Двенадцать лет борьбы против фашизма и войны - [41]
II Интернационал не соглашался на подобную решительную борьбу с помощью единых действий, осуществляемых рабочими всех стран мира, ибо его наиболее влиятельные участники, и прежде всего английская лейбористская партия, неукоснительно следовали политике своих империалистических правительств. А последние вовсе не желали бороться против Гитлера. Напротив, они своей политикой "невмешательства" поощряли его агрессию, надеясь в конце концов обратить ее против Советского Союза. Вот почему Гитлеру удалось так внезапно аннексировать Австрию. Позорное Мюнхенское соглашение, о котором речь будет идти ниже, позволило ему присоединить 1 октября 1938 года Судетскую область, а 15 марта 1939 года оккупировать Чехию, Моравию и Словакию. Каждому непредвзятому наблюдателю было ясно, что, несмотря на все мирные заверения Гитлера, дальнейшее развитие фашистской агрессии несомненно приведет ко второй мировой войне.
Бернская конференция Коммунистической Партии Германии
Бернская конференция КПГ состоялась еще до занятия гитлеровцами Чехословакии. Она происходила с 30 января по 1 февраля 1939 года. На этой конференции были разоблачены гитлеровские лозунги о "Великой Германии" и "праве немецкого народа на самоопределение", выдвинутые гитлеровцами как предлог для осуществления своих завоевательных планов, направленных против других народов с целью нового империалистического "передела" мира. "На Западе, как и на Востоке, - говорилось в резолюции Бернской конференции, гитлеровский режим создал такое положение, при котором немецкий народ внезапно может оказаться ввергнутым в катастрофу войны. Эту войну ему придется вести против мощного фронта всех народов, которые либо уже подверглись нападению Гитлера и держав оси, либо находятся под постоянной угрозой такого нападения"{70}.
Партия провозгласила поэтому борьбу за спасение германской нации. Политика гитлеровского фашизма велась исключительно в интересах магнатов военной промышленности и нацистской бюрократии и являлась поэтому предательством по отношению к интересам всего немецкого народа. Целиком подтвердилось положение бернской резолюции КПГ, в котором говорилось, что "...попытка нацистской диктатуры и держав оси навязать народам фашистский диктат по образцу Версальского неминуемо потерпит крушение, как потерпела его в свое время сама Версальская система. Такая попытка приведет лишь к ужасающей и безнадежной для Германии войне"{71}.
В силу этих причин свержение власти главного поджигателя войны Гитлера становилось национальным долгом всех немцев. Национальные интересы Германии требовали немедленного разрыва союзов с итальянским фашизмом и с японскими милитаристами. Каждый честный немец обязан был считать своим долгом установление любым путем солидарности с австрийским и чехословацким народами.
Бернская конференция КПГ заклеймила антисоветскую политику гитлеровского государства как подлое предательство национальных интересов Германии. Она предостерегала немецкий народ от попыток реакционных магнатов капитала Англии и Франции превратить Гитлера в европейского жандарма, а немецкий народ - в пушечное мясо для войны против Советского Союза, рассчитывая тем ослабить и Советский Союз и Германию. КПГ заявляла в бернской резолюции, что если, несмотря на все усилия противников Гитлера, войну, которую провоцируют фашисты, не удастся предотвратить, то национальные интересы немецкого народа потребуют как можно скорей и всеми средствами покончить с ней путем свержения гитлеровского режима.
В эти дни в начале 1939 года, когда над немецкой нацией нависла грозная опасность, партия снова указывала путь к предотвращению катастрофы, призывая всех действительно патриотически настроенных немцев объединиться для совместной борьбы против войны. При этом она опиралась на уроки, извлеченные из так называемого сентябрьского кризиса 1938 года. Когда в первые дни сентября 1938 года война готова была разразиться, во всех слоях немецкого народа стихийно возникло движение в пользу мира, которое охватило даже широкие круги сторонников нацизма. Широкие массы народа не только отвергали войну, но вся гитлеровская политика авантюр вызывала у них чувство подавленности, возмущения и нарастающего недовольства. Антивоенные настроения оказались даже сильней террора. В ряде мест население явочным порядком стало осуществлять свободу собраний и открыто выражало свое мнение. Сопротивление войне приобрело сразу широкий размах и приняло весьма разнообразные формы. Это было беспрецедентным явлением при гитлеровском режиме. Имели место даже случаи прекращения работы, собраний в заводских столовых, актов саботажа на крупных военных заводах и другие формы сопротивления. Среди крестьян, мелкой буржуазии и среди широких буржуазных кругов проявлялось недовольство вплоть до открыто враждебного отношения к надвигающейся войне.
Бернская конференция учла все эти факты, которые целиком подтвердили прогнозы КПГ. Но она не закрывала глаза и на слабость антифашистов, проявлявшуюся в эти дни особенно ясно и заключавшуюся главным образом в раздробленности их сил. "Сентябрьские дни 1938 года, - говорилось в бернской резолюции, - показали прежде всего неподготовленность рабочего класса, который не сумел возглавить широкую народную оппозицию военной политике Гитлера. Антифашисты должны сделать отсюда вывод, что лишь единый фронт всего рабочего класса и объединение всех противников Гитлера в народном фронте создадут предпосылки для успешной борьбы за мир и для свержения гитлеровского режима"{72}.
В истории антифеодальных народных выступлений средневековья значительное место занимает гуситское революционное движение в Чехии 15 века. Оно было наиболее крупным из всех выступлений народов Европы в эпоху классического феодализма. Естественно, что это событие привлекало и привлекает внимание многих исследователей самых различных стран мира. В буржуазной историографии на первое место выдвигались религиозные, иногда национально-освободительные мотивы движения и затушевывался его социальный, антифеодальный смысл.
Настоящая книга охватывает три основных периода из боевой деятельности красных Таманских частей в годы гражданской войны: замечательный 500-километровый переход в 1918 г. на соединение с Красной армией, бои зимой 1919–1920 гг. под Царицыном (ныне Сталинград) и в районе ст. Тихорецкой и, наконец, участие в героической операции в тылу белых десантных войск Улагая в августе 1920 г. на Кубани. Наибольшее внимание уделяется первому периоду. Десятки тысяч рабочих, матросов, красноармейцев, трудящихся крестьян и казаков, женщин, раненых и детей, борясь с суровой горной природой, голодом и тифом, шли, пробиваясь на протяжении 500 км через вражеское окружение.
В настоящей книге дается материал об отношениях между папством и Русью на протяжении пяти столетий — с начала распространения христианства на Руси до второй половины XV века.
Представленная монография затрагивает вопрос о месте в русско- и церковно-ордынских отношениях института киевских митрополитов, столь важного в обозначенный период. Очертив круг основных проблем, автор, на основе широкого спектра источников, заключил, что особые отношения с Ордой позволили институту киевских митрополитов стать полноценным и влиятельным участником в русско-ордынских отношениях и занять исключительное положение: между Русью и Ордой. Данное исследование представляет собой основание для постановки проблемы о степени включенности древнерусской знати в состав золотоордынских элит, окончательное разрешение которой, рано или поздно, позволит заявить о той мере вхождения русских земель в состав Золотой Орды, которая она действительно занимала.
В книге исследуется ранняя история африканских цивилизаций и их место в истории человечества, прослеживаются культурно-исторические связи таких африканских цивилизаций, как египетская, карфагенская, киренская, мероитская, эфиопская и др., между собой, а также их взаимодействие — в рамках изучаемого периода (до эпохи эллинизма) — с мировой системой цивилизаций.
Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.