Дворец райских наслаждений - [113]

Когда Ma На Сы занял павильон напротив и к нему стала ходить иноземка, Фань Имэй поразилась собственной реакции. Очень часто мрачными, пасмурными зимними днями она сидела у окна, ожидая появления закутанной в черное фигурки, которая поспешно пересекала двор и замирала у павильона. Дверь распахивалась, на пороге в белой рубахе появлялся Ma На Сы, который подхватывал женщину на руки и исчезал внутри. Фань Имэй так и не удалось разглядеть девушку, хотя однажды из-под капюшона выбился локон рыжих волос. Из складок плаща показалась тонкая, усыпанная веснушками рука и убрала прядь, трепетавшую на холодном ветру. Однако Фань Имэй привлекала не иноземка. С нетерпением и трепетом она ждала тех коротких мгновений, когда из-за дверей показывался Ma На Сы. Сердце начинало ныть от его широкой улыбки, предназначавшейся рыжеволосой. Сначала она никак не могла разобраться в своих чувствах. Она бы никогда не нашла в себе сил признать, что ревнует, однако каждый раз, когда видела, как иноземец обнимает закутанное в черное фигурку, губы сами собой сжимались, на глаза наворачивались слезы, а в темени начинало гудеть. Нет, она никогда больше не пойдет на поводу своих желаний. Она наблюдала за романом иноземцев точно так же, как и за всем остальным, происходящим во «Дворце райских наслаждений», — спокойно и печально. Еще одна маленькая ранка на душе, приговоренной к пытке «Смерть через тысячу порезов».

А потом иноземка куда-то пропала. С тех пор как она появилась в последний раз, прошел уже месяц. Ma На Сы все так же приходил в павильон, но Фань Имэй чувствовала в его походке усталость, словно иноземец нес на плечах тяжкое бремя печали. Он в одиночестве просиживал в павильоне долгие часы, ожидая, когда день сменится вечером и наступит темнота. Только тогда он просил, чтобы зажгли свет. Сначала Матушка Лю водила к нему девушек — Су Липин и Чэнь Мэйна, но они ни разу у него не задержались. Однажды он со скандалом выгнал Су Липин. Позвали Жэнь Жэня. Разыгралась безобразная сцена, Жэнь Жэнь кричал и тряс кулаками. Деньги все решили. Ma На Сы швырнул ему под ноги мешочек золота и долго с сардонической усмешкой наблюдал, как Жэнь Жэнь ползает на карачках, собирая рассыпавшиеся монеты.

Вечером Ma На Сы, как правило, ужинал с японским полковником. Иногда к ним присоединялся майор Линь. В таких случаях Линь быстро напивался и отправлялся к Фань Имэй. Девушка подозревала, что Ma На Сы, когда остается один, тоже много пьет. Однажды, после того как ему пришлось трапезничать в одиночестве, она увидела, как иноземец, спускаясь по ступенькам, покачнулся, но тут же выпрямился и спокойно пошел прочь. Фань Имэй сидела в полусумраке, мечтая о невозможном, стараясь отогнать терзавшие ее мысли. Уже много лет назад она поняла, что надежда — ее самый злейший враг.

Сегодняшним вечером не надежда, но страх гнал ее через двор. Она много думала о том, что может означать сцена, свидетельницей которой она сегодня стала. Может, Жэнь Жэнь только строит из себя боксера, однако за этим позерством явно что-то скрывается. Не он и не его приятели придумали песню и кличи, которые сегодня огласили двор. Значит, иноземцы действительно могут быть в опасности. Первым делом она подумала о юноше. Она знала достаточно, чтобы понимать, что его жизнь висит на тоненьком волоске, имя которому «тайна», и не сомневалась, что Матушка Лю и Жэнь Жэнь уже придумали, как избавиться от мальчика, если возникнет малейшая угроза их благополучию. Даже Фань Имэй слышала о казни крестьян, которые якобы убили юношу, и это означало, что его жизнь в данный момент ничего не стоила — все и так считали его мертвым. Теперь Жэнь Жэнь присоединился к боксерам, и юноша был полностью в его власти. Единственная надежда — побег. Девушка подумала о Ma На Сы. Плана у нее не было, но если мальчику кто-нибудь и может помочь… Сегодня вечером у нее будет прекрасная возможность. Ее никто не увидит.

Прежде чем осознать всю безнадежность своей затеи, девушка успела пройти большую часть двора. Мучитель юноши был японцем, другом Ma На Сы. И с чего англичанин будет ей помогать? Да какое там помогать, с чего она взяла, что он ей поверит?

Как же ей убедить его?

Когда на ум пришел ответ, кровь отхлынула от лица Фань Имэй. Она замерла на ступеньках, которые вели к дверям павильона. Разве она прежде не догадывалась? И правда ли, что она пришла сюда ради спасения юноши? Колени задрожали, и она покачнулась, едва устояв на маленьких ножках. Девушку переполняли стыд и отчаяние. Она прислонилась к колонне, на глаза навернулись слезы.

Тяжело дыша, она повернулась, собираясь направиться прочь. В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился Меннерс, одетый в рубаху с подтяжками. В руке он сжимал бутылку вина. Глаза были налиты кровью, веки припухли. Его качало из стороны в сторону.

— Простите, Ma На Сы-сяньшэн, — зашептала она. — Простите, я не хотела вас беспокоить… Я сейчас же уйду. Простите. Простите.

Меннерс уставился на нее, а потом, опершись на перила веранды, обвел взглядом погруженный в сумрак двор. Ни души. Он повернулся к ней спиной.