Джонни и бомба - [22]
Сегодня двадцать первое мая тысяча девятьсот сорок первого года, думал Джонни. Я знаю.
Через реку был перекинут узкий каменный мост. На середине мостика Джонни остановился и оглянулся. Некоторые из пожилых огородников до сих пор смотрели им вслед. Дальше, за садами-огородами, простиралось поле, откуда Джонни и остальные пришли. Поле нельзя было назвать особенно живописным: у него был тот характерный сероватый оттенок, который приобретают все поля, когда оказываются в непосредственной близости от города и понимают, что рано или поздно им суждено быть забетонированными.
— Я помню, как вокруг были сплошь дома, — пробормотал Джонни себе под нос.
— А теперь ты о чем?
— Так, ни о чем.
— Кое-что я вроде узнаю, — сказал Бигмак. — Вот это — Ривер-стрит. А вон там, на углу, раньше была лавочка мистера Пейтела, верно?
Но вывеска над окном гласила: «Дж. Вилкинсон. Табак и папиросы»
— Папиросы? — не понял Бигмак.
— Наверное, это такие сигареты.
Мимо проехала машина. Черная. Но вовсе не той жуткой чернотой, что у давешнего зловещего автомобиля. Нет, эта машина была заляпана грязью и кое-где проржавела. Она выглядела так, будто кто-то задумал соорудить гигантский пудинг на колесах и на полдороге передумал, но было уже слишком поздно. Джонни заметил, как водитель обернулся, чтоб посмотреть на пришельцев из будущего.
Глазеть на людей на улицах было неинтересно. Из одежды часто встречались шинели и шляпы, но все они были скучными. Сотни разнообразных фасонов скучности.
— Не стоит тут болтаться, — сказала Керсти. — На нас смотрят. Давайте попробуем раздобыть газету — хочется выяснить, в когда нас занесло. Тут так мрачно!
— Может, у них Великая Депрессия, — предположил Джонни. — Дедушка вечно твердит, что его детство прошло в годы Великой Депрессии.
— Теликов нет, все ходят в старомодных шмотках, ни одной приличной тачки, — сказал Бигмак. — Неудивительно, что все сидят в депрессии.
— О господи, — вдруг спохватилась Керсти. — Слушайте, только держитесь очень осторожно, ладно? Любая мелочь, которую вы тут натворите, может значительно изменить будущее. Вы меня поняли?
Они зашли в магазинчик, оставив Бигмака на улице — караулить тележку.
Внутри было темно и пахло деревом.
Джонни как-то ходил с классом на экскурсию. Их водили по парку, музею под открытым небом, где были всякие старинные вещи, чтобы показать, как люди жили в Былые Времена. Экскурсия вышла довольно увлекательная, хотя школьники дружно делали вид, что им скучно: стоит хоть немного выдать свой интерес, и оглянуться не успеешь, как в тебя запихают образование — исподтишка, пока твоя бдительность ослаблена.
Так вот, внутри лавка оказалась чем-то похожа на тот музей, только тут были вещи, которых на экскурсии не увидишь: например, кошка, спящая на мешке с собачьим сухим кормом. И запах. К запаху деревянных половиц примешивались и другие: парафина, еды на плите, свечей.
Невысокая леди в очках выжидательно взглянула на посетителей.
— Да? Что вам угодно? — И кивком указала на Ноу Йоу. — А негритенок с вами, да, ребята?
Глава 6
Былые времена
Позор возлежал на груде пакетов и урчал.
Бигмак смотрел на проезжающие мимо машины. Машин было немного. Две женщины встретились, когда переходили улицу, и остановились поболтать прямо посередине дороги. Одна из них за разговором украдкой поглядывала на Бигмака.
Он скрестил руки на груди, чтобы закрыть надпись «Металлюги».
А потом прямо перед ним остановилась машина. Водитель вышел, скользнул взглядом по Бигмаку и зашагал по улице.
