Джек Лондон: Одиночное плавание - [73]

Биографы в один голос уверяют, что Лондон хотел сына и появление второй дочери его изрядно расстроило. Находятся и такие, кто утверждает, что после этого «брак с Бесс был обречен»[172]. Что ж, вероятно, отец действительно очень ждал сына и известие о девочке его разочаровало. А вот что касается брака, он был обречен с самого начала — любви в нем не было. А на песке умозрительных конструкций, что бы ни говорил по этому поводу Герберт Уэйс, крепкого союза не построишь…

Свой вояж Джек Лондон прервал и вернулся в Америку к семье и новорожденной дочери.

Он же Бриссенден

Честно говоря, автор этих строк не уверен в том, как правильно произносится фамилия одного из героев романа «Мартин Иден»: «Бриссенден» или «Бриссёнден». Но это, в принципе, не очень важно — куда важнее другое: за этим персонажем, во-первых, скрывается вполне реальный человек, а во-вторых, упомянутый герой не только серьезно повлиял на Идена, но и его прототип сыграл важную роль в жизни автора романа. Причем в реальности его значение для Лондона было куда серьезнее, нежели для литературного alter ego. «Выныривая» из трущоб Ист-Энда, писатель не только тщательно фиксировал для будущей книги свои наблюдения, но и писал письма. Едва ли не львиная их доля адресована одному и тому же человеку — Джорджу Стерлингу, американскому поэту и главному (если не единственному) другу Джека Лондона.

В свое время автор настоящих строк посвятил Бриссен-дену и его прототипу специальную статью[173], довольно подробно писал о Стерлинге в книге о Бирсе[174]. Фигура Стерлинга хорошо известна специалистам по литературе США[175]. Но не широкому читателю. В Википедии имеется статья, ему посвященная, но в англоязычной ее части. Поэтому представить его надо.

Джордж Стерлинг (Sterling; 1869–1926) родился на востоке Соединенных Штатов, на берегу Атлантического океана, в городке под названием Сэг-Харбор, принадлежал к семье местной аристократии — потомков первых колонистов. Получил прекрасное образование. Выходец из религиозной католической среды, поначалу он собирался стать священником, поэтому поступил в католический колледж Святого Чарлза в штате Мэриленд. Увлечение религией оказалось недолгим — уже через несколько месяцев он вернулся к светской жизни, но время, проведенное в колледже, оказалось очень важным в поэтическом формировании Стерлинга. Там он встретил своего первого литературного наставника — католического священника и поэта Джона Тэбба. Преподобный был родом из аристократической семьи виргинских плантаторов, в прошлом участником Гражданской войны Севера и Юга. В послевоенные годы обратился к поэзии и религии, а затем стал преподавателем католического колледжа. В конце 1880-х, когда Стерлинг был студентом колледжа, поэтическое имя Тэбба уже хорошо знали. Главным образом, на почве поэзии увлекавшийся стихосложением Стерлинг и сблизился с Тэббом. Поэтические воззрения святого отца целиком принадлежали прошлому — его взгляд был обращен к английским романтикам как идеалу, он был истовым почитателем Китса и Шелли. О значении Тэбба в формировании молодого поэта можно судить хотя бы по тому, что в первом сборнике Стерлинга The Testimony of Suns (1903)[176] есть стихотворение, озаглавленное «Над строками отца Тэбба», в котором он сравнивает его строки с цветами too delicate for touch — «слишком нежными, чтобы оскорбить их прикосновением». Представления Стерлинга о поэзии, роли и месте поэта, о смысле и назначении поэтического творчества во многом сформировались под воздействием преподобного Джона Тэбба.

В Калифорнию Стерлинг перебрался после завершения образования — в 1890 году. Его дядя (брат матери) сколотил изрядное состояние, спекулируя недвижимостью в Окленде и Сан-Франциско. Вскоре по переезде Стерлинг поступил на работу в одну из риелторских фирм дяди. Риелтор из него получился неважный — усердием он не отличался, но он был родственником босса, поэтому особенных требований к нему не предъявляли. Вел богемный образ жизни, смыслом своего существования считал поэзию, сочинял, впрочем, без одержимости, но много читал, общался, имел огромное число приятелей и знакомых.

В романе «Мартин Иден» герой и Бриссенден впервые встретились у Руфи. Читаем: «Это был памятный вечер для Мартина, ибо он познакомился с Рэссом Бриссенденом. Как Бриссенден попал к Морзам, кто его привел туда, Мартин так и не узнал».

Можно подумать, что встреча произошла в доме Эпплгартов. В реальности этого быть не могло: хорошо известно, что встретились они в 1901 году, а к тому времени отношения Лондона с Мэйбл были уже далеко позади. Скорее всего, встретились они на одной из тусовок «Толпы», в которых Джек время от времени принимал участие.

Лондон, видимо, был искренен, когда писал в романе, что поначалу Бриссенден показался Мартину «человеком бледным и неинтересным». Более того, Мартин «решил, что он еще и невежа: уж очень бесцеремонно слонялся он из одной комнаты в другую, глазел на картины и совал нос в книги и журналы, лежавшие на столах или стоявшие на полках. Наконец, не обращая внимания на прочее общество, он, точно у себя дома, удобно устроился в кресле, вытащил из кармана какую-то книжку и принялся читать. Читая, он то и дело рассеянно проводил рукою по волосам». Это черта характера: Стерлинг был чужд предрассудков и чувствовал себя совершенно свободно в любом обществе. «Потом Мартин забыл о нем и вспомнил только в конце вечера, когда увидел его в кружке молодых женщин, которые явно наслаждались беседой с ним». И это тоже характерно: женщины Стерлинга обожали. Во-первых, он был красив. Во-вторых, умен и остроумен. А в-третьих, он просто любил женщин — и они это хорошо чувствовали.