Две могилы - [9]

Перевозя ее с места на место, похитители негромко переговаривались между собой. Но лишь теперь, когда оживленная трасса осталась позади, она смогла за гулом мотора различить их голоса. Это была смесь немецкого и португальского языков, которые Хелен отлично знала, выучив их еще раньше, чем английский или родной для ее отца венгерский. Однако голоса звучали невнятно, и она мало что смогла понять, кроме общего раздраженного и нетерпеливого тона. И того, что похитителей было четверо.

Еще несколько минут тряски, и автомобиль остановился. Хлопнули дверцы, и чьи-то шаги зашуршали по гравию. Багажник открылся, и холодный ветер освежил лицо Хелен. Кто-то схватил ее за руку, поднял в сидячее положение и помог выбраться наружу. Хелен пошатнулась, колени ее подогнулись, но похититель крепче вцепился в ее локоть и не позволил упасть. А затем молча подтолкнул в спину.

Странно, но Хелен не испытывала никаких эмоций, даже горя или страха. Она столько лет скрывалась, живя в постоянной тревоге и неуверенности. А потом появился брат и сказал то, что она втайне мечтала услышать, но усмиряла свои мечты, убеждала себя, что этого никогда не случится. Лишь на короткий миг вспыхнула надежда снова увидеть Алоизия и зажить нормальной человеческой жизнью. Но уже через мгновение она погасла: брата убили, а мужа ранили. Возможно, тоже смертельно.

Теперь она ощущала лишь пустоту внутри. Лучше было бы вообще ни на что не надеяться.

Хелен услышала скрип открываемой двери, а затем оказалась в каком-то помещении. Воздух здесь был спертый, пахло плесенью. Ее провели через комнату в другую, с еще более неприятным запахом. Скорее всего, это был заброшенный загородный дом. Хватка похитителя ослабла, и Хелен поняла, что упирается ногами в стул. Она села, положив руки на колени.

— Снимите это, — произнес по-немецки знакомый голос.

Кто-то коснулся ее головы, и повязка упала с глаз.

Хелен моргнула, потом еще раз. В комнате было темно, но ее отвыкшие от света глаза быстро приспособились. За спиной послышались шаги, и дверь закрылась. Хелен облизнула сухие губы, подняла голову и встретилась взглядом с волчьими глазами Конрада Фишера. Он, конечно, постарел, но выглядел таким же сильным и опасным, как и прежде. Конрад тоже сидел на стуле, зажав широкие ладони коленями. Он чуть подвинулся, и стул застонал под его массивным телом. Пронзительные серые глаза, загорелая до смуглости кожа, коротко стриженные седые волосы — от всего его вида веяло холодным тевтонским совершенством. Он смотрел на нее с кривой усмешкой, которую Хелен слишком хорошо помнила. Вместо былой пустоты и равнодушия она почувствовала острый приступ страха.

— Не ожидал, что когда-нибудь буду разговаривать с мертвецами, — отрывисто и четко произнес Фишер по-немецки. — И все-таки вы здесь, фройляйн Эстерхази… прошу прощения, фрау Пендергаст, покинувшая эту землю четырнадцать лет назад.

Устремленные на нее колючие глаза светились странной смесью раздражения и любопытства.

Хелен ничего не ответила.

— Naturlich[8], оглядываясь назад, я понимаю, как вам это удалось. Вы пожертвовали своей сестрой-близнецом, der Schwächling[9]. Что ж, после всех этих лицемерных высоких слов вы доказали, что многому научились у нас. Я почти удовлетворен.

Хелен молчала с безразличным видом. Она скорее согласилась бы умереть, чем жить дальше с этой болью.

Фишер внимательно следил за тем, какой эффект произвели его слова. Он достал из кармана пачку «Данхилл», чиркнул спичкой, вспыхнувшей золотистым огнем.

— Вы ведь не собираетесь признаваться нам, где прятались все это время? Или были ли у вас другие сообщники, помимо брата? Вы рассказывали кому-нибудь о нашей организации?

Не дождавшись ответа, Фишер глубоко затянулся, и на лице его снова заиграла усмешка.

— Впрочем, неважно. У нас найдется время для разговоров, когда мы вернемся домой. Уверен, что вы расскажете докторам все… еще до того, как начнутся опыты.

Хелен молчала. Фишер использовал слово «Versuchsreihe», на деле означавшее нечто большее, чем просто «опыты». Вспомнив, что под этим подразумевалось, она внезапно запаниковала, вскочила со стула и рванулась к двери. Это был бессмысленный поступок, порожденный древним инстинктом самосохранения. Когда Хелен навалилась на дверь, та неожиданно поддалась, но на пороге стояли другие похитители. Хелен с разгона прорвалась мимо первых двух, но оставшиеся двое крепко ухватили ее за руки. Понадобились усилия всей четверки, чтобы затащить ее обратно в комнату.

Фишер поднялся со стула, еще раз затянулся сигаретой и с невольным уважением посмотрел на Хелен, все еще молча и отчаянно сопротивлявшуюся. Затем перевел взгляд на часы.

— Пора ехать дальше, — сказал он и снова обернулся к Хелен. — Думаю, стоит вколоть ей что-нибудь успокаивающее.

+ Сорок четыре часа

В половине третьего кто-то позвонил в дверь. Курт Вебер отставил в сторону бутылку со сладким чаем, вытер уголки рта шелковым носовым платком, оторвался от компьютерного монитора и зашаркал по кафельному полу. Поглядел в глазок — за дверью стоял представительный джентльмен.

— Вы к кому?

— Я ищу «Фрайхайт импортинг компани».