Бигмак уставился на машину. Он видел похожие автомобили по телику — чаще всего они попадались в тех дурацких телеспектаклях, где одна машина и две актрисы болтаются туда-сюда по одной и той же улице. Почему-то создатели этих спектаклей думают, что при помощи большого набора шляпок им удастся заставить зрителей поверить, будто дело происходит в Былые Времена.
Ключи торчали в замке зажигания.
По натуре Бигмак вовсе не был склонен нарушать закон, просто ему постоянно не везло: вечно он оказывался там, где закон нарушался. Это все из-за идиотизма. В смысле, идиотизма окружающих. По большей части идиотизм окружающих заключался в том, что они делали машины, способные за десять секунд разгоняться до 120 миль в час, и продавали их людям, которые думают только о всякой ерунде вроде расхода бензина и цвета салона. Ну где здесь, спрашивается, здравый смысл? Автомобили предназначены не для этого!
Ключи торчали в замке зажигания.
Сам Бигмак искренне считал, что оказывает владельцам быстрых машин услугу, когда демонстрирует, на что способны их тачки. И с угоном это не имело ничего общего, потому что он всегда по возможности возвращал позаимствованное имущество законным владельцам, порой даже почти в том же виде, что и брал. Казалось бы, ты должен только гордиться, если кто-то доказал, что твоя тачка может выдавать 130 миль в час по Сплинберийской кольцевой! Но на Бигмака поступали одни лишь жалобы.
Ключи торчали в замке зажигания. Есть миллион других мест, где они могли бы находиться, но они торчали в замке зажигания.
Древние тачки вроде этой, может, вообще толком разогнаться не могут…
Смерть ловит рыбу. Веселится на вечеринке. Напивается в трактире. А все обязанности Мрачного Жнеца сваливаются на хрупкие плечи его ученика. Но делать нечего: берем косу, прыгаем на белую лошадь Бинки — и вперед!
Что касается таких вещей, как вино, женщины и песни, то волшебникам позволяется надираться до чертиков и горланить во все горло сколько им вздумается. А вот женщины... Женщины и настоящая магия несовместимы. Магический Закон никогда не допустит появления особы женского пола в Незримом Университете, центре и оплоте волшебства на Диске. Но если вдруг такое случится...
Рассказ адаптировал: Золотых Рем ([email protected])Метод чтения Ильи Франка.
Добро пожаловать в Убервальд! В страну, славную вековыми традициями, где до сих пор играют в такие замечательные игры, как «попробуй убеги, чтобы тебя не сожрали» и «успей домой до захода солнца». Здесь вас встретят ласково улыбающиеся вампиры, милые игривые вервольфы и радушные, отзывчивые гномы.А еще здесь лежит легендарный Пятый Слон, некогда упавший на Плоский мир и устроивший чудовищное дискотрясение. А еще здесь множество железа, золота и жировых месторождений – в общем, тех самых штук, которые до зарезу нужны такому цивилизионному городу, как Анк-Морпорк.Так что вперед, сэр Сэмюель Ваймс! Отныне вы – дипломат.
Говорят, мир закончится в субботу. А именно в следующую субботу. Незадолго до ужина. К несчастью, по ошибке Мэри Тараторы, сестры Неумолчного ордена, Антихриста не пристроили в нужное место. Четыре всадника Апокалипсиса оседлали мотоциклы. А представители Верхнего и Нижнего Миров сочли, что им очень симпатичен человеческий род…
«Занимательный факт об ангелах состоит в том, что иногда, очень редко, когда человек оступился и так запутался, что превратил свою жизнь в полный бардак и смерть кажется единственным разумным выходом, в такую минуту к нему приходит или, лучше сказать, ему является ангел и предлагает вернуться в ту точку, откуда все пошло не так, и на сей раз сделать все правильно».Именно этими словами встретила Мокрица фон Липвига его новая жизнь. До этого были воровство, мошенничество (в разных размерах) и, как апофеоз, – смерть через повешение.Не то чтобы Мокрицу не нравилась новая жизнь – он привык находить выход из любой ситуации и из любого города, даже такого, как Анк-Морпорк.
