Дзюдо и кино - [33]
— Николай, вот объясни, как же ты, такой выдающийся человек, и вдруг — художник по декорациям? — спросил я его как-то.
— А что, Сергей, работа-то тихая, спокойная, не нервная. Творческая. У меня ж психика расшатанная. Я пока не нашёл себя в качестве художника по декорациям, кем только не пробовал работать. Даже администратором был, как ты сейчас. — Он посмотрел на меня с сочувствием. — Но из администраторов я быстро ушёл. Как ты выдерживаешь? У меня было одно непреодолимое желание — удавить их всех… Слава Богу — сдержался…
Конфликт с осветителями
К сожалению, работа в кино далеко не всегда творческий процесс. Иногда случалась и жесть. Приходилось вспоминать спортивное прошлое и решать проблемы с помощью кулаков и зуботычин. Так случилось во время конфликта с бригадой осветителей. Перед началом съёмок ко мне подошёл их бригадир и заявил:
— Если хочешь, чтоб мы работали — будешь каждому доплачивать по четыре рубля в день!
У меня от удивления отвисла челюсть. В бригаде четыре осветителя. Четырежды четыре — шестнадцать. Это только в день! А за месяц?! У меня зарплата администратора — сто рублей. Это из какого кармана я должен им по шестнадцать рублей в день доставать?
— А в связи с чем я должен вам платить? Вы вроде на зарплате. И в смете на вас доплат не предусмотрено.
Бригадир, как и остальные в его бригаде, был здоровенный плечистый мужик среднего возраста. Я для него был молодым сопляком, к тому же новеньким. Он подошёл ко мне вплотную и тоном, не подразумевающим возражений, повторил:
— Будешь платить, как все. Нам все башляют. А иначе мы тебе организуем такой съёмочный процесс… Ну, ты меня понял?
— Я подумаю до вечера, — ответил я, и рабочий день закрутил меня в суете.
Но вопрос с осветителями не давал покоя. Я уже знал, как они умеют саботировать съёмки — то у них оборудование перегорает в самый разгар съёмок, то контакты летят, то в цепи тока нет до самого вечера… А актёры приезжают на один-два дня, у них спектакли, гастроли. Как ни крути, но с осветителями вопрос должен быть решён однозначно.
Вечером я зашёл в комнату бригадира.
— Пойдём, — говорю, — выйдем во двор. Воздухом подышим и заодно обсудим твоё требование.
Вышли мы во двор гостиницы.
— Так ты настаиваешь, чтобы я платил вам? — спросил я.
Ответ мне очень не понравился.
— Не просто настаиваю. Если не будешь платить — мы тебя так отделаем, костей не соберёшь! Всю оставшуюся жизнь будешь на аптеку работать…
Зря он так сказал. Мне! Дзюдоисту и бывшему внештатному сотруднику уголовки… От моего первого удара он согнулся пополам, а от второго уже лежал на земле.
В тот момент я вспомнил о «воспитательной» процедуре, которой меня научил один матёрый офицер уголовного розыска.
«Понимаешь, Сергей, большинство преступников ведут себя при задержании нормально. Поймали — всё сдаюсь, ваша взяла. Но встречаются такие, которые начинают орать и угрожать, что достанут тебя. Многие отмахиваются от этого — мало ли, сколько угроз они в свой адрес слышат. Но зря недооценивают. Бывает, такая падла отсидит свои три-пять-семь лет и выходит только с одной мыслью — отомстить. Ты о нём уже и думать забыл за эти годы, а он тебя подстерегает. Так вот таких нужно ломать сразу, чтобы у них только при мысли о тебе ноги подкашивались от страха. Есть такой приём „выключить-включить“. Сначала ты его должен вырубить, а потом встряхнуть, привести в чувства. Особо агрессивные после первого и второго приёма ещё больше звереют, обещают тебе, что ты уже покойник. А вот после четвёртого начинают ползать и умолять тебя, чтобы ты их больше не выключал, слезами и соплями обливаются. Вот тогда ты ещё и психологически должен надавить, чтоб человек на всю жизнь зарёкся тебе угрожать…»
Каюсь, был молод и горяч, но в тот момент не видел другого решения проблемы. Именно этот приём «выключить-включить» мне пришлось применить к бригадиру осветителей. К счастью, обошлось только разовым выключением. Придя в себя, он умолял меня простить его и клятвенно обещал, что бригада будет работать без саботажей и дополнительных денег.
— Ну смотри, сволочь, — пригрозил я ему, — в следующий раз, если вздумаешь мне угрожать, я тебя убью с первого удара и сброшу с крепостной стены! Понял?
— Понял, понял, — закивал бригадир.
На том мы и расстались. Но должен признать, во время съёмочного процесса бригада осветителей работала, как кремлёвские часы. Наш оператор нарадоваться не мог! Всё удивлялся, до чего ребята толковые и исполнительные! Ну а я в скором времени разобрался со сметой, кое-где смог сэкономить и начал осветителям понемногу доплачивать. Я ж не зверь какой! Я-то видел, что работа у них действительно очень тяжёлая…
Кража
Наконец, в Каменец-Подольский на съёмки приехал Ефим Захарович Копелян. А я после своей дерзкой выходки в аэропорту чувствовал неловкость — никак не мог себе простить грубого обхождения с артистом. И тут подвернулся случай, который помог мне полностью реабилитировать себя в его глазах.
Копелян прибыл только из Финляндии — там он снимался в каком-то фильме и получил в подарок от известного финского актёра финский нож и моднейшую рубашку. Весь вечер он хвастался в гостинице, показывая всем нож и рубашку, запечатанную в импортную упаковку.
В результате сверхсекретного эксперимента, заказанного «глубинным правительством», множество стран подвергаются воздействию разрушительного землетрясения. В земле возникают разломы-порталы, в которых исчезают люди и техника. После падения в разверзшуюся трещину курсанты военного института, Илья и Никита, телепортируются на другой континент. Им предстоит вернуться домой, преодолевая трудности и критические ситуации. Однако вокруг них и событий, связанных с последствиями эксперимента, разгорается острейший мировой политический кризис.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.