Две подвески к вееру - [7]

– Странно, кому она могла ее отдать? Ведь родителей у нее нет. Может, отдала брату? – предположил кто-то из присутствующих, а еще один человек добавил:

– Я очень хорошо знаком с ее братом. Нынче же схожу к нему и – узнаю! – Он поднялся, собираясь идти. Чжао засуетился.

– Стоит ли так обо мне беспокоиться? В конце концов вещь-то моя!

– Вот именно! – проговорил другой сосед. – Намедни мы, увидев эту вещицу, сразу признали, что подвеска ваша. Но если так, то тогда как она оказалась у Цзяна? Сначала мы подумали: Чжао человек щедрый, вероятно, он подарил ее соседу. Вот почему мы ее у него взяли, мы хотели испытать вас, любезный Чжао. Однако оказалось, что вам о ней ничего неизвестно. Видно, это так и есть, вы человек честный! И все же вся эта история вызывает у нас сомнения. В самом деле, в своем доме вы ее не нашли, а в то же самое время у Цзяна появилась точно такая вещь. Разве не странно?… Поскольку среди нас люди все порядочные и достойные, мы, понятно, забеспокоились и решили выяснить всё до конца. К тому же почтенный Чжао, сами вы относитесь к людям довольно насмешливо, любите позлословить. Вот мы и подумали, если вы так относитесь к другим, почему к самому себе вы проявляете снисхождение, когда дело касается вас самого.

Несмотря на смущение, Чжао заставил себя сдержаться, поскольку понимал, что если правда всплывет наружу, он потеряет лицо, а еслиюпозоритея сам, значит оставлять сноху в своем доме он уже более не сможет. Чжао надеялся, что ему как-то удастся дело замять, впредь он установит в доме такие порядки, что никто никогда не узнает о их семейной жизни. Недаром существует поговорка: «Одну немую испоганили, мир так и остался в неведении!» Однако на самом деле получилось ровно наоборот, как в другой поговорке: «Человек сдержался, а конь не удержался и понес». Словом, после того, что сказали ему соседи, Чжао притворяться больше не мог. Пришлось сознаться в грехе, который совершила его сноха.

– По правде говоря, мне просто не хотелось выносить сор из избы! – вздохнул богач. – Однако нынче, видя вашу заботу, почтенные соседи, я терпеть такую обиду больше не стану… Я уже давно подозревал сноху в том, что блудница спуталась с Цзяном, только у меня не было доказательств, поэтому я и не мог ничего предпринять. Сейчас улики налицо, а потому скрывать мне не имеет смысла. Я решил подать жалобу, для чего мне понадобятся свидетели. Уважаемые, не согласится ли кто-то из вас мне помочь?

В толпе соседей послышались одобрительные возгласы.

– Это поступок настоящего мужчины… Тот не человек, кто не побывал в суде!.. Пишите жалобу, да поживей. Оставлять это дело нельзя!

Чжао, простившись с соседями, отправился на поиски писаря, умеющего как надо составить судебную жалобу. Содержание бумаги было таково:

«Податель сей жалобы Чжао Юйу. По делу о блуде и покушении на человеческую жизнь. Цзян Юй, словно злобный зверь, совершил гнусный обман в отношении юного и робкого мужа. Прельстившись приятным обликом его жены, он намеренно купил по соседству дом, в стене коего сделал лаз, дабы совершать тайный подгляд и творить искушение нашей снохи. Сия женщина по причине неприятия малоблаговидного своего юного супруга, стакнулась со злодеем и вступила с ним в преступную связь. Она стала встречаться с ним утром и вечером. Как-то ночью нынешнего месяца женщина, связав тюк с одеждой и разными вещами, переправила его через соседскую стену, дабы впоследствии эти вещи тайно унести. Узнав о подобном злодействе, я позвал соседей на помощь, из-за чего получил рану, от коей чуть было не скончался. Сие могут подтвердить мои соседи. Известно, что распутство, несущее позор другому человеку есть деяние, способное вызвать зубовный скрежет. Что до грабежа ценностей, сопровождающееся покушением на жизнь, то подобный поступок способен пронзить сердце человека ледяным хладом. Низко кланяюсь Небу и уповаю на суровые и точные законы. Надеюсь, что прелюбодей примет казнь согласно закону. К сему моя жалоба».

В это время в Чэнду правителем области служил некий Цянь, чиновник честный и неподкупный, который не любил слушать чужих советов, не полагался, как говорится, лишь на «очи и ухо». Если в руки к чиновнику поступала жалоба, он не отправлял ее обратно в уезд, но просматривал сам с большим вниманием и лишь после того, как сам в ней подробнейшим образом разберется, отсылал начальству на утверждение. Если вина человека было незначительной, он назначал провинившемуся порцию батогов, но освобождал его от последующих допросов. Но коли человек совершил тяжелое преступление, он назначал ему казнь. Правитель Цянь выше всего ценил соблюдение законов и правил высокой морали а потому весьма недолюбливал людей, которые попирают нравы и моральные устои. Понятно, когда к нему в руки попадала бумаги, где говорилось о блудодеянии, можно было с твердой уверенностью сказать, что истец подавший бумагу, судебное дело непременно выиграет напротив, виновный потерпит поражение.

Чжао Юйу поспешил со своей слезницей в управу. Ознакомившись с содержанием прошения, правитель Цянь немедленно ее утвердил, после чего удалился в свои покои, взяв жалобу с собой. На следующий день, просматривая бумаги, он, к своему удивлению, жалобу о блудодеянии не обнаружил, хотя все остальные бумаги оказалась на месте. «Наверняка ее утащил кто-то из служащих ямыня?» – подумал он, направляясь в залу присутствия. Он решил с пристрастием допросить тех чинов, кто в это время находился на дежурстве. Удивительно, никто из служащих, как их не били, в проступке так и не сознался. Чиновник послал гонца за Чжао Юйу, и потребовал у торговца новую бумагу. Как только очередная жалоба появилась в присутствии, правитель отправил стражников за обвиняемым Цзяном.