САМЫЕ ОПАСНЫЕ мерзавцы из САМЫХ ОПАСНЫХ «Ужастиков»… О да, это лицо с широкой, злой усмешкой и пугающим взглядом принадлежит чревовещательскому болванчику. Звать его Слэппи, и, пожалуй, он самый мерзкий злодей в истории «Ужастиков». Парнишка по имени Джексон Стандер может рассказать о нем. Джексон жил в двойном кошмаре со Слэппи — и Сыном Слэппи. В своему ужасу, Джексон быстро осознал, что два Слэппи ЕЩЕ хуже одного!
Однажды, поздно вечером, мальчик Ромка попадает на заброшенное Озеро и находит страну Зомбирианцев, скрытую от любопытных глаз. Ромка путешествует по удивительной земле, встречается с ужасными монстрами и коварным королем, с отрядом храбрых Зомбицейских и безжалостными людоедами, попадает в темный лабиринт и старинную библиотеку, становится другом веселого Динозавра и непослушной принцессы. Новые друзья уговаривают Ромку отправиться на поиски древнего космического корабля, чтобы помочь Зомбирианцам вернуться на родную планету.
Кар вырос на улице и привык скрываться и прятаться. Он почти не умеет общаться с людьми, зато понимает язык воронов. Его прошлое – тайна, а будущее полно опасностей. Ведь только он может открыть дверь в Земли Мертвых, и его враги знают об этом. Старое зло, однажды чуть не разрушившее Блэкстоун, плетет паутину. Оно готово на все, лишь бы Кар вернул его в мир живых. И юный Говорящий-с-воронами должен научиться использовать свои способности и найти надежных союзников – иначе ему не выстоять в предстоящей схватке.
Сотрудник Олимпийского комитета Ким Петров получает телеграмму, в которой его просят прибыть на планету Илига для разбирательства протеста Федерации-45. Подробности не уточняются. Прибыв на Илигу, Петров узнает о том, что эволюция здесь проходила несколько иначе…
Космическими пиратами захвачена планета Эления Океанская. Королевскую семью и подданных (всех шестерых человек) превратили в кукол. Но пираты не знали, что Бакштир послал звёздного пса передать королю поздравление.
Жизнь — сложная штука. Особенно если тебе двенадцать лет, ты живешь в самом скучном городке мира, и дома царят Трудные Времена (и как следствие, карманные деньги выдаются нерегулярно, а лишний раз попадаться на глаза родителям не рекомендуется). Остается чуть ли не единственное спасение — засесть в своей комнате, включить компьютер и тихо-мирно шмалять гадов-пришельцев. Но даже тут сплошное невезение: пришельцы попались неправильные. Они, видите ли, не желают умирать и подло капитулируют!Если Терри Пратчетт берется писать для детей, у него получается не менее остроумно и увлекательно, чем многочисленные произведения о Плоском Мире, хорошо известные российскому читателю.P.S.
Не стоит называть призраков призраками. Это невежливо. В конце концов, они ведь просто граждане, перешедшие в новое качественное состояние. С поражением в праве на дыхание. Кстати, пребывать в этом состоянии чудовищно скучно. Не проходит и полвека, как даже родственники перестают навещать. К тому же перешедших в новое качественное состояние граждан никто в упор не замечает — у живых есть более важные дела. У всех, кроме некоего Джона Максвелла, двенадцати лет, обладателя крайне вредной привычки видеть то, чего не видят другие.Если Терри Пратчетт берется писать для детей, у него это получается не менее остроумно и увлекательно, чем многочисленные произведения о Плоском Мире, хорошо известные российскому читателю.Р.S.