Дзержинский - [52]

Он требовал, чтобы Главное правление было сосредоточено в одном месте и было бы более коллегиальным учреждением, чтобы не допускать таких ошибок, «а если это сознательное направление, в таком случае для меня не может быть места в Главном правлении».

Ю. Мархлевскому: «В указаниях Главного правления партии нет цемента, который бы спаивал партию, лишь бестолковщина в определении партийной линии и агитация, которая одна, без более глубоких мыслей об основных задачах партии и пролетариата не представляет большой ценности».

«Я лично, — писал далее Юзеф, — страшно чувствую отсутствие Розы, которая почти одна у нас умеет революционно, объективно и по-марксистски дать ответ на вопрос «что дальше?».

JI. Тышке: «Теперешнее партийное руководство вносит в партию хаос, дает неправильную оценку текущего политического момента, выдвигает кадетские лозунги… Я вижу, что происходит в партии: люди перестают доверять политическому руководству Главного правления, каждый по-своему определяет тактику и задачи партии, Я вижу это начало хаоса и не могу противодействовать, ибо, по моему мнению, линия Главного правления гибельна».

Спустя несколько дней пришел ответ от Ледера. Дзержинский был возмущен и обескуражен.

— Представляешь, — говорил он Ганецкому, — вместо ответа по существу — правильна или нет моя критика политики и направления Главного правления — Здзислав все перевел на личную почву. Он пишет, что главной причиной моего недовольства якобы является то, что он делает и пишет, а потому-де надо устранить «предмет недовольства», то есть его.

А вся беда в том, — продолжал Дзержинский, — что Главное правление как коллегия из 5 лиц совершенно не работает. Тройка, я имею в виду Тышку, Ледера и Мархлевского, тоже не работает коллегиально, они даже встречаются редко. Каждый исполняет свои обязанности, а на совместную работу «нет времени». А что остается нам с тобой? Только одно — исполнять их, берлинские, решения, чтобы не мешать работе. Я бы согласился и с такой ролью, если бы политика Главного правления была правильной.

— Здзислав всегда отличался болезненным самолюбием, — отвечал Ганецкий, — на шестом съезде СДКПиЛ — ты тогда был в тюрьме — он обиделся на критику со стороны оппозиции и отказался принять мандат члена Главного правления. Но потом смилостивился и вот даже вошел в руководящую тройку. И я воюю с нашими стариками, ж тоже безрезультатно. Но где выход? А может быть, пора созвать съезд и выбрать новое Главное правление, без стариков?

Ганецкий выжидательно смотрел на Дзержинского. Ждал ответа.

— Глупости! Ты забываешь, что старики создали нашу партию и пользуются огромным влиянием. Мы стоим в преддверии новых боев, а твое предложение может привести к расколу партии, ослабит пролетариат. Нет! Только не это! Мы должны найти пути к исправлению ошибок, не «свергать», а более правильно организовать работу Главного правления.

Дзержинский читал в Берлине протоколы VI съезда СДКПиЛ, но это были очень краткие, сухие записи. Они не могли дать полного представления о том, что там происходило. После разговора с Гаяецким Феликс решил подробнее изучить вопрос о разногласиях, возникших в партии за время его вынужденного отсутствия.

— Ты была на последнем съезде? — обратился он к Богдане. '

— Да, я была делегатом от Варшавской организации. Знаешь, Юзеф, какое положение было тогда? Многих наших руководителей выследили жандармы и посадили. Некоторые испугались или разочаровались и сами отошли от партии. Вот меня и выбрали, — говорила Богдана. Ей показалось, что надо непременно объяснить Юзефу, почему ее выбрали, а то еще подумает, что она хвастается.

Но Юзеф так не думал. Он смотрел на девушку с явным уважением. Вот так Богдана! Он-то считал ее по-прежнему маленьким функционером, выполняющим пусть важные, но технические поручения, а она делегат съезда! Да еще от Варшавы — одной из самых крупных пролетарских организаций партии.

— Ты можешь рассказать мне поподробнее о конфликте между делегатами от края и Главным правлением?

— Конечно. Оппозицию возглавил Винценты Матушевский. Его энергично поддерживали Юлиан Гемборек и Ванда Краль. Я тоже принадлежала к оппозиции. Наша группа обвиняла Главное правление в отрыве от партийной организации страны и в недостаточном освещении в партийной печати внутрипартийной жизни РСДРП, где уже шла острая борьба большевиков с ликвидаторами и отзовистами.

— А политические разногласия?

— Оппозиция критиковала проект резолюции по докладу Тышки «О политическом положении в России и Польше и задачах партии». В проекте допускалась возможность двух путей развития — путь новой революции и путь правительственных реформ, которые бы создали условия для свободного развития капитализма. Мы же придерживались точки зрения большевиков: новый подъем революции неизбежен, так как причины, вызвавшие революцию 1905–1907 годов, продолжали существовать. Наша поправка была принята. Пожалуй, это и все. Директивы для ведения агитации среди сельского населения по докладу Мархлевского и резолюция по национальному вопросу по докладу Ледера были приняты единогласно.