Двадцать три ступени вниз - [147]
20 мая в 3 часа дня «Русь», охраняемая воинским отрядом, отходит от тобольской пристани; 22 мая в 8 часов утра пришвартовывается в тюменском речном порту. Отсюда пассажиры доставлены с пристани на вокзал и без задержек выезжают далее: Романовы — в классном вагоне, с ними 6 приближенных (включая «дядьку» Нагорного), остальные едут в вагонах товарных. Добился разрешения сопровождать вторую группу и едет в товарном вагоне также Кобылинский, хотя формально он отрешен от дел. Под утро 23 мая поезд (как уже было 30 апреля) останавливается на станции Екатеринбург-111, не доезжая до городского вокзала. Четырех пассажиров на той же пристанционной площадке ждут дрожки. И той же дорогой, спящими улочками и переулками, они доставлены в ипатьевский дом. Позднее прибыл с вокзала багаж.[12]
Через две недели после эвакуации из Тобольска бывшего престолонаследника и его сестер городом овладели белые.
Теперь свита Романовых мало чем напоминает тот ее состав, в каком она выезжала десять месяцев тому назад из Александровского дворца. Одни отсеялись (по «сокращению штатов») еще в Тобольске. Других отделили от семьи в Екатеринбурге, в Дом особого назначения не пустили. Третьих за провокационные выходки отправили прямо в тюрьму. «Дядьку» Нагорного взяли было в ипатьевский дом, но через неделю он был арестован и очутился в тюрьме. Всем отчисленным от службы при семье приказано было незамедлительно покинуть пределы Урала. Исключительную льготу дали врачу Деревенько (лечившему Алексея): ему Уральский Совет разрешил остаться в городе, проживать на частной квартире, в любое время суток входить в ипатьевский дом. Жильяру и Гиббсу приказано было уехать из Екатеринбурга в тот же день, когда они сюда прибыли. Им Родионов в 5 часов пополудни принес на вокзал проездные документы. Объяснив, что в их услугах в России больше не нуждаются, он рекомендовал им, как иностранным подданным, продвигаться подальше на запад, «на свою сторонку». Этого здравого совета они не послушались, от выезда из Екатеринбурга уклонились, остались жить в товарном вагоне на пристанционных путях. Ухитрились пробыть здесь до 3 июня, когда екатеринбургские железнодорожники нашли способ избавиться от них: прицепили вагон к так называемому беженскому поезду, направлявшемуся на восток, и в результате оба 15 июня очутились в Тюмени. Они явились в Тюменский городской Совет с требованием денег и документов на право дальнейшего проезда по России «по свободному выбору», но были арестованы. Пока местные органы советской власти разбирались, как поступить с англичанином и швейцарцем, белые 20 июля захватили Тюмень и извлекли обоих из милицейского карцера. После 25 июля, когда пал и Екатеринбург, Жильяр и Гиббс снова появляются в этом городе, теперь уже как участники белогвардейского следствия по «екатеринбургскому делу». Вместе с ними «неоценимые услуги следствию» оказали всплывшие снова на поверхность Эрсберг, Тутельберг и пресловутая графиня Софья Карловна Буксгевден…
В конечном итоге от всей экспедиционной группы, отправленной из Царского Села Керенским летом семнадцатого года, остались к концу мая 1918 года в ипатьевском особняке: семеро членов семьи Романовых и пятеро обслуживающих (доктор Боткин, лакей Трупп, комнатная девушка Демидова, повар Харитонов, поваренок Леонид Седнев).
Вопреки измышлениям господ Масси, Фрэнклэнда, Хойера и их американских и западногерманских коллег, обращение с Романовыми в ипатьевском доме оставалось неизменно корректным и человечным. Охрана была очень далека от намерения «мучить» и «унижать» их. Романовых в доме Ипатьева не «лишали воды и света»; не «ограничивали 30 минутами прогулки в день»; не «терзали недоеданием»; не «унижали и оскорбляли режимом карцера». Напротив. В комнатах второго этажа поддерживался (насколько это возможно было в тогдашних условиях) элементарный комфорт; расписание дня, чередование занятий было в основном оставлено на усмотрение заключенных; часы для прогулок в саду они выбирали сами; во внутренний распорядок их жизни комендатура, как правило, не вмешивалась. Был у них достаточный врачебный уход: взрослых обслуживал Боткин, Алексея — Деревенько; были нужные лекарства. Красноармейцы, по приказу коменданта, не раз ходили по городу в поисках священника (приводили в дом, например, священника Сторожева, который и устраивал богослужения для заключенных).
«Дом был отвратительно грязен», — пишет Вильтон. Николай в дневнике в первый же день записывает: «Дом хороший, чистый». «Царевны спали на матрацах на полу» (Вильтон). «Прогулки во дворе были ограничены пятью минутами в день… Питьевая вода была рационирована» (Альмединген). «За стол, покрытый грязной клеенкой, их (Романовых. — М. К.) сажали вместе с прислугой и солдатами… Не хватало тарелок, ложек, вилок. Поэтому они пользовались ложками и вилками по очереди. Ели из общей миски деревянными ложками. Караульные подсаживались к столу; грязными пальцами брали из блюда еду, опираясь локтями о стол, толкали царя и царицу… иные стояли за государыней, навалившись на спинку ее стула и задевая ее» (Вильтон). Караульные за столом «курили… плевались, разбрасывали объедки, нарочито говорили при княжнах непристойности, выкрикивали похабные слова, орали революционные песни». «Пища была отвратительной… В этом отношении делалось все, чтобы довести заключенных до отчаяния. Утром — плохой чай без сахара, с черным хлебом, оставшимся со вчерашнего дня. К обеду — очень жидкий суп и котлета, имевшая весьма мало общего с мясом»… И ко всему этому отсутствие столового и постельного белья.
Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.
Славяне – крупнейшая этническая общность Европы, но что мы на самом деле о них знаем? Историки до сих пор спорят и о том, от кого они произошли, и о том, где находилась их родина, и откуда пошло самоназвание «славяне».
В трилогии вскрыты причины кризиса коммунизма в СССР, несостоятельности командной «плановой экономики», дан новый взгляд на возможные пути развития России. Особого внимания заслуживают идея о создании партии нового типа и новая идеология регулятивизма, являющиеся, по мнению автора, великим историческим шансом для России. Книга, написанная истинным патриотом, проливает свет на многие проблемы современности и представляет интерес для всех, кто обеспокоен судьбой Отечества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Современная Россия, являясь правопреемницей Советского Союза, сталкивается со многими проблемами, основанием для возникновения которых послужила крупнейшая геополитическая катастрофа XX века – распад СССР. Постепенно нарастают конфликты и противоречия в бывших советских республиках. Однако вместе с тем на постсоветском пространстве появляются и реализуются тенденции к экономической и военно-политической интеграции. Сложившаяся ситуация способствует тому, чтобы более серьезно обратиться к истории тех территорий, которые ранее входили в состав СССР, а до этого в состав Российской империи.
Фредерик Лейн – авторитетный американский исследователь – посвятил свой труд истории Венеции с самого ее основания в VI веке. Это рассказ о взлете и падении одной из первых европейских империй – уникальной в своем роде благодаря особому местоположению. Мореплавание, морские войны, государственное устройство, торговля, финансы, экономика, религия, искусство и ремесла – вот неполный перечень тем, которые рассматривает автор, представляя читателю образ блистательной Венецианской республики. Его также интересует повседневная жизнь венецианцев, политика, демография и многое другое, включая мифы, легенды и народные предания, которые чрезвычайно оживляют сухой перечень фактов и дат.