Джордж Гершвин: Путь к славе - [91]
Становится совершенно очевидным, что даже в наше время, время повального увлечения рок-н-роллом, кантри, песнями протеста, время длинноволосых молодых людей, хором, надрывно выкрикивающих на одной ноте дадаистические вирши под аккомпанемент ситара и электрогитар, — даже сегодня песенная индустрия не может вытеснить в небытие отмеченную истинным вдохновением музыку Гершвина.
Несмотря на провал двух нью-йоркских постановок, не следует считать, что "Пою о тебе" — безнадежно устаревший спектакль. Он остается единственной музыкальной комедией Джорджа и Айры, которая постоянно ставится на любительской и профессиональной сцене, и особенно часто в дни президентских выборов. В 1968 году, например, мюзикл шел в Алабаме, на Гавайях, в Аризоне, Калифорнии, Техасе, Мэриленде, Миссури, Миннесоте, Орегоне, Канзасе, Мичигане, Висконсине, Иллинойсе, Северной Каролине, Пенсильвании, Теннесси, Кентукки, Огайо, Джорджии, в штате Вашингтон, в городах Ардслион-Хадсон и Хауард-Бич, штат Нью-Йорк.
Каким бы "слабым" и "провисающим" ни казалось либретто маститым критикам, "Пою о тебе" остается гранд-дамой американского музыкального театра, обладающей достаточной жизненной силой и энергией, чтобы и в дальнейшем привлекать в театры толпы поклонников этого спектакля.
Глава XVII
КУБИНСКИЕ КАНИКУЛЫ
В начале 1932 года Джордж Гершвин поехал ненадолго отдохнуть на Кубу. Весть о его приезде распространилась мгновенно, и под окном его комнаты появились музыканты оркестра, которые приветствовали Гершвина исполнением кубинских мелодии в ритме румбы.
Во время своего пребывания на Кубе Гершвин слышал немало кубинской музыки в исполнении местных музыкантов. Он не уставал восхищаться ритмами кубинских танцев и национальными ударными инструментами. Тогда же он решил написать музыку, в которой новизна и необычность тем подчеркивалась бы острыми ритмами и использованием народных кубинских инструментов.
После Кубы он намеревался совершить поездку в Европу, но эти планы были внезапно нарушены смертью отца в больнице Ленокс-Хилл. Папа Гершвин стал жертвой "хронической лимфатической лейкемии и сердечной недостаточности". Таков был диагноз врачей. Остро переживаемая утрата того, к кому он всегда испытывал чувство глубокой любви и большой нежности, на сей раз сделала поездку невозможной. Вместо этого он засел за новую работу, которую завершил три недели спустя, в июле. Работа над оркестровкой заняла восемь дней (с 1 по 9 августа). Свое новое произведение он назвал "Румба".
Трехчастная увертюра начинается заразительным ритмом румбы, которую сменяет хабанера. Первая, кубинская по характеру, тема появляется у струнных в виде трехголосного контрапункта. Затем она переходит к следующей теме, связанной с первой полифоническими вставками из первого эпизода. Первая часть увертюры завершается каденцией, исполняемой солирующим кларнетом. Средняя часть представляет собой постепенно развивающийся меланхолический канон. Необычен этот двухголосный канон тем, что, вопреки традиции, он проходит на фоне гармонического аккомпанемента. Достигнув кульминации, построенной на остинатной теме канона, увертюра переходит к финальной части. В финале используются темы первых двух частей, поданных в характере stretto. Композиция заканчивается динамичной и захватывающей дух румбой, в которой используются кубинские ударные инструменты. В дирижерской партитуре Гершвин указал, что эти инструменты должны быть расположены в один ряд перед самым дирижерским пультом: кубинская палочка, затем бонго, гурда и маракасы.
Премьера "Румбы" происходила на стадионе Льюисона 16 августа 1932 года. Программа концерта состояла из произведений Гершвина. Оскар Левант исполнил Концерт для фортепиано с оркестром под управлением Билла Дейли. Сам Гершвин сыграл сольные партии в обеих рапсодиях, причем оркестром дирижировал Алберт Коутс, представивший на суд слушателей "Румбу". Сам Гершвин считал, что "Румба" во многом проиграла от того, что исполнялась на открытом воздухе. Колористические эффекты ударных и тембровые краски были или ослаблены, или вовсе смазаны. Некоторым критикам, однако, новое произведение понравилось. "Музыкальный Курьер" писал, что "Румба" "показала в чрезвычайно выгодном свете таланты г-на Гершвина", а известный критик Питтс Санборн отметил свежесть и непосредственность музыки "Румбы", чье ритмическое богатство и изобретательность "превосходят знаменитое "Болеро" Равеля".
"Я считаю, — писал Гершвин другу на следующий день после концерта, — что вчерашний вечер был самым удивительным и волнующим в моей жизни. Во-первых, потому, что Филармонический оркестр исполнил программу, полностью составленную из моих произведений [это был первый концерт, целиком посвященный музыке композитора]; а во-вторых, потому, что были побиты все рекорды посещаемости на стадионе Льюисона. Мне только что сообщили следующие цифры: было продано 17845 входных билетов, еще 5000 человек безуспешно пытались проникнуть на стадион". Рекорд посещаемости на этом стадионе был побит еще дважды, в 1937 и 1941 годах. Оба раза программы концертов состояли из произведений Гершвина.
Впервые в серии «Жизнь замечательных людей» выходит жизнеописание одного из величайших святых Русской православной церкви — преподобного Серафима Саровского. Его народное почитание еще при жизни достигло неимоверных высот, почитание подвижника в современном мире поразительно — иконы старца не редкость в католических и протестантских храмах по всему миру. Об авторе книги можно по праву сказать: «Он продлил земную жизнь святого Серафима». Именно его исследования поставили точку в давнем споре историков — в каком году родился Прохор Мошнин, в монашестве Серафим.
Книга к. т. н. Евгения Миронова «Чернобыль: необъявленная война» — документально-художественное исследование трагических событий 20-летней давности. В этой книге автор рассматривает все основные этапы, связанные с чернобыльской катастрофой: причины аварии, события первых двадцати дней с момента взрыва, строительство «саркофага», над разрушенным четвертым блоком, судьбу Припяти, проблемы дезактивации и захоронения радиоактивных отходов, роль армии на Чернобыльской войне и ликвидаторов, работавших в тридцатикилометровой зоне. Автор, активный участник описываемых событий, рассуждает о приоритетах, выбранных в качестве основных при проведении работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.
Предлагаемые воспоминания – документ, в подробностях восстанавливающий жизнь и быт семьи в Скопине и Скопинском уезде Рязанской губернии в XIX – начале XX в. Автор Дмитрий Иванович Журавлев (1901–1979), физик, профессор института землеустройства, принадлежал к старинному роду рязанского духовенства. На страницах книги среди близких автору людей упоминаются его племянница Анна Ивановна Журавлева, историк русской литературы XIX в., профессор Московского университета, и ее муж, выдающийся поэт Всеволод Николаевич Некрасов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Весна и осень здесь короткие» – это фраза из воспоминаний участника польского освободительного восстания 1863 года, сосланного в сибирскую деревню Тунка (Тункинская долина, ныне Бурятия). Книга повествует о трагической истории католических священников, которые за участие в восстании были сосланы царским режимом в Восточную Сибирь, а после 1866 года собраны в этом селе, где жили под надзором казачьего полка. Всего их оказалось там 156 человек: некоторые умерли в Тунке и в Иркутске, около 50 вернулись в Польшу, остальные осели в европейской части России.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.