Джонни Бахман возвращается домой - [27]
— А ты больше не придешь?
— Я устала, — сказала девушка, — устала как собака, ни минуты не спала ночью. Пойду сейчас лягу.
Она хотела уйти, но ее остановил голос Джонни:
— Послушай, Ганка!
— Ну что еще?
— Только один вопрос: скажи, лошади могут плакать?
Девушка наморщила лоб.
— Как это? — спросила она неуверенно. — Это тоже из твоей немецкой сказки?
— Я слышал сегодня ночью, как одна лошадь плакала.
— Быть того не может!
— Нет, совершенно точно. Плакал пони возле повозки.
Губы девушки скривились, когда она строго сказала:
— Какая чепуха! — Взметнулся полог у входа, и Джонни остался один.
16
Трехногий пес поднимает тревогу.
Более близкое знакомство с Петей.
Возле походной кухни.
Штрафная работа, переставшая быть наказанием.
«Останешься до тех пор, пока мы не тронемся с места!»
Джонни выбрался из-под попоны и оделся, сидя на деревянном ящике. Вещички его почти совсем высохли. Он озабоченно оглядел свою обувь. Ботинки если только можно было назвать ботинками неуклюжие чуни, сшитые ему Густавом, начали разлезаться по всем швам, а подметки в некоторых местах протерлись до дыр.
Он подполз к выходу и осторожно отодвинул край брезента. Местность выглядела куда веселее, чем накануне. День был напоен солнцем. Капли дождя, повисшие на тонких, покрытых блестящей зеленью ветках березы, сияли, словно хрустальные. В нескольких метрах от него стояла еще одна повозка. Мокрый брезент на ней дымился под солнечными лучами, пустая оглобля напоминала штангу шлагбаума. Рядом паслись две коричневые лошади. Иногда они вытягивали тонкие шеи и терлись друг о друга большими головами. Возле прогретой солнцем стороны повозки стоял пони, положив морду на теплый брезент.
«И все-таки ты плакал, я совершенно ясно слышал», — подумал мальчик. И ему вдруг стало жаль оставлять этот надежный мирный уголок. Он широко распахнул брезентовый полог и медленно выскользнул наружу.
Вдруг ногу ниже колена пронзила резкая колющая боль.
Ошеломленный Джонни попробовал осторожно согнуть ногу, но тут услышал угрожающее рычание. Он посмотрел вниз и увидел розовую собачью пасть с острыми зубами. Трехногий! Его уши стояли торчком на лохматой голове, обрубок хвоста раскачивался из стороны в сторону.
— Пошел вон! — цыкнул на него мальчик. — Я хочу только выйти отсюда!
Пес вытянул единственную переднюю ногу и, положив на нее косматую голову, выжидательно уставился на Джонни.
Мальчик нырнул обратно в повозку. «Что же теперь делать?»
Он подождал немного в надежде, что пес уйдет. Потом перелез через ящики, надеясь вылезти с другой стороны. Высунул голову и осторожно огляделся. Невдалеке под деревом стояла полевая кухня на колесах. Выглядела она заброшенной. Между деревом и повозкой был натянут кусок брезента, видимо, для защиты от ветра. За ним не раздавалось ни звука. Едва Джонни спустил вниз ноги, как из-под колес снова вылетела собака. Она воинственно ковыляла на своих трех ногах.
— Пошла вон! — крикнул Джонни, стараясь придать голосу решительность и сжимая кулаки. — Убирайся!
Тут собака по-настоящему разъярилась и отчаянно залаяла.
Мальчик снова залез на сено. Собака, не переставая лаять, металась под повозкой.
«Кто-нибудь да обязательно услышит», — подумал Джонни. И вдруг в повозке стало светло. Две маленькие руки раздвинули края брезента, и в телегу забрался Петя. На его голове красовалась фуражка с красной звездочкой. Вглядываясь в темноту, он что-то спросил, наверное: кто тут?
— Я, — жалобно отозвался Джонни.
— Кто?
Джонни на четвереньках подвинулся к свету.
Петя, уставившись на него и покусывая нижнюю губу, что-то пробормотал, что Джонни не понял, но не слишком любезное. Внизу как одержимый все еще заходился лаем пес. Джонни молил бога, чтобы пришла Ганка и помогла ему выбраться из столь неловкого положения. Но она, видимо, уже уснула.
Наконец Петя сделал энергичное движение рукой вниз, что, видимо, означало: давай вылезай
Джонни повиновался этому приказу. Пока он стоял около телеги, собака прыгала вокруг него, стараясь зубами ухватить за брюки и обувь.
— Давай, давай! — приказал Петя, слегка подтолкнув своего пленника в спину.
— Куда? — спросил Джонни, неохотно трогаясь с места.
— Давай, давай! — Петя сам пошел вперед, при этом вид у него был такой, будто он конвоировал важного пленника.
Джонни уныло плелся за ним, понимая, что побег сейчас не имеет ни малейшего смысла: собака тут же помчится за ним по пятам. Петя несколько раз оборачивался, подгоняя его и повторяя всего два слова:
— Давай, давай!
Они обогнули полевую кухню. Из похожей на печную трубы, прикрытой сверху конусообразным железным колпаком, курился дымок. Зайдя за брезентовое полотнище, служившее для защиты от ветра, Петя остановился. Там стоял деревянный стол, когда-то, видимо, белый, но потемневший от солнца, дождя и ветра. Вокруг были расставлены какие-то плоские ящики и картонки. Возле невысокой горки картошки стояла цинковая ванна, до половины наполненная водой. Три-четыре очищенные картофелины казались в ней желтыми камешками.
Петя показал на картофельную кучку.
— Что мне делать? — спросил Джонни, начиная понимать, что от него хотят.
Мальчик нагнулся, поднял лежавший возле картошки нож и протянул его Джонни.
Главный герой повести — молодой солдат Фред, который пришел в Национальную народную армию ГДР от станка. Трудовая закалка, полученная на заводе, помогает Фреду в интересной, но нелегкой солдатской службе, однако, несмотря на это, он все же не сразу втягивается в строгий ритм жизни артиллерийской части. Прошло немало времени, прежде чем Фред понял, как надо выполнять свой воинский долг, что такое настоящая дружба и как следует относиться к любви и беречь ее. Разобраться во всем этом помогли Фреду его товарищи по службе и любимая девушка, которой он доставил немало огорчений. Повесть Г.
Гейнц Зенкбейль — военный писатель из ГДР хорошо знает современную Национальную народную армию и часто пишет о ней. В повести «Воспитание жизнью» рассказывается о буднях солдат одной из воинских частей и воспитании слаженного коллектива, стоящего на защите интересов молодого рабоче-крестьянского немецкого государства. В повести «Солдатская любовь» автор поднимает вопросы социалистической морали, рассказывает о любви и дружбе молодых людей. Героями рассказов, помещенных в книге, являются солдаты и офицеры армии ГДР. Книга предназначена для массового читателя.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.