Дворец райских наслаждений - [91]

Шрифт
Интервал

Однако спокойствие воцарилось ненадолго. В середине февраля Аиртон получил письмо от доктора Уилсона, его коллеги по Шотландской врачебной миссии, лучшего друга и крестного Дженни. Весь прошлый год Уилсон проработал в госпитале невдалеке от Тайюаньфу. В письме доктор рассказывал, что за последние два месяца пламя боксерского движения, вспыхнувшего на западе в Чжили, перекинулось через границу и со скоростью лесного пожара стало распространяться по Шаньси. В деревнях и дворах храмов боксеры уже в открытую упражнялись в боевых искусствах, а иногда даже возводили алтари прямо у ворот ямэнов. Между семьями новообращенных христиан и крестьянами, чьи сыновья присоединились к восстанию, росло напряжение. Даже местные богачи поддерживали общества боевых искусств. Нельзя сказать, что доктор Уилсон был подавлен: Пекин назначил нового губернатора провинции и доктор надеялся, что его приезд положит конец беспорядкам.

— А я что тебе говорил? — торжествуя, произнес доктор, закончив читать письмо. — Правительство считает боксеров бунтовщиками. Еще одна демонстрация силы, и боксеры исчезнут как дым, дым предрассудков и сказок, их породивший.

Через три недели от доктора Уилсона пришло еще одно письмо, в котором он не скрывал своего недоумения и разочарования. Оказалось, что нового губернатора зовут Ю — еще в прошлом году его отстранили от власти в Шаньдуне по обвинению в симпатиях к боксерам. Вместо того чтобы послать войска и разогнать мятежников, практикующих боевые искусства, он набрал из них свою личную охрану. Прочитав письмо, чета Аиртонов отправилась ужинать. Трапеза прошла в гнетущем молчании, прерываемом лишь лязганьем ножей и звяканьем вилок.

Теперь единственное утешение заключалось в том, что все эти пугающие события происходили очень далеко.

Однако члены маленькой общины иностранцев, собравшиеся холодным мартовским днем в лагере герра Фишера, чтобы встретить первый поезд из Тяньцзиня, уже были далеко не столь самодовольны, как прежде.

VIII

>Мы видели на площади мастеров боевых искусств, одним ударом кулака мальчик перебил железный прут

Герр Фишер в сверкающем цилиндре и мешковатом фраке с тревогой смотрел в бинокль. За паланкином мандарина, проследовавшего по главной городской улице и теперь направлявшегося через поля к железной дороге, бежала толпа зевак. Фишер ясно мог различить поднимавшиеся над кустарником клубы пыли. «Их не меньше нескольких сотен», — подумал Фишер. Процессия была еще слишком далеко, и отдельных людей разглядеть не удавалось, хотя сквозь пыль уже виднелись реющие знамена и воздушные змеи. Слышался рев труб и людской гомон. Горожан взбудоражила перспектива поглазеть на прибытие первого поезда в Шишань. «Интересно, хватит ли всем места?» — мелькнула в голове инженера тревожная мысль.

Фишер извлек из кармана часы и пристально посмотрел на циферблат. По его расчетам, процессия должна была прибыть в лагерь примерно через двадцать минут. Крайне важно, чтобы мандарин занял приготовленное для него место на возвышении под флагами за четверть часа до прибытия поезда. А поезд уже близко. Фишер уже слышал пронзительный свисток. Надо полагать, состав уже давным-давно преодолел туннель и мчится сейчас по равнине. Фишер попытался успокоить себя мыслями о том, что машинист Боуэрс — человек надежный и непременно исполнит наказ прибыть в Шишань ровно в полдень. Время есть. Пока только десять минут двенадцатого.

Они с Чарли все тщательно продумали. Все, до последней мелочи. Фишер был доволен шатром, возведенным на платформе для удобства почетных гостей. Несмотря на мартовский холодок, толстые войлочные стены шатра великолепно удерживали исходящее от печек тепло, так что гости вполне могли снять с себя верхнюю одежду. Закуски были готовы, а слуги отлично вышколены. Ждали только мандарина.

