Двенадцать - [40]

Рассвирепевший Белый Майк быстро спускается, чтобы прогнать их.

— Вы, чудилы, больше не получите никакой травки. Никогда.

— Да как же та-а-ак… — Тимми понимает, какую большую ошибку они допустили.

— Чтоб нам провалиться, Тимми. Теперь мы навсегда остались без косяков. — Марк Ротко тоже выходит из себя.

— Убирайтесь.

Секунду оба парня стоят, не двигаясь, а Белый Майк переводит взгляд с одного на другого. Перед ним, на улице, стоят просто два безобидных парнишки, которые пытаются достать травки, развлечься, чем-то заполнить время, говорить, одеваться, ходить и жить определенным образом, потому что сами по себе они не круты, и не понятно, кто они такие и куда им двигаться. Всем, по большому счету, нечем заняться, всем в этом городе делать нечего, поэтому они делают одно и то же и разговаривают одинаковыми цитатами из мультиков своего детства (и как бы «Охотники за привидениями» намного лучше «Черепашек ниндзя»). Все хотят перепихнуться, считаться крутыми и быть в отличной спортивной форме, все просто хотят, хотят и хотят. Белый Майк уже беспокоится о том, что будет, если и другие ребята начнут приходить к нему домой. А он не хочет никому продавать травку здесь. Поэтому Белый Майк впускает обоих в дом.

Отдав Тимми и Марку Ротко травку. Белый Майк рассказывает им, что собирается завести птицу. Попугая.

— Говорящего? — спрашивает Тимми.

— Да, — отвечает Белый Майк. — Как мне его назвать?

— Тимми, — предлагает Тимми.

— Роко, — советует Марк Ротко.

— Роко?

— Да. Так как же?

— Не знаю.

— Тупак.

— Бигги.

— Сильвестр.

— Ты же заводишь птицу-мальчика, верно?

— Да.

— А как ты выяснишь? У них что, член есть?

— Ну, не знаю.

— Отлично. Тогда Саманта.

— Саманта?

— Так, сынок, зовут мою мать.

— Йо, извини.

— А почему бы не Снуп?

Белому Майку тут же вспоминается Чарли Браун.

— Да, имя неплохое, — соглашается он.

Тимми и Марк Ротко начинают вопить песню:

Да-абл джа-зи-и-и.

Сну-у-уп Да-а-у-уг.

Докурись до катаракты.

Сну-у-уп Да-а-у-уг.

Кто это садится в «кадиллак»?

Сну-у-уп Да-а-у-уг.

— Все, довольно. — Белый Майк заставляет их замолчать. — Назову его Снупом. Будет попугайчик Снуп.

Тимми и Марк Ротко ликующе кивают друг другу.

— Мы позвоним тебе завтра, когда у нас появятся наличные?

— Да давайте.

После их ухода Белый Майк долго сидит и размышляет о взрослых. Хочет вспомнить, с какого именно момента ему расхотелось с ними разговаривать. Сейчас он разговаривает только с теми взрослыми, которые ему почти безразличны и с которыми он ведет дела. Типа Лайонела. Пейджер вибрирует; он достает его из кармана и кладет на стол, но там он начинает дико стучать. Белый Майк быстро выключает его и снова включает, чтобы пейджер хотя бы на время прекратил дрожать.

83

Хантер разговаривает по телефону с отцом. Тот уже подъезжает на лимузине из аэропорта Кеннеди. Впервые с момента ареста у Хантера срывается голос.

— Я никого не убивал. Кто вообще убивает людей?! Разве ты не понимаешь, папа? Папа?

— Хантер, я уже здесь, мы обо всем позаботимся. Поговорим с судьей, чтобы тебя выпустили под залог…

— Никто не станет убивать людей. Я не стал бы. То есть ты что…

— Хантер, тебе надо успокоиться.

— Папа, прямо тебе скажу, я невиновен, но, папа, я ужасно боюсь. Только я знаю, что, окажись ты на моем месте, ты бы испугался еще больше.

Отец Хантера ничего на это не отвечает.

84

Выйдя из квартиры Белого Майка, Тимми и Марк Ротко направляются в продовольственный магазин.

По дороге Тимми спрашивает:

— Знаешь, что нашему приятелю сказал попугай?

— Что же?

— Полли хочет крекер[36].

Марк Ротко смеется:

— А что же наш друг ответил попугаю?

— И что? — Марк вовсю ржет.

— А пошла ты, сука, — а потом он всаживает капсулу птице в задницу.

Оба хохочут во всю глотку.

— Надо взять жрачки. Пошли. — Тимми проходит через автоматические двери продуктового магазина. Он направляется к полкам с печеньем и берет коробку крекера на воде.

Марк Ротко ненадолго пропадает, но Тимми тут же находит его в следующем проходе между полок. Тот засовывает руку в банку взбитого маршмэллоу[37], а к его воротнику и подбородку уже прилипли сладкие белые хлопья. Женщина с тележкой торопливо уходит от них подальше. Тимми говорит:

— В натуре, дай-ка мне этого немного попробовать.

Он распечатывает упаковку крекера и начинает обмакивать его в маршмэллоу. Оба поедают лакомство до тех пор, пока в конце прохода не появляется работник супермаркета, который пришел расставить баночки с джемом. Тимми прячет остатки крекера в карман, а Марк Ротко роняет банку маршмэллоу, и она разбивается об пол. Все липкие, Тимми и Марк Ротко делают ноги. Сейчас они отправятся на вечеринку. Рабочему супермаркета приходится немало потрудиться, чтобы убрать с пола липкую сладкую массу.

85

Звонит телефон. Сейчас уже вторая половина дня, и Белый Майк ест «Чериоз». Раньше он ел все марки сладких воздушных шариков, но в последнее время перешел на обычные «Чериоз», так что «Какао паффс» теперь покрываются плесенью в буфете. Майк ест шарики не столовой, а чайной ложкой, потому что не любит, когда молока во рту оказывается слишком много. Телефон все звонит и звонит. Белый Майк берет трубку. Это его отец. Он просит Майка никуда не уходить, говорит, что идет домой и должен ему кое-что сообщить. У него спокойный, ровный голос.