Двое в новом городе - [56]
Я не просил у нее никаких полномочий — она бы мне их ни за что и не дала. Начну действовать на свой страх и риск. А там будь что будет. Через Векилова я раздобыл сведения о Евгении Масларском. Он, оказывается, жил сейчас в Софии, стажировался на каком-то предприятии. Есть люди, которые ухитряются проходить стажировку всю жизнь, окруженные заботой общества. Вот и этот Масларский из таких. Мне не удалось узнать, какая именно у него теперь специальность. Векилов сказал, что парень — стипендиат какого-то машиностроительного завода. Я занес все это в тетрадку, которая служит мне для записи сделанных ездок, и двинулся в Софию.
Не знаю, поймете ли вы настроение, с каким я отправился в Софию — город моих страданий. В пути я был почти целый день. Чтобы не гонять машину порожняком, нагрузил ее суперфосфатом. Доставил его «по месту назначения» и тут же, пока не закончился рабочий день, ринулся на розыски. Нашел нужный мне завод. Оказалось, что Масларский работает в другую смену. Узнал, где он живет, направился туда. Снова неудача: вышел, скоро должен быть… Решил ждать его у ворот, как Генрих IV ждал папу Григория VII или VIII, уж не помню. Положение не из приятных. И это еще больше подогревало мою ярость. Откуда только берутся такие типы в нашем обществе? Кто их вскармливает? Чем?.. Я сидел в кабине и наблюдал, как замирает улица, на город опускается ночь.
Улица тихая. Обсажена с обеих сторон деревьями. Их кроны почти смыкаются, образуя свод. Под этим сводом я и затаился, поджидая свою жертву.
Вот он наконец! Ишь как вышагивает — высокий, без шапки, в модном куцем пальтишке, счастливый. Так мне показалось, во всяком случае. Дымит сигареткой.
Я быстро вылез из машины и двинулся ему навстречу. Он и не подозревал, что пришел ему конец. Злость моя распалилась пуще прежнего. А все из-за самодовольства, которым дышала его глупая рожа. Какое он имеет право быть счастливым? Вот он отшвырнул окурок — небрежно, не глядя, куда тот упал. Так же небрежно он наверняка мог бы подпалить и город. А что? Была бы охота!..
Я подошел к нему медленным, тяжелым шагом.
— Извините!
Он, верно, подумал, что у него хотят прикурить, но, увидев мое лицо, отпрянул и заметно побледнел. Теперь у него был такой вид, будто его доской по башке огрели.
— Я не курю, товарищ!
— Зато я курю, товарищ! — Я схватил его за рукав. Мне показалось, что внутри рукав пустой, до того он был мягкий.
— Не вздумай поднять шум! — тихо, даже ласково сказал я ему.
Он всхлипнул, попробовал выдавить из себя какой-то звук и не смог. Вот уж верно говорят — «язык проглотил».
— Проходи, гадина! В машину!
— Зачем? Прошу вас…
— В машину! Там поговорим!
— Что вам от меня нужно?
— Сказочку хочу тебе рассказать.
— Вы ведь шутите, товарищ?
— Даже и не думаю, товарищ.
— Я позову милицию.
— Попробуй только! Попробуй, подонок!..
Я подтолкнул его так, что он чуть не упал. Пришлось придержать за руку. Он качался, словно тростинка на ветру, готовый в любой миг согнуться до земли и умолять о пощаде. Нет, ни на какие твои излияния не поддамся! Злость во мне клокотала.
Распахнув дверцу кабины, я втолкнул его туда. Он плюхнулся на сиденье. Я велел ему отодвинуться дальше, к рулю, чтобы и мне было куда сесть. Он передвинулся, я тоже залез в кабину и захлопнул дверцу. Теперь он оказался зажатым в клещах — между рулем и мною. В кабине приторно запахло бриллиантином, которым этот щеголь насандалил волосы. Терпеть не могу этот запах, но стекло решил не опускать — наш разговор никто не должен слышать.
Пленник мой никак не мог прийти в себя, бледность так и не сходила с его лица. Все произошло в считанные секунды. Он оказался взаперти, как в тюремной камере. Цель была достигнута.
