Джонни Бахман возвращается домой - [5]

Шрифт
Интервал

— С русскими?

Густав сначала выпрямился, а затем пояснил:

— Я слышал, они уже давно переправились через Одер.

— Гм… — произнес мальчик, не знавший, что на это ответить. «Переправились через Одер? Через эту широкую реку с такими болотистыми берегами?» Он сразу же вспомнил о позициях и танковых заграждениях, которые видел у самой реки и в километре от нее: окопы и бункеры с рядами колючей проволоки, а перед ними — минные поля. «И все это русские преодолели? Если это так…» — подумал он, а вслух с возмущением сказал: — Я не верю этому! Ты лжешь. Русские никогда не перейдут через Одер. На укреплениях у Одера большевики найдут свой конец!

Густав задумчиво уставился на мальчика.

— То, что ты сейчас сказал, ты, очевидно, не сам придумал, а от кого-то слышал?

Джонни опустил глаза. Ему вспомнились многочисленные собрания и линейки, на которые их, мальчишек, так часто гоняли. Речи и обращения, торжественные обещания. Произносились выразительные, огненные, многообещающие слова. Его товарищи слушали их с восторгом, сдерживая дыхание. Иногда даже на Джонни они производили впечатление.

Он не был таким сильным и ловким, как другие, и поэтому никто из товарищей не принимал его всерьез. Во время десятикилометрового пешего перехода с полной выкладкой он безнадежно отстал от всех остальных. А когда они присутствовали на учебных стрельбах из панцерфаустов, то вздрагивал при каждом выстреле. И до сих пор его мучило неприятное воспоминание о проверке личных шкафчиков. Как издевались над ним товарищи, когда в его шкафчике нашли сказки Андерсена и братьев Гримм!

— А что с нами будет, если русские перейдут через Одер? — спросил он жалобно.

Солдат залез в шалаш, скатал брезент, перебросил его через плечо и только тогда заметил:

— Посмотри лучше, не забыли ли мы чего. Собери все в рюкзак, и побыстрее. Через две минуты я вернусь.

— Они придут сюда?

— Да уж, наверное, они не будут топтаться на одном месте.

У Джонни комок встал в горле. «Что будет с нами, если сюда придут русские?»

Через некоторое время солдат действительно вернулся. Под мышкой он нес большой, похожий на подушку, сверток. Это был туго набитый чем-то брезент. Из концов свертка торчали сухие камышины.

— Зачем это тебе? Ты что, еще хочешь лечь поспать? — пошутил Джонни.

— А ты разве уже не хочешь в Берлин? — парировал его вопрос Густав.

Мальчик кивнул.

— А кто хочет попасть в Берлин, тому надо переправиться через реку. С помощью этого можешь попробовать и ты.

Туман начал подниматься, и река теперь была хорошо видна. Оранжевый свет проникал сквозь деревья, и на ветвях кустарников засияли всеми цветами радуги капли росы.

«Как жаль, что мы так быстро должны расстаться», — подумал не без страха Джонни.

— Что это у тебя такая печальная рожица? Не хочешь идти домой?

А что еще ему остается? Так или иначе он должен идти дальше. Дома его ждет мама, она и так уже давно о нем беспокоится. Джонни невольно подумал о том, сколько ему еще предстоит пройти. Километров сорок, никак не меньше. Сорок километров по незнакомой местности. С перевязанной коленкой! Поезда теперь, конечно, не ходят. Без еды, без денег, без продовольственных карточек, даже без ботинок. Безо всякой помощи, полностью предоставленный самому себе. Да, положение тяжелое. Мальчик вдруг страшно испугался от одной только мысли, что он останется один, и тихо сказал: — Это потому, что мы должны расстаться…

— С чего ты взял? — удивился солдат.

— А разве ты идешь не вперед, не навстречу русским?

Густав бросил на землю пузатый, похожий на подушку сверток, закинул себе на спину рюкзак. Подхватив за один конец брезент, он приказал мальчику взяться за другой.

Сердце Джонни дрогнуло от радости.

— Ты пойдешь вместе со мной на другой берег?

— Да, и даже чуть дальше, — добродушно проворчал солдат. — Вернее говоря, ты со мной, — возразил Густав. — Надеюсь, ты ничего не имеешь, против?

— Конечно же нет! — горячо отозвался мальчик, с готовностью подхватывая конец брезентового свертка.

Они тронулись в путь, и зеленый островок с шалашом скоро остался позади них.

4

Короткие размышления.

Удивительное средство для переправы.

«Напрямик короче всего!»

Привал в лесу.

«Мы идем вместе! — ликовал мальчик. — Густав остался со мной, а я с Густавом, ура! Он большой, сильный и практичный, и у него есть чудесный рюкзак. Я буду с ним еще целый день, а может, и больше, а может… — он задумался. — А может, до самого Берлина? Это было бы слишком большим счастьем. Он должен будет вернуться назад и воевать против русских, ведь он солдат. Густа» наверняка храбрый солдат. Он покажет русским! Жаль, что я еще маленький, а то бы я был ему верным другом. Сто, тысячу русских, — да что там! — половину русской армии обратили бы мы в бегство, стреляя из пулемета или из чудо-оружия, о котором сейчас столько говорят. А потом, может быть, получили бы по ордену. И о нас написали бы в военных сводках. Вот бы удивились все, когда узнали, что Густав и Иоганнес Бахман героически защищали Германию от большевиков и за это получили из рук фюрера Рыцарский крест. — Джонни вдруг остановился. — От фюрера? Маме бы это не понравилось. Она не слишком хорошо отзывается об Адольфе Гитлере. Она называет его свиньей, иногда даже коричневой свиньей».


Еще от автора Гейнц Зенкбейль
Любовь солдата Фреда

Главный герой повести — молодой солдат Фред, который пришел в Национальную народную армию ГДР от станка. Трудовая закалка, полученная на заводе, помогает Фреду в интересной, но нелегкой солдатской службе, однако, несмотря на это, он все же не сразу втягивается в строгий ритм жизни артиллерийской части. Прошло немало времени, прежде чем Фред понял, как надо выполнять свой воинский долг, что такое настоящая дружба и как следует относиться к любви и беречь ее. Разобраться во всем этом помогли Фреду его товарищи по службе и любимая девушка, которой он доставил немало огорчений. Повесть Г.


Воспитание жизнью

Гейнц Зенкбейль — военный писатель из ГДР хорошо знает современную Национальную народную армию и часто пишет о ней. В повести «Воспитание жизнью» рассказывается о буднях солдат одной из воинских частей и воспитании слаженного коллектива, стоящего на защите интересов молодого рабоче-крестьянского немецкого государства. В повести «Солдатская любовь» автор поднимает вопросы социалистической морали, рассказывает о любви и дружбе молодых людей. Героями рассказов, помещенных в книге, являются солдаты и офицеры армии ГДР. Книга предназначена для массового читателя.


Рекомендуем почитать
Белая земля. Повесть

Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.).  В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.


В плену у белополяков

Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.


Признание в ненависти и любви

Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.


Героические рассказы

Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.


Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.