Дворец райских наслаждений - [112]
Сочувствие к мальчику сменилось беспокойством за его жизнь. Сегодня днем Жэнь Жэнь пьянствовал с друзьями в одном из залов главного здания. Дело было вполне обычным, однако шествие, которое они устроили в одном из внутренних двориков, оказалось для нее полнейшей неожиданностью. На головах у мужчин были желтые повязки, один из них размахивал знаменем с изображением черной палки и начертанными кроваво-красными иероглифами, складывавшимися в слово «Воздаяние». Другой мужчина бил в барабан, а голый по пояс Жэнь Жэнь, что-то пьяно крича, размахивал над головой мечом, пытаясь подражать мастерам боевых искусств. Ей велели оставаться в комнате и не показываться на глаза, поскольку женская сила инь может внести разлад в заклинания, которые плели мужчины, и помешать богам сойти с небес и овладеть их телами. Так или примерно так прорычал ей Обезьяна, один из самых гнусных мерзавцев в компании Жэнь Жэня, когда втолкнул ее в комнату. Однако никто не мог помешать девушке следить за происходящим сквозь дверную щель или же слушать крики кружащихся в неистовой пляске людей. Фань Имэй не верила, что кто-то из богов польстится на тело Жэнь Жэня и сойдет с небес, поэтому решила, что он дурачится или притворяется. Однако она знала его достаточно хорошо, чтобы понимать: любая игра, которую затевает Жэнь Жэнь, закончится для кого-то очень плохо.
— Спасем Цин! Смерть иноземцам! — кричали они. — Смерть иноземным дьяволам!
Один из мужчин подбежал к запертым дверям павильона напротив и тонким голосом заорал:
— Один из них водит сюда потаскуху — лисицу-оборотня! — Смерть! Смерть! Смерть!
Остальные захохотали и принялись мочиться на дверь. Все это продолжалось целый день, пока Жэнь Жэнь, обессилев, не упал на землю. Компания по два-три человека потянулась к воротам:
— К алтарю! В Черные холмы! — крикнул один. — Туда снизойдет небесное воинство!
Другой затянул грубую нескладную песню:
Размахивая копьями и мечами, они ушли. Ушел даже Жэнь Жэнь, опираясь на руку одного из приятелей. Грохот барабана и гул разгневанных голосов медленно стих вдали. Фань Имэй села на край кровати. На душе было очень неспокойно.
Она редко обращала внимание на сплетни девушек о боксерах. Отец отучил ее верить в магию и сказки про богов, спускающихся с небес на землю. Мысль о восстании, которое избавит общество от злодеев, защитит династию и восстановит попранную иноземцами справедливость, тоже не вызывала у нее никакого восторга. «Какая армия, — с горечью подумала она, — сможет помочь таким несчастным, как я, страдающим в стенах «Дворца райских наслаждений»? Никакая — разве что если она действительно снизойдет с небес».
Да и вообще какое ей дело до бед династии? Она отрезана от мира, словно буддийская монахиня в монастыре. Девушка улыбнулась сравнению, пришедшему ей на ум. Да, в публичном доме тоже был устав, тоже обет безбрачия и система наказаний, которая пестовалась на протяжении долгих веков. Публичный дом был частью того социального уклада и миропорядка, который боксеры, по их же словам, намеревались сохранить. «Дворец райских наслаждений» был точно таким же символом традиций и древнего уклада, как и храмы, ямэны, да и сама династия. Публичные дома были всегда. И всегда были мужчины, которые их посещали. А теперь Жэнь Жэнь присоединился к боксерам. Что еще сказать?
Она впервые сталкивалась со столь враждебным отношением к иноземцам. Она вспомнила доброго, похожего на мышь доктора, который пытался спасти ее отца. Ну как же он может угрожать династии? А глупый Дэ Фалан, который поверил Матушке Лю, совравшей, что Шэнь Пин уехала в деревню, и, наверное, даже не знает, что на самом деле случилось с его возлюбленной? Он же и мухи не обидит! А сын сумасшедшего миссионера? Он — вообще жертва. Остается Ma На Сы.
