Дворец райских наслаждений - [97]

Шрифт
Интервал

— Опять он, — пробормотал Френк.

Кровь отлила от лица Тома.

На путях стоял боксерский священник, спокойно взирая на смерть, с грохотом несущуюся ему навстречу. Он воздел руку, словно волшебник, изгоняющий злых духов, и в следующую секунду священника окутала туча дыма и паровоз подмял его под себя.

Локомотив, выпустив последнее облачко пара, остановился в нескольких футах от буфера. Шипение остывающего паровоза и крики затоптанных резко выделялись на фоне гнетущей тишины, повисшей над лагерем.

Герр Фишер был потрясен случившимся не меньше остальных и даже чувствовал свою вину, но несмотря на происшествие или же даже из-за него он решил, что единственный способ восстановить порядок — как ни в чем не бывало продолжить торжественную церемонию. Не обращая внимания на доктора Аиртона, монашек и Тома, бросившихся на помощь раненым, инженер поклонился мандарину.

— Ваше высокопревосходительство, прошу, — жестом он попросил мандарина встать, подойти к кафедре и дернуть за рычаг. Они с Чарли все тщательно спланировали. Бутылка шампанского, которую они закрепили на шесте, полетела к паровозу и вдребезги разбилась о борт. Одновременно с этим рычаг выдернул веревки, крепившие к крыше навеса сеть, и на собравшихся обрушился дождь сухих лепестков.

— От имени железнодорожной компании Пекин−Мукден я официально объявляю перегон Тяньцзинь−Шишань открытым, — объявил герр Фишер.

Подали шнапс. Слова инженера были также сигналом маленькому оркестру, с которым Чарли промучился немало месяцев. Музыканты весело, пусть и не в лад, заиграли «Гарри Оуэн».

* * *

Прошло некоторое время, прежде чем солдатам майора Линя не без усилий удалось восстановить порядок. Чудовищная машина напугала толпу, люди были потрясены гибелью боксерского священника, а когда никаких следов тела обнаружить не удалось, заволновались еще больше. Значит, магия боксеров сильнее волшебства варваров? Значит, слухи о том, что люди из отрядов «Мира и справедливости» неуязвимы для оружия заморских демонов, — правда? Многие вообще впервые убедились в том, что движение боксеров не вымысел. До этого лишь поговаривали, что оно набирает силу в других городах. Но сегодня жуткий вид дьявольской иноземной машины, которая оглушительно грохотала, изрыгая дым преисподней, паника, поднявшаяся при ее приближении, и отвага боксерского священника, не убоявшегося мужественно встать у нее на пути, заставили многих задуматься над речами, которые прежде считали не более чем фанатичным вздором возмутителей спокойствия. Больше всего народное негодование вызвало поведение Фишера, выпустившего тучу лепестков, и оркестр, продолжавший как ни в чем не бывало играть торжественную иноземную мелодию. Людям казалось, что заморские варвары насмехались над их верованиями и глумились над смертью священника. Некоторые задумались над высокомерной речью инженера — ее мало кто слушал, но сейчас, после всего произошедшего, собравшиеся принялись лихорадочно вспоминать и перевирать слова Фишера. Разве он не хвастал, что призовет новые силы, которые сметут древние обычаи и традиции? Разве он не пошел дальше и не заявил, что новая западная наука, другими словами, колдовство, изменит образ жизни народа и уничтожит древние устои, наполнив общество новыми идеями. Разве это не попытка нарушить вселенское равновесие и покуситься на императорский трон? Толпа быстро закипела, в поезд полетели первые камни, в вагонах посыпались стекла.

Майор Линь бросил роту солдат на спасение доктора, его супруги, монашек, Тома и Элен, которые все еще оказывали помощь раненым. Их окружила толпа молодых мужчин, которые сначала осыпали иностранцев оскорблениями, потом стали швырять в них грязью, а затем и камнями, один из которых попал сестре Елене прямо в лоб, отчего она потеряла сознание. Чтобы разогнать нападавших, солдатам хватило одного залпа в воздух. Майор приказал окружить доктора и его помощников так, чтобы они смогли продолжить работу. К счастью, тяжелораненых было немного. Им быстро и ловко оказали помощь, и вскоре иностранцы смогли вернуться в тепло и безопасность шатра, установленного на платформе.

Боуэрса, истопников и двух пассажиров, прибывших в Шишань, также эскортировали в шатер. Боуэрс — высокий бородач пуританского вида — не мог найти себе места, снедаемый чувством вины. Услышав, что тело погибшего исчезло, машинист только фыркнул:

— Я видел. Видел своими глазами, как он кувыркался под колесами. Ни черт, ни дьявол не уцелеет, если его собьют поездом. Если вы не нашли труп, значит, его кто-то спрятал. Другого объяснения у меня нет.

