.
В книге «История таможенного дела и таможенной политики России» автор рассматривает в простой и доступной для понимания форме основные принципы и этапы развития таможенного дела в России начиная с Киевской Руси и до настоящего времени.История таможен, таможенных пошлин и в целом таможенного дела неразрывно связана с возникновением и развитием государства. Ни одно государство не может существовать без защиты своего экономического суверенитета и экономической безопасности. Поэтому каждое государство уделяет большое внимание таможенному делу, что находит свое отражение в национальном законодательстве.
Настоящее исследование посвящено проблеме совершенствования уголовного законодательства и практики его применения в части расширения частного усмотрения при решении уголовно-правовых вопросов, а равно созданию важных методологических предпосылок для системных исследований всего комплекса вопросов о соотношении диспозитивных и императивных начал в современном праве России. В работе рассматривается комплекс теоретических вопросов, связанных с реализацией частного интереса в отечественном уголовном законодательстве.
Исследование посвящено феномену пассивного поведения и возможностям его преследования уголовно-правовыми средствами — редкой теме для отечественных научных обзоров. Помимо традиционного освещения бездействия в рамках состава преступления и его объективной стороны, в книге подробно анализируется труднейшая проблема причиняющего влияния пассивных актов, впервые поднимаются болезненные вопросы уголовной ответственности за бездеятельность и объективного вменения, исследуются законодательные предпочтения в сфере криминализации этой формы деяния. Ход рассуждения и аргументационное поле книги не ограничены рамками юриспруденции, а распространяются также на область философии и психологии.
В книге анализируются нормы действующего российского уголовного законодательства, посвященные преступлениям против правосудия. Дается историческая справка, приводятся общая характеристика и классификация преступлений, предусмотренных гл. 31 УК РФ. Предлагаются рекомендации по квалификации отдельных видов таких преступлений. Книга рассчитана на преподавателей, аспирантов и студентов высших учебных заведений, а также на юристов-практиков и законодателей.
Работа посвящена междисциплинарному криминологическому анализу проблем сексуальных преступлений. В центре внимания автора – кутьтурально-криминологические и социально-психологические особенности указанных преступлений, их исторически-правовой и сравнительно-правовой анализ. Особое место отводится преступлениям, связанным с феноменами порнографии и проституции. Предлагается авторская концепция типологии личности сексуального преступника. Большое внимание уделяется вопросам профилактики сексуальных преступлений.