Дюжина ножей в спину - [37]

Людмила, крепко держа меня за руку, вошла вместе со мной в комнату, где за столом сидел средних лет черноволосый следователь, представившийся руководителем следственной группы Михеевым. Комната мало напоминала обычный кабинет следователя. Там стояло несколько столов, две двери вели в другие помещения. Не было никаких бумаг и обычных предметов обжитого служебного помещения. Скорее всего, это была проходная, не предназначенная для работы следователя. Спустя несколько дней после случившегося, уже в больнице, я узнал, что эту комнату выбрали для меня не случайно. Сразу же после предварительного допроса Михеев и Горбунов собирались отправить меня на ожидавшей во дворе спецмашине, принадлежащей ФСБ, в Кресты, где уже была приготовлена камера с уголовниками. Благо была пятница, и до понедельника следователи могли делать со мной все, что им придет в голову: адвоката ко мне раньше понедельника они не допустят. Обычная практика. Политиков в России сажают по пятницам!

Как только мы вошли, Людмила заявила Михееву, руководителю группы, что я нуждаюсь во врачебной помощи и нас именно сейчас ожидает врач.

На что начальник следственной бригады сказал, что у нас вопросов к Анатолию Александровичу на двадцать минут, он ответит, и вы отправитесь туда, куда вам необходимо.

- Нет! - сказала Людмила. Она видела, что мне очень нехорошо, что у меня сердечный приступ. - По закону сначала вы должны удостовериться, что человек здоров, и только потом задавать вопросы. Вы видите: у него приступ. Я требую, чтобы вызвали обычную "скорую помощь". Если врач подтвердит, что Собчак здоров, я тотчас же уйду! А пока я, медицинская сестра, не могу оставить его без помощи и лекарств.

Гневный и уверенный голос моей жены несколько озадачил следователей. Сама ситуация явно разыгрывалась не по их сценарию. Они не хотели скандала, а без него удалить Нарусову было невозможно.

- Вы выйдите за дверь, - почти ласково говорил Михеев, - мы не заставим вас долго ждать. Нам требуется немного времени для показаний Анатолия Александровича, а потом, если вы захотите, немедленно пригласим врача.

Я сидел молча, так как "поплыл". Все происходящее воспринимал как в тумане и больше всего думал о том, как бы не упасть и не потерять сознание.

Людмила наотрез отказалась куда-либо идти, повторив твердо, что не уйдет, пока не приедет врач. Полковник Горбунов, молча и неодобрительно наблюдавший этот скандал, вдруг громко, почти в крике заявил:

- На столе только что лежал ключ от сейфа. Теперь его там нет. У меня есть предположение, что гражданка Нарусова украла этот ключ. В сейфе находятся важные документы и табельное оружие.

- Не несите чушь, - зло ответила Людмила, - нужен мне ваш ключ, как... Я был удивлен: никогда не слышал, что жена может так ругаться.

- Ключ исчез, и взять его могли только вы! - перебил ее Горбунов. - Мы вынуждены будем вас обыскать.

- Он сошел с ума! - попытался сказать я, но из горла вырвался только какой-то невнятный звук.

И тут выдержка оставила мою супругу. Сначала она закричала на полковника и всю компанию так, что ее крик был слышен, наверное, на другой стороне улицы, но затем, совладав с собой, прекратила кричать и твердо, поджав губы, презрительно ответила полковнику:

- Хорошо, я готова раздеться. Но так, чтобы все по закону. Я требую понятых и требую снять это издевательство на пленку. И начните наконец вести протокол!

Она задохнулась от ярости. Но полковник продолжал играть свою роль. Он дал указание кому-то из оперативников вызвать понятых.

У меня голова раскалывалась от боли. На мои протесты Людмила уже не реагировала. В комнату вошли мужчина и женщина средних лет. Они ошарашенно смотрели то на меня, то на мою супругу.

- Сейчас, в присутствии понятых, я буду раздеваться. Прошу занести в протокол, что меня обвиняют в краже ключа от сейфа, и вы как понятые должны удостоверить, что этого ключа у меня нет. Также запишите, я, депутат Государственной думы Людмила Борисовна Нарусова, не срываю следственного мероприятия, а требую только одного - вызвать врача Собчаку, чтобы удостоверить его состояние здоровья. Допрашивать больного человека нельзя по закону!

Нервы у полковника не выдержали, и он нехотя бросил:

- А вот ключ, завалился за бумаги...

Людмила все-таки настояла на своем, и они были вынуждены вызвать врача, обычную "скорую" по 03. Минут через двадцать приехала "скорая помощь". Молодой врач, как только увидел меня, сразу понял, что происходит. Ему на вид было лет тридцать. Типичный доктор с добрыми, усталыми чеховскими глазами. Он быстро сделал кардиограмму, потом достал шприц, ампулы. Я почувствовал, как игла проникла в мою вену и обожгла.

Врач, оказав мне первую помощь, обернулся к полковнику Горбунову и спокойно сказал:

- Анатолия Александровича необходимо срочно госпитализировать. Возможно, это инфаркт.

- Да вы что, вы понимаете, что нам необходимо его допросить! Да ты знаешь, где ты находишься?!

- Вы орите на своих подчиненных! Я отвечаю за жизнь больного! И если вы не дадите мне его отвезти в больницу и он здесь умрет, то вы все сядете на скамью подсудимых, а я буду свидетельствовать, что вы своими действиями убили Собчака.