Джон Кипящий Котелок - [9]

Когда я закончил, Грешам спокойно отозвался:

— С Кеньоном получилось нехорошо. Он славный малый, только в последнее время нервничает. Я объясню тебе, почему они вели себя странновато. Дело в том, что не так давно Кеньон имел несчастье схватить одного из людей Красного Коршуна, и теперь ждет неприятностей, которые до сих пор случались со всеми, кто переходил дорогу этой шайке. Кеньон встревожен не на шутку, и компания отнеслась к тебе с подозрением по той же причине. Все, кто живет в Эмити, сейчас на взводе, и если ты узнаешь этих ребят поближе, то не будешь этому удивляться.

Его речь была по меньшей мере загадочной, о чем я тут же ему и сообщил.

— Я все расскажу тебе по пути, — пообещал он. — Запрыгивай в седло, и давай наконец выбираться.

— Ты что, пешком пойдешь? — удивился я.

— А почему бы и нет? Ты же едва на ногах держишься. Не беспокойся, я не первый год езжу по пустыне и прекрасно знаю, каково тебе сейчас. Так что смелей в седло!

— Вот еще, — заупрямился я.

— Тогда оба пойдем пешком, — решил Питер и с невозмутимым видом повел кобылу на поводу.

Это было слишком! Проглотив гордость, я признался, что и впрямь еле жив, затем кое-как забрался в седло, и мы двинулись в сторону Эмити: я — на лошади, принадлежавшей Грешаму, а Грешам — на своих двоих.

Другой бы на его месте чувствовал неловкость, но Питер шагал рядом как ни в чем не бывало, словно вышел на прогулку. По дороге он то и дело прерывал свой рассказ, делая замечания обо веем, что попалось на глаза и казалось ему достойным внимания. А надо сказать, немногие вещи не вызывали у него интереса. Грешам был из тех людей, которые, остановившись в дешевом отеле, найдут столько привлекательного в его обстановке и в хозяевах, что своими рассказами вызовут зависть у любого миллионера, которому тут же захочется бросить свой особняк и переселиться туда. Грешам превосходно ориентировался на местности, много знал об образовании гор, а благодаря своим познаниям в области геологии мог прочесть занятнейшую лекцию чуть ли не о каждом булыжнике. Он поведал мне массу интересных историй о местах, по которым пролегал наш путь, — исконных индейских владениях. Судя по тому, что я услышал, здесь не было и крохотного пятачка земли, на котором индейцы в свое время не снимали бы скальпы — если не с бледнолицых, то с воинов чужого племени.

В беспокойных отношениях с переселенцами больше всего шума наделали апачи, однако лучшими вояками всегда оказывались команчи — эти кривоногие римляне Нового Света добирали храбростью и смекалкой там, где не могли взять числом. А от рассказов о команчах Грешам свернул к теме неурядиц в своем злополучном городке.

Не стану пересказывать историю его словами — во-первых, получилось бы слишком длинно, а во-вторых, мне не припомнить всего, что он наговорил за время нашего долгого возвращения в Эмити. Общая же суть была такова.

Лет пять тому назад Питер и его брат Лестер перебрались на Запад и как-то раз во время большой охоты остановились в Эмити. Братья выехали из дому для того, чтобы развлечься, а заодно получше узнать эти края, но, пока были в городе, апачи совершили на него набег и увели много лошадей. В ходе наспех организованной погони погибла пара лучших людей городка, и тогда была предпринята карательная операция, в которой участвовали все, кто только был способен сидеть в седле и держать ружье. Апачей они настигли, но поздно — основная часть работы уже была сделана за них. Пока шла перестрелка с дозорной группой, с противоположной стороны на апачей напали команчи и прошлись по ним как огонь по сухой траве. К тому времени, как подоспели белые люди, команчи уже умылись кровью своих врагов и распевали победные песни, размахивая скальпами.

Оставалось лишь поздравить их, после чего отряд имел неосторожность устроиться на ночлег бок о бок с индейцами. Однако около двух часов ночи началась потасовка. Вскоре команчей стали теснить, белые люди перешли в решительную атаку, во время которой один из них был выброшен из седла пулей, попавшей ему в голову почти на излете и потому не причинившей особого вреда.

Не выдержав натиска, команчи бросились бежать, но захватили с собой того бледнолицего, упавшего с лошади. А через пару суток, когда оторвались от погони и ушли на безопасное расстояние, подверг нули беднягу всем пыткам, какие только пришли им на ум, наслаждаясь его мучениями.

Главное в этой истории то, что замучен был не кто иной, как несчастный Лестер Грешам.

Когда до ушей Питера дошла весть о том, какую смерть принял его брат, он в тот же миг поклялся отомстить команчам, выследить и казнить того, кто руководил истязаниями, — вождя по прозвищу Красный Коршун.

Чтобы продолжить войну с индейцами, Грешам поселился в Эмити, поскольку городок находился как раз на пути их частых рейдов в глубь Мексики. Благодаря тому, что в окрестности было много рудников и процветало скотоводство, Эмити — в те дни он еще назывался по-другому — служил хорошей приманкой для мародерствующих команчей. А Питер знал, как захлопнуть ловушку.

Поначалу ему везло. Он устраивал засады, истребляя целые отряды индейцев, и их лучшие воины с предсмертным воплем отправлялись на вечную охоту в Долину Предков. Но через некоторое время Красный Коршун обнаружил, что его отборное войско сильно поредело, и тогда стал играть по другим правилам.