Дю Геклен - [5]
Эти пригороды развивались на протяжении нескольких сотен метров вдоль дорог, ведущих к укрепленным воротам. Они были населены ремесленниками, часто селившихся в специализированных районах: кожевников, кузнецов, ткачей и солеваров, как в Оре, Ламбалле и Генгаме, на берегах небольшой местной реки. Во время войн эти пригороды становились первыми жертвами военных операций: не имея защиты в виде стен от осаждающих, они систематически разрушались осажденными, чтобы облегчить оборону обнесенного стеной города.
Городской пейзаж представлял собой сочетание перенаселенности и беспорядка. Чаще всего главная улица, или "grande rue", местами расширялась до общественной площади, где в XIII веке были организованы рынки. Основными сооружениями религиозного характера были монастыри нищенствующих орденов, церкви и соборы, многие из которых все еще находились в стадии строительства, так как с начала века увеличилось количество перестроек и пристроек.
Большинство крупных бретонских городов расположены в устьях рек по которым можно было плавать далеко вверх по течению на скромных морских судах того времени. Портовая деятельность присутствует практически везде: в Сен-Мало, Динане, Сен-Бриё, Генгаме, Трегье, Ла Рош-Дерьене, Ланьоне, Морле, Сен-Поль-де-Леоне, Роскофе, Бресте, Кемпере, Кемперле, Эннебоне, Оре, Ванне, Редоне, Геранде, Ле Круазике и Нанте. С XIII века эти небольшие порты постепенно становятся частью международной торговли, через них экспортируют соль, свежую, сушеную или соленую рыбу, зерно, овощи, некоторые ткани, а импортируют вина из Сентонжа и Бордо, специи, нормандское или испанское железо, английское олово и камень из Кана.
Бретонские суда и моряки заходили во все порты Атлантического побережья и Ла-Манша. Таможенные записи Бордо свидетельствуют о 119 бретонских кораблях, грузивших вино в 1303–1304 годах, и 129 — в 1308–1309 годах. Они также встречались на южном побережье Англии и в Нормандии. С другой стороны, в бретонских городах постоянно селились иностранцы — итальянцы, испанцы и гасконцы, о чем свидетельствуют документы конца XIII века. Банкиры из Кагора открыли представительство в Ренне, а флорентийцы занимались обменом денег вплоть до Сент-Обена и Шатонеф-де-ла-Ноэ. В западной части Сен-Матье был очень активный порт, часто посещаемый англичанами. Выгодное положение герцогства Бретань не создавало впечатления, что в начале XIV века оно находилось на "краю света". На его побережье, усеянном рифами, останавливались ганзейские, английские, фламандские, испанские и итальянские купцы. Открытые для внешнего мира, бретонцы были хорошо осведомлены о европейских делах, в которых они играли значительную роль.
В городах развивались ремесленные производства: кожевенные фабрики, гончарные мастерские, верфи, строительство, плотницкое и кровельное дело привлекали все большее число рабочих рук. Росло число юристов. Буржуазия и церковники дополняли городской мир. Но Бретань не пережила коммунального движения, и города по-прежнему управлялись своими сеньорами. Из шестидесяти или около того городов герцогства в 1320 году двадцать восемь зависели от баронов, пятнадцать — от герцога, пять — от епископа, один — от монастыря (Редон), а десять или около того находились под коллегиальным управлением. Таков случай Сен-Мало, которым управлял епископ, с одной стороны, и капитул каноников — с другой. В 1308 году бюргеры попытались создать коммуну и обратились к герцогу в противовес епископу, но это был единственный пример в герцогстве и попытка быстро провалилась.
Множество мелких дворян
Социальная организация Бретани включала в себя определенное количество оригинальных черт, которые хорошо известны нам благодаря Très Ancienne Coutume de Bretagne (Очень древние обычаи Бретани), написанной около 1320–1325 годов, в период рождения будущего коннетабля. Это очень полное изложение бретонского законодательства, действовавшего в то время, дополненное исследованиями налоговых документов, договоров дарения и различных архивов, дает информацию о взаимоотношениях между различными социальными категориями.
Сельская жизнь протекала, конечно же, в рамках сеньории. В Бретани не было свободных земель, земель без господина, которые в других местах назывались "alleux". Здесь не было земли, не имеющей сеньора. Обычай гласил: "Никто не может и не должен иметь землю или другое наследство, не имея сеньора, и он должен пойти и подчиниться тому, кто является верховным владельцем этой земли, или тому, кто его представляет". Приморские сеньории сильно различались по размеру. Помимо герцогского домена и крупных церковных сеньорий, площадь некоторых из них превышала 5.000 или даже 10.000 гектаров. Тогда они состояли из множества земель и правообладаний, неразрывно связанных с соседними сеньориями, что было неизбежным источником конфликтов. Например, сеньория Ларгуэ в округе Ванна занимала около 40.000 гектаров, распределенных по восемнадцати приходам. Были и более мелкие сеньории, в округе Ванна их было около дюжины, имевших право на местное правосудие. Наконец в Бретани были распространены микро-сеньории: более трехсот таких было в округе Ванна, многие из которых имели площадь менее 20 гектаров и не обладали никакими правами юрисдикции. Иногда их называли "поместьями", "дворянскими местами" или "сеньориями".
Фигура дьявола на протяжении столетий занимает свое особое место в духовном мировосприятии человека. В работе предлагается исследование зарождения и исторической эволюции этого феномена в соотнесении с социальными, религиозными и культурными последствиями. Колдовство и экзорцизм, громкие процессы над ведьмами с обязательными пытками и эротическим подтекстом — непременные атрибуты данного явления. Попытки осмысления современной роли сатанизма, его психологическая и социологическая интерпретация завершают исследование.
"Бланка Кастильская, мать Людовика Святого": именно такой упрощенный образ сохранила коллективная память об этой королеве XIII века, забыв, что она была женщиной-правительницей с исключительной судьбой, как и ее бабушка, Элеонора Аквитанская. Бланка, дочь короля Альфонсо VIII Кастильского и Элеоноры Английской, родилась в 1188 году, в возрасте двенадцати лет вышла замуж за французского принца Людовика и получила политическое образование при дворе своего грозного свекра Филиппа II Августа. Она стала королевой в 1223 году, матерью двенадцати детей, овдовела в возрасте тридцати восьми лет после смерти своего мужа Людовика VIII и стала регентом королевства от имени своего юного сына Людовика IX.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.