* * *

Меннерс узнал одного из прибывших на поезде пассажиров.

— Таро-сан, — крикнул он через весь шатер. — Старый пес. Все-таки откликнулся на мое приглашение!

Он подошел к высокому, хорошо сложенному японцу и обнял его. Таро великолепно смотрелся в европейской одежде. Он был одет в элегантный твидовый костюм, открытые кожаные туфли и черную военную шинель, наброшенную на плечи. Японец отгладил тоненькие усики и деланно нахмурился:

— Меннерс, мой добрый друг, — произнес он на великолепном английском. — Когда я получил телеграмму, в которой ты рассказывал об охоте в здешних краях, я просто не мог отказаться от твоего приглашения.


Еще от автора Адам Уильямс
Книга алхимика

Андалусия, 1938 год. Гражданская война в Испании подходит к концу. Горстка коммунистов-сталинистов, загнанная противником — испанскими фашистами — в маленький городок, захватывает заложников и запирает их в прекрасном старинном соборе. Коммунисты планируют взорвать храм, уничтожив как можно больше врагов. Кажется, у оказавшихся в заключении людей нет ни малейшего шанса выжить, но одному из них, бывшему министру и знатоку Средневековья профессору Пинсону, попадает в руки рукопись еврея-алхимика, хранившаяся в укрытой под собором мечети XI века.


Рекомендуем почитать
Рыцарский долг

Двое друзей — бывший виллан Жак из селения Монтелье и обедневший арденнский рыцарь сир Робер де Мерлан наконец-то стали полноправными членами ордена Святого Гроба, одного из наиболее могущественных тайных орденов крестоносного братства.Теперь, выполняя волю Римского Папы Григория Девятого, Жак и Робер в составе отряда рыцарей отправляются с некой секретной миссией в Багдад, чтобы тайно встретиться с наследниками великого Чингисхана. Речь пойдет о сокровищах Повелителя Вселенной…Но враги не дремлют и каждый шаг героев будет оплачен кровью…«Рыцарский долг» является продолжением уже известного читателю романа «Рыцарь святого гроба».


Закат над лагуной. Встречи великого князя Павла Петровича Романова с венецианским авантюристом Джакомо Казановой. Каприччио

Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)


Поклонники змеи. Черная птица

Густав Эмар — признанный классик приключенческого жанра, романист с богатейшим опытом морских путешествий и опасных экспедиций в малоизученные районы Африки и Южной Америки. Он командовал пиратской бригантиной и томился в плену у индейцев Патагонии, и эти приключения писателя-авантюриста отражены в десятках блистательных романов, которые читаются на одном дыхании.В сборник вошли два романа Густава Эмара.Первый, «Поклонники змеи», — о зловещем культе Вуду, о магических обрядах и кровавых ритуалах гаитянских жрецов, которые выступили с оружием в руках против белых поработителей.Второй — о противостоянии белых поселенцев и техасских индейцев, возглавляемых отважным и жестоким вождем по прозвищу Черная Птица.Издание подготовлено по тексту 1898 года.


Том 5. Золотая лихорадка. Курумилла

В пятый том Собрания сочинений известного французского писателя Гюстава Эмара входят романы «Золотая лихорадка» и «Курумилла», продолжающие цикл романов о приключениях Валентина Гилуа и его друзей.


Пепел революции

В повести описывается промежуток с конца 1919 г. по конец 1921 г. на фоне окончания Гражданской войны в России. Человек, мало что помнящий, бежит из Москвы за страшное злодеяние, которое он случайно совершил против вождей Революции. Беглец был членом партии большевиков, но теперь ему вынесен смертный приговор и отсрочить его исполнение возможно только на Юге, где еще цепляются за последние клочки земли белые. Постепенно открывается предыстория беглеца, оказываются замешены потусторонние силы, стоящие за противоборствующими сторонами, высокая политика и простые человеческие судьбы, которые оказались раздавлены жерновами Революции.


Проклятый род. Часть 1. Люди и нелюди

«Люди и нелюди» – это первая часть романа «Проклятый род». Действие охватывает реальные исторические события: борьбу донского казачества с Крымской и Ногайской ордами, Ливонскую войну. Однако главные герои романа не царь Иван Грозный, не король Речи Посполитой Стефан Баторий и даже не лихой разбойный атаман Иван Кольцо, а простые казаки, истинные защитники Отечества и православной веры. Это повествование об извечных человеческих страстях, пороках и добродетелях, особо ярко проявляющихся в эпоху великих перемен.