Двойная наживка - [72]

– Мамин грузовик, – запричитал Оззи, – может, нам уехать, Калвер?

Раздосадованный Калвер посмотрел на брата:

– Ты о чем?

– Я беспокоюсь о мамином грузовике, который остался там, на улице. Может, мы поедем?

– С грузовиком будет все в порядке, – сказал Калвер.

– Не знаю, – возразил Джим Тайл, раздвигая венецианские шторы. – Соседство здесь не из лучших.

У Оззи был испуганный вид.

– О, успокойся, – сказал Калвер сердито. – Потом снова обратился к Джиму Тайлу:

– Почему вы не поможете нам? Я потерял снаряжения на двадцать тысяч долларов из-за этого ублюдка!

Джим Тайл все еще смотрел в окно:

– Так это пикап вашей матери?

– Наш конфисковали в Новом Орлеане, – сказал Оззи.

– Красный, – сказал Джим Тайл.

– Да, – пробормотал Калвер, втайне потрясенный тем, что патрульный помнит его цвет.

Затем Джим Тайл сказал Оззи:

– А что с зеленым?

Краска отхлынула от щек Оззи. Его веки затрепетали, будто он собирался упасть в обморок.

– Какой зеленый? – спросил Калвер, медленно соображая, о чем идет речь.

– Тот, который вел ваш брат на позапрошлой неделе, – сказал Джим Тайл, – на шоссе Джилкрайст. Однажды утром незадолго до рассвета.

– Когда? – Оззи начал икать. – Это был не я, Наш грузовик красный.

– Вы и два других парня, – сказал Джим Тайл, – а грузовик был зеленый. И на нем были номера другого штата.

Наконец Калвер понял, куда клонится разговор. Он попытался помочь Оззи, как умел, хотя сейчас ему хотелось его задушить.

– Помню этот день, – начал импровизировать Калвер, видя, как глаза его брата вылезают из орбит. – Ты и еще пара ребят отправились на болото порыбачить. Помню, потому что ты взял пару «шекспировских» удочек из лавки и несколько ложек Джонсона и пурпурные юбочки.

Губы Оззи были, как мел. Его нижняя челюсть ходила ходуном, пока наконец он не сказал:

– О, да.

Калвер продолжал:

– Помню, потому что ты не захотел испробовать живую блесну, хотя я тебе и советовал. Ты сказал, там слишком много травы и что ты предпочитаешь тянуть этими чертовыми ложками, которые не захватывают траву.

Джим Тайл застегивал рубашку.

– Итак, Оззи, – сказал он. – Вы, ребята, что-нибудь поймали?

– Конечно, – сказал Оззи, глядя на дверь, как если бы собирался бежать.

– Что вы поймали?

– Наш грузовик красный, – сказал Оззи Ранделл, облизывая губы. Его плечи подергивались, а глаза выкатились и уставились в потолок. Щеки его раздувались, будто он собирался произвести неприличный звук.

– Простите? Не понял, – сказал Джим Тайл, нагибаясь, чтобы зашнуровать ботинки.

– Там, на улице, мамин пикап, – сказал Оззи очень высоким голосом. Он сломался, расклеился, захлебнулся в панических рыданьях. Калвер с отвращением тряхнул головой.

– Я спросил, что вы поймали? – сказал Джим Тайл. – Что вы выудили из Морганова Болота?

Оззи улыбнулся и облизал губы.

– Один раз Дики давал мне свой ящик со снастью, – сказал он.

– Хорошо, достаточно, – вмешался Калвер.

– Оззи? – спросил Джим Тайл. – В тот день в грузовике?

– Да, в зеленом грузовике.

– Я вел машину, вот и все. Я никого не топил.

– Конечно, нет, – сказал Джим Тайл.

– Ну, хватит, – сказал Калвер Ранделл. – Заткнись ты, черт тебя дери, Оз.

Калвер вытащил пистолет. Он держал его обоими руками, целясь прямо в сердце Джиму Тайлу. Джим Тайл один раз посмотрел вниз, но, казалось, что он обратил на него не больше внимания, чем, если бы у Калвера расстегнулась молния на ширинке.

– Пошли, – сказал Калвер хриплым шепотом.

Но Джим Тайл только прошел в спальню, постоял у туалетного столика, и поправил свою стетсоновскую шляпу патрульного.

– Ну! – закричал Калвер. Оззи уставился на пистолет и зажал уши.

Джим Тайл достал флакон одеколона. Калвер взорвался:

– Ниггер, я с тобой разговариваю!

Только тогда Джим Тайл уделил брату Оззи Ранделла свое полное и безраздельное внимание.

19

Лодка была восемнадцатифутовым «Акваспортом» с подвесным мотором мощностью в двести лошадиных сил, аккуратная, гладкая, очень быстроходная. Скинку она очень понравилась. Она настолько ему понравилась, что он решил не оставлять ее на пристани в Холовере, а пройти весь путь фарватером вдоль берега до пирса 66 в Форте Лодердейл. Утро было обжигающе холодным, и Р. Дж. Декер предпочел бы ехать на машине, но не было смысла об этом заговаривать. У Скинка был задор, его серебряный конский хвост развевался за спиной, как канат на ветру. У моста Данья Бич он заглушил мотор до ничтожно малой скорости, и «Акваспорт» потащился, как улитка.

– В чем дело? – спросил Декер.

Скинк сказал:

– Зона ламантинов.

В зимнее время гигантские ламантины со своими малышами мигрируют, лениво собираясь в теплых защищенных водах поблизости от побережья. Во время сезона ламантинов закон требует от владельцев лодок, чтобы они шли медленно, но ежегодно дюжины этих нежных млекопитающих попадают под винты, и их разрезает в лохмотья по вине беспечных туристов и подростков. Штраф за такое преступление обходится нарушителю закона не дороже новой пары облицовок на борт, а этого недостаточно, чтобы их отпугнуть. В последние дни своего губернаторства Клинтон Тайри выступал за принятие более жесткого закона. По его замыслу у лица, убившего ламантина, следовало немедленно отобрать лодку (независимо от того, насколько роскошной она была) и потребовать от него уплаты десяти тысяч долларов штрафа или посадить его в тюрьму на сорок пять дней. Согласно поправке Тайри от убийцы ламантина следовало потребовать, чтобы он сам похоронил мертвое животное и чтобы церемония погребения проходила публично.