Дьявольская сила - [179]

«Пора!» — сверкнула у него мысль.

Я нажал кнопку спереди правого подлокотника, тиковая панель слегка щелкнула и подскочила вверх, открыв спрятанный внутри пистолет, удобно уложенный в полую металлическую трубу дулом вниз, рукояткой вверх.

В нем всего два ствола и два патрона. В этом и недостаток американского пистолета марки «дерринджер», но зато он безотказен, да есть еще у него и другие достоинства.

Курок пистолета взведен заранее. Я выхватил его, палец привычно отодвинул предохранитель и…

Между мной и убийцей свободного пространства уже не было. Бросившийся ко мне охранник невольно загородил Майлса.

И вдруг всю эту ужасную суматоху, невероятный гам перекрыл душераздирающий крик, крик женщины, раздавшийся откуда-то сверху, и тут же сотни голов вздернулись вверх, туда, откуда несся этот режущий уши крик. Он исходил из квадратной ниши в стене, предназначенной для установки телевизионных камер, но сейчас там поблескивал не объектив камеры — вместо него стояла женщина и орала во всю силу своих легких:

— Синклер! Ложись! Па-па! У него пистолет! Ложись! Они хотят убить тебя! Ложись!

Да это Молли!

Зачем, черт бы ее побрал, она забралась туда?

Но теперь уже нет времени думать. Охранник с короткой стрижкой встал как вкопанный, повернулся направо, в растерянности посмотрел вверх и на какой-то миг, на долю секунды, открыл для меня цель…

…и в тот же миг, поймав на мушку Майлса, я выстрелил.

В моем пистолете была вовсе не пуля. Нет, слишком дорого обошелся бы промах, бить надо было наверняка. Поэтому мы зарядили его патроном калибра 0,41 дюйма от охотничьего ружья «магнум», в нем было набито полфунта свинцовой дроби. А это сто двенадцать дробин.

Охотничий патрон в боевом оружии — надо же до такого додуматься!

В зале раздался громовой грохот выстрела, вызвавший новую какофонию испуганных вскриков. Люди в панике срывались со своих мест и, сломя голову, неслись к выходам, некоторые из них бросились на всякий случай на пол, ища укрытия.

За пару секунд до того, как охранник прыгнул на меня и навалился своим телом, я увидел, что попал в немца, скрывавшегося под именем Майлса Престона. Голова у него откинулась назад, левой рукой он попытался прикрыть глаза, но было поздно. По лицу полилась кровь, так как не менее дюжины свинцовых дробин угодило в него, ранив и искалечив. Эффект был таков, будто в его лицо вонзилась горсть горячих осколков стекла. Он зашатался, ноги у него подкосились. В правой руке он сжимал маленький черный автоматический пистолет, но не стрелял, рука висела безжизненно.

Синклера, я успел это заметить, кто-то свалил на пол, наверное телохранитель, а большинство сенаторов ползли на карачках. В зале стояли несмолкаемые крики и вопли, которые и глухие бы услышали, казалось, что ко мне разом кинулись все, кто еще не выскочил из зала или не распластался на полу.

А я боролся с охранником, стремясь вырвать пистолет из его цепких рук. С превеликим трудом мне удалось вылезти из кресла-каталки, но ноги, на которых я просидел чуть ли не целый час, не держали. Они затекли, кровь в них еле-еле циркулировала, чувствовались тупые уколы. Ноги не двигались, я не мог даже встать на них.

— Бросай оружие! — заорал на меня охранник, выворачивая из моей руки пистолет.

Еще бы один выстрел. У меня остался один заряд! — пронеслась мысль. Один выстрел, только один патрон лежал во втором стволе, но это была пуля для «кольта», и если бы мне удалось вырвать этот чертов пистолет, то уж наверняка я уложил бы Майлса. Я мог бы спасти Моллиного отца, но охранник повалил меня на пол и прижал около колеса, а теперь вот и другие поспешили ему на помощь, а Майлс, я знал наверняка, Майлс, этот профессиональный убийца, хоть и ранен и покалечен, но пистолет из рук не выронил и теперь целится в Харрисона Синклера. Вот он нажимает на курок, чтобы заставить его замолчать на веки-вечные… вот… раздался выстрел.

Я оцепенел от ужаса и перестал сопротивляться.

Сначала грохнул один выстрел, вслед еще два подряд, всего же три громовых выстрела, за ними мгновенно на долю секунды наступила поразительная тишина, которая вдруг разорвалась новым взрывом криков и воплей от страха.

Так, значит Майлс выстрелил трижды.

Он наверняка убил Харрисона Синклера.

Я же подкатился к нему так близко, чтобы сковать его. Я же почти остановил его. Да и крики Молли тоже отвлекли Майлса. Мы почти блокировали действия убийцы, не давая ему возможности убить Синклера.

Но он оказался слишком живучим, слишком проворным, одним словом — профессионалом высокого полета.

Теперь меня прижимали к полу, наверное, полдюжины охранников, неиспользованным оказался патрон с пулей, пистолет выхватили, и я от всего пережитого почувствовал неимоверную слабость и изнеможение во всем теле.

От усталости, от краха надежд, от несказанного горя на глазах у меня невольно навернулись слезы. Я был не в состоянии что-то соображать. Наш план, такой замечательный план, оказался пшиком. Я потерпел серьезную неудачу.

— Ну, ладно же, — произнес я, казалось, вслух, но на деле из уст моих вылетел жалкий свистящий шепот. Я лежал, прижатый спиной к холодному полу, а вокруг меня все хором вопили от ужаса.