Ma На Сы. При первой же мысли о нем перед глазами девушки возникал его образ: веселые голубые глаза и широкая белозубая улыбка — образ столь яркий, что, казалось, иноземец стоит прямо перед ней. Она признавала: в Ma На Сы есть что-то опасное. Невольно она заинтересовалась вежливым, уверенным в себе иноземцем, который без всяких усилий не только подчинил своему влиянию майора Линя, но даже убедил его предоставить ему павильон, где Ma На Сы проводил время со своей женщиной-иноземкой. До сих пор, как и в первый вечер, когда оборвалась жизнь Шэнь Пин, Ma На Сы ограничивался только лишь комплиментами в адрес Фань Имэй. Он не обращал на нее особого внимания или же по крайней мере искусно притворялся. Этого и следовало ожидать — ведь она была наложницей майора Линя. И все же… Порой, когда она отрывала от циня взгляд, то замечала, что иноземец внимательно на нее смотрит, а когда их взгляды пересекались, загорелое лицо Ma На Сы расплывалось в улыбке, а однажды — она едва этому поверила — он даже ей подмигнул. Она покраснела и потупила взгляд, а когда снова подняла глаза, он уже отвернулся и о чем-то дружески беседовал с майором. «Может быть, мне показалось?» — подумала она. Весь оставшийся вечер он даже не смотрел на нее. Ничего подобного больше не повторялось. Однако с того самого вечера Фань Имэй начало чудиться, что между ними установилась некая невидимая связь. Во взгляде Ma На Сы читался вопрос, казалось, он пытался заглянуть под маску, скрывавшую истинную сущность девушки. Порой, когда он улыбался ей, Фань Имэй ловила себя на том, что внутри нее тлеет робкая надежда. Быть может, иноземцу удалось разглядеть, что творится у нее на душе. Ей казалось, что в оценивающих взглядах Ma На Сы кроется уважение.
Андалусия, 1938 год. Гражданская война в Испании подходит к концу. Горстка коммунистов-сталинистов, загнанная противником — испанскими фашистами — в маленький городок, захватывает заложников и запирает их в прекрасном старинном соборе. Коммунисты планируют взорвать храм, уничтожив как можно больше врагов. Кажется, у оказавшихся в заключении людей нет ни малейшего шанса выжить, но одному из них, бывшему министру и знатоку Средневековья профессору Пинсону, попадает в руки рукопись еврея-алхимика, хранившаяся в укрытой под собором мечети XI века.
Все произведения замечательного писателя-путешественника Владимира Клавдиевича Арсеньева (1872–1930 гг) собраны в одну электронную книгу. Кроме рисунков и этнографических фото-материалов, книга содержит малоизвестные фотографии автора, его родственников и сподвижников.Сборка: diximir (YouTube). 2017 год.
Двое друзей — бывший виллан Жак из селения Монтелье и обедневший арденнский рыцарь сир Робер де Мерлан наконец-то стали полноправными членами ордена Святого Гроба, одного из наиболее могущественных тайных орденов крестоносного братства.Теперь, выполняя волю Римского Папы Григория Девятого, Жак и Робер в составе отряда рыцарей отправляются с некой секретной миссией в Багдад, чтобы тайно встретиться с наследниками великого Чингисхана. Речь пойдет о сокровищах Повелителя Вселенной…Но враги не дремлют и каждый шаг героев будет оплачен кровью…«Рыцарский долг» является продолжением уже известного читателю романа «Рыцарь святого гроба».
Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)
Густав Эмар — признанный классик приключенческого жанра, романист с богатейшим опытом морских путешествий и опасных экспедиций в малоизученные районы Африки и Южной Америки. Он командовал пиратской бригантиной и томился в плену у индейцев Патагонии, и эти приключения писателя-авантюриста отражены в десятках блистательных романов, которые читаются на одном дыхании.В сборник вошли два романа Густава Эмара.Первый, «Поклонники змеи», — о зловещем культе Вуду, о магических обрядах и кровавых ритуалах гаитянских жрецов, которые выступили с оружием в руках против белых поработителей.Второй — о противостоянии белых поселенцев и техасских индейцев, возглавляемых отважным и жестоким вождем по прозвищу Черная Птица.Издание подготовлено по тексту 1898 года.
В пятый том Собрания сочинений известного французского писателя Гюстава Эмара входят романы «Золотая лихорадка» и «Курумилла», продолжающие цикл романов о приключениях Валентина Гилуа и его друзей.
В повести описывается промежуток с конца 1919 г. по конец 1921 г. на фоне окончания Гражданской войны в России. Человек, мало что помнящий, бежит из Москвы за страшное злодеяние, которое он случайно совершил против вождей Революции. Беглец был членом партии большевиков, но теперь ему вынесен смертный приговор и отсрочить его исполнение возможно только на Юге, где еще цепляются за последние клочки земли белые. Постепенно открывается предыстория беглеца, оказываются замешены потусторонние силы, стоящие за противоборствующими сторонами, высокая политика и простые человеческие судьбы, которые оказались раздавлены жерновами Революции.