Дюбуа - [20]

Значительный интерес церкви к проблемам негритянского образования ни в коей мере не объяснялся филантропией или гуманизмом служителей культа. Негритянская церковь в период реконструкции в значительной мере отражала интересы буржуазии, одержавшей победу над рабовладельцами в гражданской войне. А буржуазия, реконструируя Юг в интересах капиталистического развития, была заинтересована, чтобы негры, главная производительная сила Юга, получили хотя бы начальное образование, что создавало условия для более успешного их использования в деле перехода к капиталистическому производству. Помимо этого, в годы реконструкции в борьбе с разгромленными, но не поверженными плантаторами буржуазия опиралась на негров. Для того чтобы вовлечь широкие слои негров-избирателей в политическую жизнь, надо было просветить их хотя бы в минимальной степени. Это было тем более необходимо, что именно там, где негры были особенно невежественны и забиты, реакционные круги плантаторов особенно успешно использовали негритянские массы в своих интересах.

Но было бы неправильно считать, что в деле образования негров негритянская церковь выступала только как орудие класса буржуазии. В первую очередь церковь действовала в своих собственных интересах, так как, создавая негритянские школы, она укрепляла свои позиции среди негритянской паствы. А необходимость этого была очевидна. В годы рабства негритянская церковь являлась одним из важных средств идеологического и духовного воздействия на рабов с целью сохранения и укрепления важнейших позиций рабовладения Уничтожение рабства не могло не привести к резкому ослаблению влияния негритянской церкви на бывших рабов. Только методистская церковь Юга в течение года после освобождения рабов потеряла 400 тысяч своих цветных прихожан.

Во второй половине 80-х годов, когда Дюбуа учился в Университете Фиска, церковь в значительной мере укрепила свои позиции и влияние среди негритянского населения Юга. Негритянская церковь в условиях расовой ненависти, культивировавшейся на Юге, меньше любого другого негритянского учреждения зависела от влияния белых. Разумеется, не могло быть и речи о какой-то полной свободе негритянской церкви от воздействия белых, управлявших южными штатами. Негритянская церковь зависела от власть имущих в экономическом плане, она подчинялась всем установлениям и распоряжениям местных властей, всегда представленных белыми. Негритянский священник мог добиться прочного положения и успеха в своей деятельности, если его благонадежность не вызывала сомнений у белых руководителей.

И тем не менее негритянская церковь была избавлена от ежедневной мелочной опеки со стороны белых, в негритянской церкви не могло идти речи о конкуренции между неграми и белыми бедняками, интересы которых сталкивались во многих областях жизни южных штатов. Негритянская церковь удовлетворяла внутренние духовные запросы негров, в какой-то мере она выражала интересы негритянского народа, пользовалась среди негров влиянием. И для того чтобы правильно понять негритянскую проблему и духовный мир негров, определить пути и средства воздействия на широкие массы негритянского народа, надо было как можно ближе познакомиться с негритянской церковью.

И такая возможность представилась Дюбуа во время его работы в качестве учителя в Теннесси. Недалеко от того селения, где учительствовал Дюбуа, был небольшой запущенный поселок, громко называвшийся городом Александрия. Поселок был грязный и захламленный, неблагоустроенный, но в нем имелись две негритянские церкви, являвшиеся центром духовной и общественной жизни всей округи. Каждое воскресенье сюда стекались негры со всех окрестных ферм и селений. Впервые услышанные богослужения в негритянской церкви произвели огромное впечатление на Дюбуа: «Под сводами церкви в эти дни то нежно звучали, то гремели религиозные мелодии и раздавались могучие звуки негритянских песнопений… едва вы попадали в Александрию, до вашего слуха доносились лившиеся из церкви звуки пения — мелодичного, волнующего, потрясающего; звуки росли, а потом печально замирали… меня больше всего поражало крайнее возбуждение толпы верующих негров. Казалось, какой-то тайный ужас витал в воздухе и охватывал их — какое-то безумие пифий, демоническая одержимость, и это придавало жуткую реальность словам и мелодии. Черная, тяжелая фигура проповедника раскачивалась, вздрагивая, слова, толпясь, срывались с его уст, и он зажигал слушателей своим пламенным красноречием. Люди, взволнованные, стонали; какая-то темнокожая женщина со впалыми щеками, стоявшая возле меня, внезапно высоко подпрыгнула и издала жуткий вопль; вслед за ней все начали стенать и вопить. Подобного зрелища человеческих страстей мне никогда прежде не доводилось видеть».

Отношение к церкви самого Дюбуа определялось теми условиями, в которых он жил, и теми традициями, которые господствовали на его родине. Он не был чрезмерно религиозен, но, как и все жители Новой Англии, исполнял церковные обряды. По приезде в Нашвилл Дюбуа заболел брюшным тифом. Крепкий, молодой организм переборол недуг, вскоре он поправился и, очевидно, под настроение вступил в конгрегационную церковь, имевшуюся при колледже.