Дзюдо и кино - [45]

А потом были съёмки на теплоходе на Днепре под Каневом. Мы торопились, так как хоть под Каневом и не Сибирь, но зима была на подходе. Дни стремительно укорачивались, по утрам у актёров были синие носы от холода, а изо рта шёл пар.

Должен сознаться также в том, что ещё до начала съёмок этого фильма я вступил в «тайный сговор» с основными актёрами. Я их собрал и показал смету:

— Товарищи актёры! Половина съёмочного периода была безвозвратно упущена. Съёмочных дней осталась тоже половина, и заплатить я вам должен только половину, но хочу поступить иначе. Я готов заплатить вам вдвое больше от первоначальной суммы. Однако при одном условии — вы должны, приезжая на съёмки, закатывать глаза, охать и ахать перед режиссёром, что у вас есть всего один-два дня, и вы должны срочно отбыть на спектакль, на другой фильм или на день рождения любимой тётушки. В общем, сделать всё, чтобы режиссёр снимал быстро, а не гонял вас по десять-двенадцать дублей. Вы согласны с моим предложением?

Конечно, все были согласны! Во время съёмок фильма весь наш актёрский состав куда-то торопился, им было некогда. Они даже немного переиграли, потому что режиссёр Олег Ленциус унюхал, что что-то здесь не так. Однажды он ворвался ко мне в каюту с криком:

— Это ты всё подстроил!

— Что? — сделал я изумлённое лицо.

— Это ты подговорил актёров, чтобы им было некогда! Я не могу так снимать, когда они все только на часы и поглядывают!

— Это не я, зуб родной! — убеждал я режиссёра.

Теперь каюсь, Олег. Конечно же, это я! А иначе мы бы не сняли эту картину вовремя! А иначе я бы не сделал карьеру…

Как сейчас перед глазами стоит последний съёмочный день на реке. «Всё! Снято!» — радостно кричит Боря, все облегчённо вздыхают — самое сложное позади. Теперь остаются только павильонные съёмки, но это такая мелочь! Теплоход разворачивается и берёт курс на Киев, а через час начинает идти снег. Я сижу на капитанском мостике, закутавшись в тёплую куртку, слушаю мелодию из кинофильма «Генералы песчаных карьеров», прихлёбываю коньяк из бокала, а по моим щекам текут слёзы радости. Я снова смог! Я совершил невозможное!

Коммунистическая «благодарность»

Итак, фильм «Не отдавай королеву» был вовремя сдан. В Гостелерадио удивлённо пожимали плечами:

— Как вам это удалось? Мы были уверены, что картина безнадёжно завалена!

На киностудии на меня смотрели по-разному — кто-то с восхищением, кто-то с завистью. Но все сходились в едином мнении, что я совершил невозможное. Как вдруг меня вызвали на партконтроль, где предъявили обвинения в перерасходе денег на картине «Не отдавай королеву».

— Вот, смотрите, товарищ Цыганков, у вас в актёрской смете переплата тридцать тысяч рублей! — начал тыкать пальцем в смету глава партконтроля.

— Ну и что? — пожал я плечами. — Я переплатил актёрам тридцать тысяч, зато сэкономил на других статьях расходов почти девяносто тысяч. В итоге на этом фильме получилась экономия шестьдесят тысяч рублей.

— Вы нам тут мозги не пудрите! — разозлился глава. — При чём тут экономия на фильме? Я вам говорю, что вы переплатили лишних тридцать тысяч!

— Где же переплатил, если я сэкономил шестьдесят! — Тупость заседающих партийных товарищей начала меня выводить из себя. — Вы посмотрите другие статьи расходов! Посчитайте, сколько там экономии!

— Мне ничего считать не надо. Я чётко вижу перерасход в тридцать тысяч! За это вам надо влепить строгий выговор, чтобы знали на будущее, как расходовать деньги рационально.

Что я мог сказать? Эта вопиющая тупость выводила меня из себя! Самое гадкое было то, что я ничего не мог им доказать — мои аргументы просто игнорировали. В дело моего спасения подключился заместитель директора киностудии Иванов Геннадий Михайлович, человек, которого я по сей день вспоминаю с благодарностью как строгого, но справедливого учителя. Спустя несколько лет его попытаются «съесть» в Госкино Украины, и для этого захотят привлечь меня. Но я откажусь участвовать в этом постыдном деле, и тем самым навлеку на себя гнев вышестоящего руководства. Так вот, Геннадий Михайлович долго и убедительно объяснял партийным номенклатурщикам, что если бы не моя переплата в актёрской смете, то картина вовремя не была бы сдана, а это означало бы перенос съёмок и перерасход в двести тысяч. Посовещавшись, суровые товарищи коммунисты решили выговор пока не выносить. Вот такая была мне от партии коммунистическая «благодарность».

Канадские коммунисты и Смолич

После фильма «Не отдавай королеву» я получил небольшую передышку в виде детского кино «Красный петух — плимутрок». Здесь всё было в плановом порядке и без спешки. Этот фильм оказался маленьким перерывом в бешеной карьерной гонке. Я ещё не знал, но на горизонте моего карьерного роста грозно маячил «Театр неизвестного актёра».

Жил в то время на Украине один известный писатель Юрий Смолич. Он был обласкан коммунистической властью — его постоянно издавали, он занимал должность Председателя Союза писателей Украины. По его книге начались съёмки фильма «Театр неизвестного актёра». Смолич активно работал над сценарием вместе с режиссёром Николаем Рашеевым, тем самым, который снял «Бумбараша». В общем, всё у Смолича было прекрасно, пока он не решил издать свои мемуары. Но так как он знаковый коммунист-писатель, его мемуары были рассмотрены в ЦК Компартии Украины, и что-то в них сильно не понравилось старшим товарищам. Смолича пригласили в ЦК и потребовали кое-какие моменты в мемуарах переписать, на что старик заупрямился и категорически отказался вносить правки. Не знаю, что там такого крамольного было в его мемуарах, но расползшиеся слухи уверяли, что тональность разговора в ЦК была жёсткая, и Компартией Украины было принято решение Смолича наказать. Его перестали издавать, освободили от должности Председателя Союза писателей Украины и дали команду съёмки фильма остановить, актёров и группу распустить, а декорации сломать. Смолич одномоментно стал никем.