Джина - [71]

Также вспомнит он про встречные потоки воздуха, которые заморозят его или сдуют с ковра, как пушинку.

В общем, может произойти всё. Джина, конечно, не даст пропасть, но экстрима не очень уж хотелось.

Но опасения Светлова не подтвердились. Как только ковер стал набирать высоту, он не потерял твердость, словно продолжал лежать на асфальте. Ягодицы Андрея будто примагнитились к ворсистой поверхности ковра, исключая не только возможность падения, но и возможность пошевелиться.

Ковер-самолет поднимался всё выше и выше, к облакам, набирая скорость, а Светлов не чувствовал никаких потоков воздуха, ни понижения температуры, хотя по опыту полетов в самолетах знал, что всё это должно быть.

Ковер-самолет словно окружала невидимая сфера, ограждающая его от любого воздействия извне.

Поднявшись на приличную высоту, когда облака были под ногами, ковер вдруг ещё больше ускорился, и земля, которая была видна сквозь прорехи в облаках, вдруг завертелась с головокружительной быстротой.

Вспомнив про свой повышенный рвотный рефлекс, Андрей решил не смотреть вниз, чтобы не попортить ковер и перевел взгляд на Джину. Колдунья была невозмутима и, как всегда, прекрасна. Светлов не удержался и положил ладонь ей на колено, нежно погладил. Джина улыбнулась и накрыла своей ладонью ладонь Андрея.

Ковер начал снижение. Под ним простиралось Средиземное море. Сколько раз Светлов смотрел на него через иллюминатор, оно всегда было прекрасным. Его вид всегда рождал в душе ощущение грядущего праздника продолжительностью от десяти до четырнадцати дней. И хотя он летел не самолетом и отнюдь не на отдых, ощущение праздника всё равно было. Пусть даже скоро оно пройдёт.

Опускаясь всё ниже, ковер-самолет летел вдоль береговой линии, пока не начал снижение на территории отеля, больше похожего на дворец.

Ковер приземлился на газоне, окруженном пальмами. Вокруг газона, по дорожкам, прогуливались отдыхающие, но никто из них не обращал ни на ковер, ни на Андрея, ни на его подругу никакого внимания. Из чего Светлов сделал вывод, что они для всех невидимые.

— Ну, вставай, — Джина подтолкнула Светлова локтем в бок.

Андрей отлепил свою руку от коленки подруги, а зад отлепил от ковра. Поднявшись на ноги, принялся ходить вокруг ковра-самолета. Когда решил справить малую нужду в кустах, чародейка его предупредила:

— Я сняла с нас невидимость, так что беги в туалет на пляже. Сними пиджак, а то спаришься. Я тоже сниму плащ и оставлю его на ковре. Ковер и всё, что будет лежать на нем, никто видеть не будет.

— Ага! — Светлов бросил на ковер пиджак и побежал к пляжу.

По дороге столкнулся с толстым парнем. Сказал по-английски: «Sorry!»

— Смотри, куда прешь, козел! — ответил ему толстячок и направился в сторону бассейна. Его шорты сзади были мокрыми. И Андрей решил ускориться, опасаясь, что его серые брюки тоже скоро будут мокрыми, но не от того, что он купался в море. Хотя морем, скорее всего, будут пахнуть. Причем, сильно.

Но Светлов всё успел. Довольный, выйдя из туалета, он посмотрел на синюю гладь моря, вдохнул знакомый морской воздух. Захотелось искупнуться, но из-за пальмы вышла Джина.

— Не расслабляйся. Работа сейчас, а отдых потом. Я засекла этого Ангела Смерти. Он у бассейна. Только в таком виде мы будем выделяться из толпы, поэтому… — Взмах рукой. Платье чародейки исчезло, и она осталась в откровенном бикини, не прикрывающем почти ничего.

Светлов, почувствовав всем телом легкую прохладу, посмотрел на себя. Он был в узких, но не тесных плавках и в сланцах, надетых поверх белых носков. И рюкзак за спиной.

На руках у обоих были оранжевые браслеты, а тела были покрыты двухнедельным загаром. Так они, действительно, мало чем отличались от остальных отдыхающих, большинство из которых были русскими.

Джина взяла Андрея под руку и повела к пахнущему хлоркой бассейну.

У бассейна было людно, не было ни одного свободного лежака, но при появлении Светлова и его подруги тощий парень с толстозадой девицей, оба покрытые татуировками, быстро вскочили со своих лежаков, собрали свои вещи и направились в сторону отеля.

Андрей кинул рюкзак на пластиковый табурет, и они с Джиной устроились в их лежаках под большим зонтом, а непонятно откуда взявшийся темнокожий официант тут же принес им прохладительные напитки.

— Ну, и где этот Ангел Смерти? — спросил Светлов, потягивая сок через трубочку.

— А вот он, — чародейка кивнула в сторону толстяка, сидящего в десяти метрах от них на лежаке и стучащего толстыми пальцами по клавиатуре ноутбука. — Строчит послания адептам своей секты… Мразь!

Это был тот самый парень, с которым столкнулся Андрей по дороге в туалет, который обозвал Светлова козлом. Только сейчас на нем не было мокрых шортов. Вместо них на нем красовались цветастые трусы, из которых запросто можно было изготовить парашют.

— Точно, мразь, — согласился Андрей. Он не стал рассказывать Джине, что Ангел Смерти успел оскорбить его, решив ограничиться лишь нелестным высказыванием в адрес пухлячка: — Самая настоящая мразь. И как мы… И как ты с ним разберешься?

— Смотри… — Чародейка прикрыла глаза, на тарингийском языке за-шептала слова заклинания, из которых Светлов понял только: «боги», «вода» и «сила».