В волнении Фишер вновь пробежал глазами слова подготовленной речи:

— «Ваше достопочтенное высокопревосходительство», — начал Фишер, решив еще разок порепетировать. — «Для всех нас огромный почет и честь… Нет, плохо. «Достопочтенное» и сразу — «почет». Повтор. Никуда не годится. «Ваше милостивое высокопревосходительство», — начал Фишер. — «Уважаемое высокопревосходительство…». Все не то. Придется на время забыть о гордости и спросить совета достопочтенного Меннерса. Меннерс заносчивый грубиян и порой ведет себя совсем не по-джентльменски, но как-никак из благородных и наверняка знает, как в высшем обществе принято обращаться к высокопоставленным лицам. Даже сегодня, в такой день, Меннерс не стал надевать фрак. Герр Фишер посмотрел на рассевшегося в кресле англичанина, который с отсутствующим видом курил сигару, и возмущенно полыхнул взглядом. Работник железнодорожной компании явился на торжественное мероприятие в коричневом костюме! Герр Фишер придирчиво осмотрел других иностранцев. Что ж, по крайней мере доктор, мистер Дэламер и мистер Кабот озаботились и оделись сообразно случаю. Неважно, что цилиндр мистеру Каботу мал, как, собственно, и фрак, плотно облегающий широкие плечи. Ерунда. Это совсем не страшно. Дело — в принципе. В серьезном отношении к делу.


Еще от автора Адам Уильямс
Книга алхимика

Андалусия, 1938 год. Гражданская война в Испании подходит к концу. Горстка коммунистов-сталинистов, загнанная противником — испанскими фашистами — в маленький городок, захватывает заложников и запирает их в прекрасном старинном соборе. Коммунисты планируют взорвать храм, уничтожив как можно больше врагов. Кажется, у оказавшихся в заключении людей нет ни малейшего шанса выжить, но одному из них, бывшему министру и знатоку Средневековья профессору Пинсону, попадает в руки рукопись еврея-алхимика, хранившаяся в укрытой под собором мечети XI века.


Рекомендуем почитать
Рыцарский долг

Двое друзей — бывший виллан Жак из селения Монтелье и обедневший арденнский рыцарь сир Робер де Мерлан наконец-то стали полноправными членами ордена Святого Гроба, одного из наиболее могущественных тайных орденов крестоносного братства.Теперь, выполняя волю Римского Папы Григория Девятого, Жак и Робер в составе отряда рыцарей отправляются с некой секретной миссией в Багдад, чтобы тайно встретиться с наследниками великого Чингисхана. Речь пойдет о сокровищах Повелителя Вселенной…Но враги не дремлют и каждый шаг героев будет оплачен кровью…«Рыцарский долг» является продолжением уже известного читателю романа «Рыцарь святого гроба».


Закат над лагуной. Встречи великого князя Павла Петровича Романова с венецианским авантюристом Джакомо Казановой. Каприччио

Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)


Поклонники змеи. Черная птица

Густав Эмар — признанный классик приключенческого жанра, романист с богатейшим опытом морских путешествий и опасных экспедиций в малоизученные районы Африки и Южной Америки. Он командовал пиратской бригантиной и томился в плену у индейцев Патагонии, и эти приключения писателя-авантюриста отражены в десятках блистательных романов, которые читаются на одном дыхании.В сборник вошли два романа Густава Эмара.Первый, «Поклонники змеи», — о зловещем культе Вуду, о магических обрядах и кровавых ритуалах гаитянских жрецов, которые выступили с оружием в руках против белых поработителей.Второй — о противостоянии белых поселенцев и техасских индейцев, возглавляемых отважным и жестоким вождем по прозвищу Черная Птица.Издание подготовлено по тексту 1898 года.


Том 5. Золотая лихорадка. Курумилла

В пятый том Собрания сочинений известного французского писателя Гюстава Эмара входят романы «Золотая лихорадка» и «Курумилла», продолжающие цикл романов о приключениях Валентина Гилуа и его друзей.


Пепел революции

В повести описывается промежуток с конца 1919 г. по конец 1921 г. на фоне окончания Гражданской войны в России. Человек, мало что помнящий, бежит из Москвы за страшное злодеяние, которое он случайно совершил против вождей Революции. Беглец был членом партии большевиков, но теперь ему вынесен смертный приговор и отсрочить его исполнение возможно только на Юге, где еще цепляются за последние клочки земли белые. Постепенно открывается предыстория беглеца, оказываются замешены потусторонние силы, стоящие за противоборствующими сторонами, высокая политика и простые человеческие судьбы, которые оказались раздавлены жерновами Революции.


Проклятый род. Часть 1. Люди и нелюди

«Люди и нелюди» – это первая часть романа «Проклятый род». Действие охватывает реальные исторические события: борьбу донского казачества с Крымской и Ногайской ордами, Ливонскую войну. Однако главные герои романа не царь Иван Грозный, не король Речи Посполитой Стефан Баторий и даже не лихой разбойный атаман Иван Кольцо, а простые казаки, истинные защитники Отечества и православной веры. Это повествование об извечных человеческих страстях, пороках и добродетелях, особо ярко проявляющихся в эпоху великих перемен.