Ночь. Безлюдная улица. Тишина. И охваченный яростью безумец, готовый совершить убийство. Да, влип он в историю! А на меня вдруг смех накатил, я еле сдерживался. Но вспомнил о Виолете, и все встало на свой места. Не до смеха.
— Слушай, — начал я без околичностей, — ты знаешь, что Виолета беременна?
Он только моргнул, уставившись в темное стекло.
— Ну?
— Первый раз слышу.
— Вот оно что! Первый раз! А то, что ты отец этого ребенка, тебе известно? Или, может, тоже не знаешь?
Он отпрянул, часто-часто заморгал. Я притянул его за отворот пиджака.
— Послушай, малый, не строй из себя идиота!.. Твой это ребенок! Слышишь?
— Нет, никакого отношения я к нему не имею, — отчаянно пропищал он. — У меня давно с ней ничего общего…
— Наоборот! — Я сжимал лацкан так, словно под рукой у меня была его шея. — Твой этот ребенок! И с нею у тебя много общего!.. Короче, она родит через несколько месяцев… Понимаешь?.. А кто будет заботиться о ребенке? Я, что ли? Ну, отвечай!
Он дышал как загнанная лошадь, одной рукой упирался в баранку руля, потому что я все сильнее на него наваливался, а другой прикрывал лицо — опасался удара.
— Эй ты, отпусти руку и смотри мне в глаза!
Он изогнулся, но глаз так и не поднял, только моргал.
— Чего моргаешь? — закричал я. — Смотри мне в глаза!
— Я… я не моргаю… я смотрю…
— Прямо в глаза! И отвечай, почему вы разошлись? Почему ты ее бросил? Говори! Все по порядку!
В предлагаемом читателям романе, вышедшем в Болгарии в 1960 году, автор продолжает рассказ о жизни и труде рабочих-текстильщиков. Это вторая книга дилогии о ткачах. Однако по характеру повествования, по завершенности изображаемых событий она представляет собой вполне самостоятельное произведение. В русском издании вторая часть «Семьи ткачей» с согласия автора названа «Новые встречи».
Дело Георгия Димитрова огромно. Трудно все охватить в беллетризованной биографии. Поэтому я прежде всего остановился на главных событиях и фактах, стараясь писать ясно, просто, доступно, чтобы быть полезным самым широким читательским кругам, для которых и предназначена моя книга.Камен Калчев.
У этого романа завидная судьба: впервые увидев свет в 1958 году, он уже выдержал в Болгарии несколько изданий и второй раз выходит на русском языке. Автор романа, видный болгарский писатель Камен Калчев, недаром назвал свою книгу романизированной биографией. В основу романа положена действительная история жизни славного болгарского патриота Георгия Мамарчева (1786–1846), боровшегося за национальное освобождение своего народа. Георгий Мамарчев прожил жизнь поистине героическую, и наш юный читатель несомненно с интересом и волнением прочтет книгу о нем. Учитывая, что это издание приурочено к столетию освобождения Болгарии русским народом (1877–1878), автор книги написал предисловие для советских читателей.
В сборник рассказов Народного деятеля культуры Болгарии, лауреата Димитровской премии писателя Камена Калчева входят «Софийские рассказы», роман «Двое в новом городе» и повесть «Встречи с любовью».К. Калчев — писатель-патриот. Любовь к родине, своему народу, интерес к истории и сегодняшним будням — вот органическая составная часть его творчества. Сборник «Софийские рассказы» посвящен жизни простых людей в НРБ.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В книгу современного болгарского писателя вошли романы «Огненное лето» и «Восстание». Они написаны на документальной основе и посвящены крупнейшему событию в истории революционной борьбы болгарского народа — антифашистскому восстанию 1923 года. Все персонажи романов — действительные исторические лица, участники и очевидцы событий, развернувшихся в Болгарии в 20-х годах. Книга предназначена для широкого круга читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Казалось, что время остановилось, а сердца перестали биться… Родного дома больше нет. Возвращаться некуда… Что ждет их впереди? Неизвестно? Долго они будут так плутать в космосе? Выживут ли? Найдут ли пристанище? Неизвестно…
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.