Джина - [70]

— О, да! — Андрей с готовностью вскочил из-за стола. — Слушаюсь и повинуюсь, великая Дж… Джозефина!

Выйдя из ресторана, Светлов направился к машине. Джина к тому времени достала из багажника и раскатала на сухом — дождь к тому времени прекратился, — участке асфальта непонятно откуда взявшийся ковер.

— Молиться на нем будешь? — в шутку спросил колдунью Андрей, вспомнив, что мусульмане молятся на ковриках.

— Нет, — губы Джины тронула легкая улыбка. Не загадочная, нет. Эта улыбка могла означать лишь одно: «Ну, ты и темнота! Ну, отсталый! Тебе за моим паровозом никогда не угнаться». — Это ковер-самолет. Так как мы оба теперь в телах, наше перемещение в пространстве отнимет много-много энергии. Улететь обычным самолетом в Тунис сегодня не получится, поэтому лучше лететь на ковре-самолете. Это и дешево, и сердито.

Светлов хотел уточнить, шутит ли Джина, но, зная, что колдунья никогда не шутит, спросил:

— Где ты его взяла?

— Сама сделала, — без тени лукавства ответила колдунья. — Когда ты прочитаешь Книгу Знаний, ты поймешь, что сделать своими руками ковер-самолет довольно-таки просто. Так же просто, как сделать сапоги-скороходы, шапку-невидимку, скатерть-самобранку, меч-кладенец и прочие вещи, которые многие считают сказочными. Всё это есть и в наше время, только ты с этим не сталкивался.

— Но я видел антигравитационные платформы у древних воинов, когда мы с тобой перемещались в Тарингию. Ты ещё тогда ввела меня в состояние… сафны? — сказав слово «сафны», Андрей вопросительно посмотрел на Джину. Нет, его не интересовало, правильно ли он произнес это слово, которым тарингийцы называли выход души из тела, который смертью не являлся. Светлова интересовало, станет ли колдунья отрицать тот факт, что она его погрузила в сафну. Но Джина ничего не стала отрицать или поправлять Андрея за неточность. Более того, кивнула головой

— Ты правильно понял, каким образом перенесся на большое расстоя-ние, на много лет назад. Только антигравитационные платформы или, как мы их называли, кофаши, даже если их когда — нибудь откопают археологи, никогда не будут работать. И воссоздавать их я не хочу, так как я не технарь, а гуманитарий. У меня на создание антиграва уйдёт много энергии, и не факт, что платформа прослужит долго. Поэтому мне сделать ковер-самолет проще и предпочтительнее. Понимаешь?

Светлов кивнул. Это был весьма исчерпывающий ответ. Но оставались ещё вопросы.

— А почему мы летим именно в Тунис?

— Да потому, что именно там сейчас отдыхает руководитель группы смерти по имени Василий Бизиков с дурацким псевдонимом Ангел Смерти. Из всех стран с теплым климатом ему хватило денег только на Тунис. И поехал он по горящей путёвке. И тот, кто за ним стоит, мало ему платит…

— А что, у него есть ещё и хозяин? — удивленно спросил Светлов.

— Конечно, — спокойно ответила чародейка. — У Васи ума бы не хватило самому до такого додуматься.

— И ты не боишься встречи с теми, кто за Ангелом Смерти стоит?

— Нет. Чаще всего, над такими, как Вася, стоят габтерхааты. Это черные маги, питающиеся энергией умерших..

— Ничего себе, — Андрей покачал головой. В его голове всплыло значение слова «габтерхаат». В переводе с тарингийского языка это так и означало «подпитывающийся энергией мертвых». Но какая у мертвых может быть энергия?

Джина, видя недоумение на лице Светлова, начала объяснять:

— После смерти человека выделяется большое количество энергии. Эту энергию и забирает себе габтерхаат. Поэтому он всегда стоит над руководителем группы смерти, и всегда он — один, чтобы ни с кем энергией не делиться. Встречи с габтерхаатом я не боюсь, так как колдуны из клана Камаматов всегда были сильнее тех, кто живет за счет мертвых. Так что, не переживай, всё будет хорошо.

Слова чародейки успокоили Андрея, ведь ему не очень-то хотелось встречаться с пожирателями энергии трупов. И говорила Джина с такой уверенностью в голосе, словно расправиться с габтерхаатом — всё равно, что таракана на кухне раздавить. Главное — не упустить его, а остальное — дело техники: можно ногой, можно рукой, можно тапком, можно журналом или газетой.

— Ладно, — Светлов перевёл взгляд на ковер-самолёт. — А я не упаду с него?

— Конечно, нет, — Джина рассмеялась звонким смехом, и, вдоволь на-смеявшись, спросила: — А ты что, боишься лететь на ковре-самолёте.

— Конечно, нет, — не моргнув глазом, соврал Андрей. — Всю жизнь мечтал на таком ковре с ветерком прокатиться!

— Ну, тогда садись на него, — колдунья сделала приглашающий жест рукой. — И полетим…

Андрей уселся на ковре, сложив ноги по-турецки. Джина села рядом, поджав ноги. Её платье соблазнительно задралось, оголив красивые коленки и то, что чуть выше. Чародейка что-то прошептала, проведя по ковру рукой. И тот тут же начал подниматься вверх.

Что только Светлов не думал перед взлётом: и что будет чувствовать себя неуютно, как в гамаке, и что для того, чтобы не свалиться, нужно будет держаться всю дорогу за края ковра. А дорога — он в этом не сомневался, — будет долгой, так как лететь ковер-самолет будет медленно.

Почему в гамаках Андрею было всегда дискомфортно? Да потому, что в детстве он часто вываливался из них, падал на землю и больно ушибался. Иногда до крови. Будучи взрослым, он однажды по пьяни заснул в гамаке на даче у одного своего коллеги — Жени Гущина. Проснулся от удара об землю, трезвый, но с разбитым в кровь лицом. Как после этого гамаки любить?