Глава первая. Где мы? Когда мы?
Ярко вспыхнуло, как и в прошлый раз, и в Большом зале появились четверо студентов, сидящие на своих чемоданах. Все выглядело точно так же, как и до их исчезновения, с той лишь разницей, что флаги над столами были выполнены в другом стиле, да и кроме четверых друзей в зале больше никого не было. Рон и Джинни с любопытством оглядывались, продолжая сидеть на своих чемоданах. Гермиона встала и принялась активно исследовать территорию в попытках обнаружить какую–нибудь подсказку по поводу времени. Гарри же сидел, уставившись в пространство — мыслями он был далек от этого места. Одни и те же мысли прокручивалась в его голове множество раз.
«Неужели она на самом деле сказала, что беременна? У них действительно было что–то в его день рождения? Что теперь с ней? Родился ли ребенок? И мальчик это или девочка?» Но более яркой мыслью было: «Я отец».
Гарри вынырнул из своих размышлений тогда, когда Гермиона, все еще искавшая подсказки, открыла двери Большого зала и выглянула наружу. Совершенно не по–гермионски пискнув, она вбежала обратно и подошла к друзьям.
— Определенно, мы намного ближе к нашему времени, — заявила она.
— Откуда ты знаешь? — спросил Рон.
И, прежде чем она успела ответить, двери Большого зала вновь открылись, и к друзьям направился человек. Высокий, худощавый мужчина, с длинными, темно–рыжими волосами и бородой, заткнутой за пояс. Весь его вид говорил о большой силе. Четверка сразу узнала его. Но, прежде, чем они успели что–нибудь сказать, он подошел к ним, и, скрестив руки, посмотрел на них с веселым блеском в глазах.
— Меня зовут Альбус Дамблдор, я профессор трансфигурации. Могу я спросить, кто вы такие, и как вы смогли появиться посреди Большого зала так внезапно?
Друзья переглянулись друг с другом, словно мысленно переговариваясь. Откашлявшись, Гарри повернулся к Дамблдору:
— Сэр, не могли бы мы минуту посовещаться?
— Конечно. Думаю, потом вы все объясните?
— Да, сэр.
Дамблдор кивнул, а Гарри повернулся обратно к друзьям и заговорил на древнеанглийском языке:
— И что мы ему скажем?
— Правду.
— Ты думаешь, мы можем рассказать ему всё, Джинни?
— Я предлагаю рассказать ему некоторую часть. Мы можем рассказать ему о том, что произошло, и как оказались в прошлом. Но так же, как и Основателям, мы не должны рассказывать ему о событиях будущего.
— Согласен.
— И я.
— Но кто будет всё рассказывать?
— Гермиона.
— Почему я?
— Потому, что это ты постоянно говоришь нам, что нужно быть осторожными. Вот и расскажешь все, что, по–твоему, никак никому не навредит.
— Хорошо, — скрепя сердце согласилась она. Повернувшись к ошеломленному профессору, она сказала:
— Профессор Дамблдор, мы готовы. Но не могли бы мы поговорить в более конфиденциальной обстановке?
— Конечно. Мы можем поговорить в кабинете директора.
— Я не хочу, чтобы Диппет знал!
Внезапный возглас Гарри привлек всеобщее внимание. Дамблдор удивленно посмотрел на него, недоумевая, откуда он знает имя директора, в то время, как его друзья просто замерли в растерянности. Они не могли понять, почему он против Диппета. Гарри смущенно посмотрел на них, и объяснил:
— Ну… это… я слышал о его методах решения проблем… и просто хочу, чтобы все было только между нами.
Дамблдор понимающе кивнул и, выйдя из Большого зала, повел их в свой кабинет. По пути Джинни на древнеанглийском расспросила Гарри о его вскрике:
— Гарри, что ты имеешь против Диппета?
— Мы все еще не знаем, в какой год попали, Джинни. Судя по реакции Дамблдора, он все еще тут директор. Именно Диппет принимал решение, отправляя Тома Риддла каждые каникулы в приют, что, возможно, стало одной из причин его превращения в Волдеморта. Я просто не хочу доверять такую огромную тайну человеку, который так поступал. Я не возражаю против рассказа Дамблдору потому, что знаю, что могу доверить ему свою жизнь, но я не собираюсь рассказывать это все совершенно чужому человеку.
Джинни побледнела при воспоминании о своем первом курсе, но все же согласно кивнула. Прежде, разговор закончился, они подошли к кабинету, принадлежащему в будущем МакГонагалл. Осмотревшись, они заметили много вещей, которые в их будущем находились в кабинете директора. Впустив их, Дамблдор сел за свой стол и внимательно посмотрел на ребят:
