Двое из многих - [121]
— Ты знал в Красноярске подпоручика Йожефа Ковача? Что можешь о нем сказать?
— Не знал.
— А почему ты не побрился? Чтобы дураком выглядеть? Знаем мы эти трюки! Подозрителен ты мне… Этим типом я хочу еще заняться, — заявил следователь другим членам комиссии. — Отойди! Следующий!
— Иштван Керечен, пехотинец, шестидесятый пехотный полк, имя матери Эстер Гуйаш. В плен попал вместе с Имре Тамашем.
— А не с товарищем ли Тамашем? — спросил следователь.
Керечен ничего не ответил.
— Религия?
— В католической церкви крестили.
— А теперь?
— Я не менял религии.
— Скажи, а тебя всегда звали Керечен? Не был ли ты раньше Коном?
— Всегда был Кереченом.
— Гм… Ты тоже был в Красноярске?
— Да.
— Слышал ли ты о некоем подпоручике Йожефе Коваче?
«Что отвечать? Очевидно, Пажит все-таки опередил нас…» Он на мгновение задумался. И тут ему пришла в голову удачная мысль. Почему бы не устроить цирк? Все можно свалить на господина подпоручика Йожефа Ковача, ставшего большевиком. Он сразу вспомнил старый служебный жаргон королевской армии.
— Докладываю, что о нем я знаю много.
— Наконец хоть один разумный человек появился. Почему ты не побрился?
— Докладываю, что у меня было воспаление кожи на лице, заразное.
Может быть, удастся избежать пощечин? Ведь он «заразный»…
— Рассказывай о Йожефе Коваче!
— Докладываю, что господин Йожеф Ковач был коммунист!
— Был?
— Так точно, был!
— А теперь нет?
— Так точно, нет.
— Почему это?
— Потому что он, позвольте доложить, умер.
Сыщик взглянул на него с видимым замешательством:
— Врешь! Йожеф Ковач и сейчас еще в Москве. Правая рука Бела Куна. Раньше его фамилия была Клейн. Типичный еврей, кудрявый.
— Докладываю, что у Йожефа Ковача, которого я знал, были гладкие волосы. От тифа умер. Такой большой коммунист был, упокой, господи, его душу!
Сыщик что-то написал на бумажке.
— Словом, ты утверждаешь, что он умер? Расскажи это своей бабушке!
Керечен пожал плечами:
— Что я могу поделать, если вы не изволите мне верить? Я сам на похоронах был!
— Ты тоже был в Красной Армии?
Керечен и бровью не повел, ответил спокойно:
— Я, прошу покорно, не разбираюсь в политике, мирное житье люблю.
— Я не то у тебя спросил… Ты был красноармейцем? Отвечай!
Трудно сдержаться, когда с тобой говорят таким наглым тоном. У Керечена чесались руки. Эх, если бы можно было дать по морде этому скоту в мундире, этому подлому лакею! Но что может сделать человек, если он один, если борьба неравна? Теперь ему может помочь лишь трезвый расчет. Надо сдержать поднимающуюся к горлу ярость, даже если это и невозможно!
— Йожеф Ковач был красноармейцем и умер.
— А я о тебе спрашиваю, болван!
— Так я же вам ответил, прошу покорно.
Сыщик потерял терпение.
— Этот человек или симулянт, или идиот! Я еще с ним поговорю. Унтер-офицер, уведите обоих! — закричал он.
— Слушаюсь! — рявкнул жандарм. — Вперед шагом марш!
Они прошли вдоль деревянных бараков. Позади шел жандарм. На территории лагеря находилась церковь с высокой башней, а вблизи нее — тюрьма. Жандармский унтер передал арестованных другому, с такими же, стрелками, усами. Тот записал имена и втолкнул арестованных в большое помещение, где уже находилось человек тридцать. Они сразу окружили прибывших, забросали их вопросами.
— Только сейчас приехали?
— Позавчера.
— Вас Оливер сюда послал?
— Мы его не знаем в лицо, — ответил Керечен.
— Такой дылда, проклятый фараон! — возмущенно воскликнул человек в сером костюме, в берете, по виду — рабочий. — Он среди них самый большой мерзавец.
— Может быть, это он и допрашивал нас? — предположил Тамаш. — Обращался с нами страшно грубо.
Рабочий подошел к ним, угостил сигаретами.
— Мы не спрашиваем у вас, кто вы, красные или коммунисты, потому что к нам сюда подсаживают доносчиков. Но если мы узнаем, что кто-то нас предал, тому несдобровать. Отделаем его — лучше не надо. А сыщики здесь дело свое знают. Они и вас сегодня «приоденут».
Тамаш с наивным удивлением смотрел на говорящего. Рабочий понял, что перед ним люди порядочные. Даже сам не заметил, как перешел на «ты»:
— Ты не знаешь, конечно, что мы называем «приодеть». Я каждый день получаю новую «одежду». — Он поднял рубаху и показал покрытое синяками и кровоподтеками тело. — Красиво? А что вы скажете о покрое? Иногда они «подметки» нам подбивают, как сапожники. Бьют по голым ступням, но не молотком, а резиновой дубинкой. Это уже тонкость их ремесла, ведет прямо к цели. Во-первых, потому, что преступник после этих ударов с ума сходит от боли, а если ни в чем не признается, то это означает, что он или ничего не знает или очень порядочный человек. Второе преимущество заключается в том, что на теле не остается видимых следов, только врач может установить, но для этого надо сначала снять ботинки. Таких испытаний я никому не пожелаю. Имена свои вы можете назвать, их скрывать незачем.
Друзья представились.
— А меня зовут Михай Ваш. Красноармейцем был в Астрахани. Оливер это знает, так что никакой тайны я вам не открыл… Ну ты, шпион! — продолжал Михай, повысив голос. — Если ты здесь, слушай внимательно, а потом беги доносить Оливеру! Можешь даже ему сказать, что мне известно, какая судьба меня ждет! В Залаэгерсег пошлют меня.. Сегодня меня еще раз подкуют, а завтра я исчезну отсюда и сквозняка после себя не оставлю. Но и среди жандармов попадаются хорошие парни. Я как-то разговорился с одним, две черты у нас с ним оказались общими: оба мы, оказывается, любим красивых женщин и голубцы… Что же, черты вполне человечные, разве не так?
Он родился джентльменом-южанином и жил как на театральных подмостках, где был главным героем — рыцарственным, благородным, щедрым, великодушным. И едва началась Первая мировая война, рыцарство повлекло его на театр военных действий…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
15 февраля 1989 г. последний советский солдат покинул территорию Демократической республики Афганистан. Десятилетняя Афганская война закончилась… Но и сейчас, по прошествии 30 лет, история этой войны покрыта белыми пятнами, одно из которых — участие в ней советских пограничников. Сам факт участия «зелёных фуражек» в той, ныне уже подзабытой войне, тщательно скрывался руководством Комитета государственной безопасности и лишь относительно недавно очевидцы тех событий стали делиться воспоминаниями. В этой книге вы не встретите подробного исторического анализа и статистических выкладок, комментариев маститых политологов и видных политиков.
События, описанные автором в настоящей повести, относятся к одной из героических страниц борьбы польского народа против гитлеровской агрессии. 1 сентября 1939 г., в день нападения фашистской Германии на Польшу, первыми приняли на себя удар гитлеровских полчищ защитники гарнизона на полуострове Вестерплятте в районе Гданьского порта. Сто пятьдесят часов, семь дней, с 1 по 7 сентября, мужественно сражались сто восемьдесят два польских воина против вооруженного до зубов врага. Все участники обороны Вестерплятте, погибшие и оставшиеся в живых, удостоены высшей военной награды Польши — ордена Виртути Милитари. Повесть написана увлекательно и представляет интерес для широкого круга читателей.
Сергей Сергеевич Прага родился в 1905 году в городе Ростове-на-Дону. Он участвовал в гражданской и Великой Отечественной войнах, служил в пограничных войсках. С. С. Прага член КПСС, в настоящее время — полковник запаса, награжденный орденами и медалями СССР. Печататься, как автор военных и приключенческих повестей и рассказов, С. С. Прага начал в 1952 году. Повести «План полпреда», «Граница проходит по Араксу», «Да, был…», «Слава не умирает», «Дело о четверти миллиона» и многие рассказы о смелых, мужественных и находчивых людях, с которыми приходилось встречаться их автору в разное время, печатались на страницах журналов («Уральский следопыт», «Советский войн», «Советская милиция») и газет («Ленинское знамя» — орган ЗакВО, «Молодежь Грузии», «Молодежь Азербайджана» и др.)
Книга представляет собой сборник воспоминаний. Авторы, представленные в этой книге, родились в 30-е годы прошлого века. Независимо от того, жили ли они в Советском Союзе, позднее в России, или в ГДР, позднее в ФРГ, их всех объединяет общая судьба. В детстве они пережили лишения и ужасы войны – потерю близких, голод, эвакуацию, изгнание, а в зрелом возрасте – не только кардинальное изменение общественно-политического строя, но и исчезновение государств, в которых они жили. И теперь с высоты своего возраста авторы не только вспоминают события нелегкой жизни, но и дают им оценку в надежде, что у последующих поколений не будет военного детства, а перемены будут вести только к благополучию.