Дьявол Цивилизации - [21]
Невольно это чувство проявлялось в выражении ее лица и глаз. Она с ним была больше чем вежлива, и он заметил это. Заходил все чаще, чтобы поторопить и в чем-то дополнить материал. Дополнения и изменения эти объяснял очень просто: мол, сперва начальство одно хотело, но потом поступила указивка сверху — изменить! Потом снова были указивки и дополнения… Ушкин называл их очень смешно — хотелки… Что означало пожелания начальства в данный момент времени…
Смеялся Ушкин громко и, как казалось Валентине Ивановне, вульгарно, с кашлевым прострелом, обнажая при этом большие щербатые желтые зубы, выпирающие вперед как у лошади.
Он как-то попробовал слегка обнять ее за плечи, вроде ненароком, как бы случайно, желая, видимо, узнать, как она среагирует.
Валентина Ивановна спокойно приняла ласку. Тогда он опустил руки пониже и сильно взял за грудь.
— Ну что вы, Николай Сергеевич!.. Разве можно?! На работе…
Ушкин покраснел, отдернул руки, словно его ударило током, но быстро нашелся и сдавленным дрогнувшим голосом спросил:
— А не на работе?..
Она улыбнулась и ничего не ответила. Ушкин ушел ни с чем.
Неожиданные ухаживания Ушкина настроили Валентину Ивановну на мечтательный лад. Она вспомнила свое первое замужество. Ей было тогда восемнадцать лет, а будущему мужу двадцать восемь. Он только недавно окончил историко-архивный институт, был с ней очень учтив, ухаживал красиво, как-то даже очень интеллигентно и изысканно. И ей это нравилось. Она ощущала с его стороны не столько мужскую, сколько, пожалуй, отцовскую любовь.
А он и впрямь учил ее, как жить. Говорил длинные назидательные, но очень мягкие и нежные речи. И это не раздражало ее…
Потом они поженились. Вначале, околдованная любовью, она дурного в нем не замечала. Но вскоре пошли ссоры, обычные у молодоженов. И в них впервые проявились тяжкие стороны его характера — черты прирожденного архивариуса…
Обычно, после ссоры, он будил молодую жену среди ночи, давал ей карандаш, лист бумаги и приказывал:
— Пиши, Валя, как ты меня любишь… Считаешь ли ты себя виноватой и в чем?..
И она, обливаясь слезами, с любовью в сердце, писала ему длинные нежные объяснения. А он прятал эти листки. Потом, при случае, извлекал из архива и совал ей в лицо:
— Ты писала об этом… Вот, прочти… И снова повторяешь… Что будем делать?..
При посещении театра запрещал ей покупать в буфете пирожное или конфеты. Мол, там все с наценкой… Надо покупать загодя в магазине и брать с собой на спектакль.
Они разошлись… От архивариуса осталась дочь. Теперь она взрослая. Ждет жениха из армии. Каждый день получает от него письма, в которых он пишет, что страшно ее любит. Дочь нумерует письма. Их уже пришло сто двенадцать…
«Вся в отца…» — с улыбкой подумала Валентина Ивановна.
На следующий день машбюро переселили в кабинет другого заместителя управляющего, который сломал ногу.
Ушкин заглядывал очень часто. Вносил новые изменения, но вид имел строго-официальный, даже неприступный. И вольностей, разумеется, не допускал. Покровительственно только говорил:
— Ничего, Валентина Ивановна, потерпите еще немного… Все эти неудобства временные… Уплотнимся вот слегка…
Но она почти не обращала внимания на его слова. Ее наполняло и все более тревожило прошлое.
А здесь вот, в соседней комнате, — вспоминала Валентина Ивановна, — жила ее подружка Надя. У них тоже осталась дорогая буржуйская мебель. Диван только был обтянут не ковром, а темно-коричневой хромовой кожей, пахнущей винным запахом лака.
Еще поражала у них мраморная статуэтка обнаженной женщины, стоявшая на камине. Вначале Валя подолгу задерживалась около нее, любуясь очаровывающей красотой живых и теплых линий человеческого тела. Потом, с возрастом, стала стесняться этой статуэтки и даже старалась не смотреть на нее…
А в другой комнате жил маленький сгорбленный старичок Аутзикович, архитектор этого старого дома, который был построен еще в 1890 году. Старичок был тихий, ласковый. Внимательно и даже, как казалось тогда Вале, с любовью смотрел на людей своими выцветшими слезящимися бледно-голубыми глазками…
И было в его глазах легкое непроходящее удивление. Наверное, быстротекущему времени и череде людей, сменяющих друг друга в построенном им большом доме…
И хотя он был архитектор и как бы создатель этого дома, для него тут не было исключений. Жил он с семьей, как и все, в коммунальной квартире. Занимал одну большую комнату.
Потом Аутзикович умер, а в комнате остался жить его сын, высокий полковник с женой и дочкой…
А материал в машбюро все прибывал. Валентина Ивановна печатала, не разгибаясь. Шли разнообразные таблицы, графики ввода энергомощностей, потом поясняющие справки, без которых начальство, видимо, не могло разобраться в этих таблицах…
Ушкин часто заменял целые абзацы в текстах, гранки цифр в таблицах. Извинялся, говоря, что поступили новые указивки. Вновь приходил, чертыхаясь, говорил, что-де трест не успевает за жизнью, а только лишь подлаживается под нее…
А вот впереди жизни почему-то никак не удается…
И снова шли указивки, хотелки, ценные указания…
Валентина Ивановна наработала уже в корзину гору бумаги. И досадливо спрашивала:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книгу Григория Медведева составляют повести и рассказы, основанные на реальных событиях. Экстремальность обстановки, в которую попадают герои — действие происходит на атомных электростанциях и судах, — позволит читателю во многом по-новому взглянуть на проблему атомной энергетики.
"После Чернобыля нет нужды разъяснять читателям, сколь остра и злободневна сегодня проблема: «Человек и АЭС», «АЭС и окружающая среда». Повесть «Энергоблок» об этом. В центре ее — начальник отдела радиационной безопасности В. И. Палин, всю жизнь отдавший атомной энергетике. Центральное событие повести — пуск атомной станции в тот момент, когда АЭС не готова к пуску; и расплата за торопливость — радиоактивное заражение водоемов, окружающего пространства и помещений самой станции.".
Писатель Гавриил Федотов живет в Пензе. В разных издательствах страны (Пенза, Саратов, Москва) вышли его книги: сборники рассказов «Счастье матери», «Приметы времени», «Открытые двери», повести «Подруги» и «Одиннадцать», сборники повестей и рассказов «Друзья», «Бедовая», «Новый человек», «Близко к сердцу» и др. Повести «В тылу», «Тарас Харитонов» и «Любовь последняя…» различны по сюжету, но все они объединяются одной темой — темой труда, одним героем — человеком труда. Писатель ведет своего героя от понимания мира к ответственности за мир Правдиво, с художественной достоверностью показывая воздействие труда на формирование характера, писатель убеждает, как это важно, когда человеческое взросление проходит в труде. Высокую оценку повестям этой книги дал известный советский писатель Ефим Пермитин.
Новый роман талантливого прозаика Витаутаса Бубниса «Осеннее равноденствие» — о современной женщине. «Час судьбы» — многоплановое произведение. В событиях, связанных с крестьянской семьей Йотаутов, — отражение сложной жизни Литвы в период становления Советской власти. «Если у дерева подрубить корни, оно засохнет» — так говорит о необходимости возвращения в отчий дом главный герой романа — художник Саулюс Йотаута. Потому что отчий дом для него — это и родной очаг, и новая Литва.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».
Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.