Двойник полуночника - [12]

13.

В большом холле по стенам висели указатели: "буфет"... "Камера хранения"... "Парикмахерская"... Сразу представил кресло, запах свежего белья и тепло мягких рук, ее рук, которым он, закрыв глаза, без оглядки доверит свое лицо. Хотя бы на какое-то время расслабиться и забыться. Обычно в это время суток он ложился спать, и вся огромная страна чутко оберегала его покой, но сегодня эта страна уже, наверное, объявила на него охоту. Сотни и тысячи людей уже, наверное, образовали цепь, которая рано или поздно должна замкнуться, и его, как какого-то волка... накроет черная тень брызгающих слюной псов. И на ослепительно белом снегу закрутится смертельная карусель. Ему даже на миг показалось, что на месте волка был Он. В предсмертных судорогах корчился на белом, загребая окровавленными лапами снег, как будто все еще продолжал бежать. Но в огромных, почти человеческих, глазах уже стремительно угасала жизнь.

И все же, как практически его искать? Раздадут фотографии, объявив преступником или выжившим из ума стариком?.. Да и какие фотографии - Его парадного, где за слоем ретуши уже давно скрывается другой, или Его сегодняшнего, над которым успело изрядно потрудиться время?

- Раздевайтесь, - позевывая сказала толстая и вся какая-то мужеподобная парикмахерша. На внутренней стороне предплечья у нее были вытатуированы цифры 442785. Еще подумал, как много о человеке могли бы сказать цифры. Для посвященного, конечно. Надо только хорошенько продумать код. Первую цифру сразу после рождения... Вторую - после окончания школы... И чтобы каждая цифра в сочетании с другой сообщала о каждом человеке какую-нибудь особенную информацию. Например, насколько он опасен или еще какие-то склонности, которые проявляются уже в детстве и которые можно отслеживать и упреждать. Чтобы достаточно было посмотреть на цифры, и знать о человеке все - даже то, что он и сам о себе пока еще не знает... знает... не знает...

В каком-то уже полусне наблюдал, как с каждым мазком неузнаваемо меняется его лицо, пока не остались только глаза, которые, словно у того волка, выглядывали из снега и которые нестерпимо хотелось закрыть... Закрыть... и, покачиваясь на теплых волнах, все дальше и дальше уноситься в море... Навстречу солнцу. Но вспышка боли заставила вздрогнуть...

- Вы что, сюда спать пришли? - жестикулируя опасной бритвой у самого горла, завозмущалась парикмахерша. - Сами дернулись, а у меня бритва... Ничего, я сейчас ляписом прижгу, - и он вдруг с отчаянной мудростью обреченного успел подумать, что если эта с номером опознает в нем Сталина... Короткий, как приказ, росчерк бритвы - и мировая история надолго ляжет в дрейф... - Да, как насчет головы? Справка от врача есть? Ну, что не заразный... А то у вас какой-то тут лишай...

- Это псориаз, - сказал, будто оправдываясь. - Считается не заразный.

- А по мне хоть сифилис. Справка от врача есть, что незаразный постригу. У нас с этим делом строго. Без бумажки - ты букашка, а с бумажкой - человек.

Но он ее уже не слушал. Выключил из сознания как какой-нибудь граммофон.

Раньше его лечил ("пользовал") знаменитый профессор Виноградов, но болезнь упорно не хотела уступать, а одно пятно на животе даже стало увеличиваться. Для изучения загадочного пятна пришлось создавать целый институт. Потом, правда, выяснилось, что профессор Виноградов хорошо замаскированный японский шпион, но от этого ему, Coco, не стало легче. С тех пор уже никого к себе не подпускал, мазался какой-то дрянью, запах которой, казалось, пропитал всю его жизнь. Даже перестал ездить на море, чтобы никто, не дай Бог, не вызнал его тайны - постыдной тайны любви. И если сын, как сказал Ницше, есть обнаженная тайна отца, то кто же тогда его отец? Что такое он совершил, какой неисповедимый грех? Или отец отца? И это мучительное проклятие рода тянется через столько жизней - чтобы уберечь его или уничтожить (на всякий случай, Тамерлан таких просто истреблял)?

...Хрустящая красная бумажка с Лениным сразу заткнула парикмахерше болтливый рот, но он успел запомнить ее номер 448725. Теперь это был просто номер смерти.

14.

Шел быстро - уходил. Полы расстегнутого пальто хлестали по ногам и разлетались в стороны. Парикмахерская была ошибкой. И вокзал был ошибкой. Он засветился - и теперь на поводу у своей глупости.

Странная тяжесть в боковом кармане уже давно пыталась напомнить о себе, и только сейчас вспышкой высветилось: пистолет!.. Нелепая улика, которую он все это время зачем-то носил с собой. Игрушечное оружие, в котором больше зажигалки, чем пистолета. Но там, где надо, разберутся и сделают правильные выводы. Можно, конечно, выбросить, но в его ситуации это все равно, что бросить собаке кость. В любом случае, если к нему успел приклеиться наружник... Говорят, опытный наружник, как собака, способен нюхом почувствовать, чей ему брать след. Еще не успев понять, кто это и зачем, начинает слежку... Такие асы были и в царской охранке, и в департаменте Берии. Наверное, в минуты опасности у человека и в самом деле начинают выделяться какие-то вещества (вещества страха), которые способен уловить такой "нюхач".