Два мира, Две войны - [78]

— Извините, ребят. В магазине была очередь, я долго проторчал там.

— Что ты купил, Гарри? — спросила Мин.

— Я сделал магическую татуировку.

— Гарри, нет! Зачем ты навсегда обезобразил так себя?

— Ну, ты ведь знаешь, Миона, что мне надо было спрятать шрамы на спине, оставленные людьми Гриндевальда.

— О!

— Что ты сделал? Можно посмотреть? — с нетерпением спросил Юстас.

В ответ Гарри повернулся и взмахом руки сделал часть своей мантии прозрачной. Ребята с трепетом смотрели на детализированный рисунок, который все время двигался, доказывая, что он действительно магический. Рисунок был окружен другой татуировкой, которая заставила студентов открыть рты от удивления и понимания, Гермиона шепотом прочла надпись.

— Уроборос.

Глава тридцать вторая. Конец лета

Переводчик Dark_Malvinka.

Две недели после поездки на Косую Аллею прошли практически так же, как и две до нее. В дополнение к тренировкам и чтению путешественники обучили немного Дамблдора некоторым полезным трюкам, которые, как они знали, понадобятся ему в будущем. Поскольку большинство пособников Гриндевальда было поймано, у ребят появилось свободное время. Директор продвинулся в применении беспалочковой магии, месяцами практикуясь. Но, казалось, что он замер на уровне примерно третьекурсника. Гарри ожидал такого поворота событий и предупредил директора до того, как начались их занятия, но он все равно был немного разочарован. Чтобы добиться каких–то результатов, Гарри отозвал однажды директора и спросил, не хочет ли он обучиться невидимости. Мальчик — Который-Выжил вспомнил, как на первом курсе Дамблдор поймал его, когда тот глядел в Зеркало Желаний. Он был невидим без помощи мантии–невидимки, и единственный способ достичь этого, считал Гарри, если кто–нибудь из четверки научит его. Гермиона, Джинни, Рон и Мин сочли странным тот факт, что их друг и директор пропали на два дня. Они отправились в дальний конец Восточной Башни, где никто не мог их найти. Там Гарри смог передать секреты невидимости без отвлекающих моментов. Целых два дня понадобилось старому профессору, чтобы выучить это, но оно того стоило. Оба были истощены, но удовлетворены.

Ярким событием второй недели стал день рождения Гарри. Судя по происходящему, в особенности — по урокам Дамблдора, всем стало очевидно, что парень совершенно забыл о нем. Гаервин, Лолиде и Мин взялись организовать традиционный эльфийский праздник для него. Накануне ночью, после того, как Гарри вернулся в комнату с книгой, эльфы направились в бальный зал и украсили его. Затем в кухне они разобрались с меню. По этому случаю они привлекли некоторых домовиков Хогвартса, которые с ужасом покидали старый замок на некоторое время. Когда все было готово, они отправились спать, наложив на себя эльфийские чары, которые гарантировали их пробуждение раньше Гарри.

Утром тридцать первого июля Гарри вынырнул из довольно приятного сна о цыплятах и шоколадных лягушках от звука тихой музыки. Сидя в постели, он с минуту пытался определить, откуда доносится звук. Так и не добившись в этом успеха, он умылся в ванной, надел на себя пурпурную мантию и покинул комнату. По дороге на первый этаж музыка становилась громче, он понял, что где–то слышал ее, но не мог вспомнить где. Спустившись по лестнице, он осознал, что музыка доносится из бального зала. Осторожно приоткрыв дверь, он всунул внутрь голову и ахнул от удивления. Все его друзья, включая Галатею, Пивза, Юстаса, Гаервин и Лолиде стояли лицом к нему, за ними собрался весь Орден феникса. Он вдруг понял, где слышал эту музыку. Это была традиционная эльфийская песня на день рождения. Широкая улыбка появилась на его лице, когда он вспомнил, что это был за день. Полностью открыв двери, он вошел в комнату и огляделся. Потолок и стены были украшены листьями и вьющимися растениями, местами сквозь них проглядывал светло–голубой материал стен; все это создавало ощущение, что находишься на свежем воздухе. Зачарованный потолок, похожий на потолок в Большом Зале Хогвартса, усиливал этот эффект. В центре комнаты стоял длинный стол, он был накрыт желтой скатертью, украшенной различными эльфийскими узорами. На одном его конце высилась гора подарков от всех гостей, а остальная часть стола была заставлена разными блюдами эльфийской кухни. Светившийся от восхищения Гарри обнял своих друзей.

— Это… потрясающе! Как вы умудрились сделать все это?

— Это была идея Гаервин, — сказала Джинни. — Она, Лолиде и Мин готовились вчера всю ночь. Они подумали, что тебе понравится традиционный эльфийский день.

— Мне нравится, это действительно классно, спасибо.

— Да, и только подумай, сколько из этого мы можем узнать…

— Гермиона!

— Что, Рон? То, что мы празднуем день рождения Гарри, не значит, что я не могу воспользоваться возможностью узнать что–нибудь о культуре эльфов.

Гарри предвидел последующий спор, поэтому ускользнул, чтобы поприветствовать и поблагодарить остальных гостей. Когда приветствия закончились, все расселись и принялись за завтрак, который еще не видел ни один стол. После завтрака все вышли наружу, где было организовано соревнование по квиддичу. Учитывая весь состав Ордена, у них было достаточно игроков для четырех команд, хотя большинству пришлось позаимствовать метлы из сарая, так как своих не было. Гарри призвал свою метлу, сделанную вручную, которую получил год назад от Галатеи, и взмыл в воздух. Мысль о метле потянула за собой воспоминания о прошлом дне рождения, юноша загрустил, когда подумал о своих друзьях, в особенности — об Ардвике и Кристабель, которых больше не мог увидеть. Боль немного притупилась при взгляде на Тею и Пивза, которых он мог увидеть в любое время. Они сидели рядом с Гермионой и Джинни. Четверка была разделена, каждый попал в отдельную команду, чтобы сделать соревнование еще интереснее.