Два мира, Две войны - [15]

Мин взглянула на него с любопытством, немного удивленная этим вопросом.

— Да, разве ты этого не понял?

— Ну, да. Мне просто интересно, если это не секрет, что случилось с твоим отцом?

Лицо Мин тут же приобрело грустный вид, и Гарри пожалел о сказанном. Он уже собрался сказать, что это не важно, но она заговорила первой.

— Мой отец умер, когда я была совсем маленькой. Я не очень хорошо его помню.

— Мне жаль.

— Все нормально. Мама всегда знала, что он не проживет достаточно долго, чтобы увидеть, как я повзрослею. Понимаешь, он был человеком, а ты ведь знаешь, что люди не живут так же долго, как эльфы.

— Ты наполовину человек? — спросил Гарри, слегка изумленный.

— Да, но не говори, пожалуйста, это другим эльфам. Мама поведала им, что мой отец погиб в битве, это правда, но она никогда не рассказывала, что я наполовину человек. Если они узнают, я превращусь в изгнанницу.

— Я ничего не расскажу, даю слово. Но почему ты выглядишь как эльф, если ты наполовину человек?

— Ну, эльфийская кровь гораздо сильнее человеческой, так как у нас больше магии. Я выгляжу, как эльф, но моя магия немного слабее, и я не смогу прожить столько же, сколько живет обычный эльф. Если у меня будет ребенок от эльфа, он будет полностью эльфом, поскольку наша кровь сильнее. Но, если бы у меня был ребенок от человека, в нем осталось бы еще меньше от эльфа. Первыми пропали бы заостренные уши. Он был бы человеком, но его магия была бы намного сильнее обычной, и он пережил бы всех своих друзей. Только это маловероятно. Когда я закончу Хогвартс, я вернусь в Фэйлариз. Мне нравится мир людей, и мне приятно видеть, где рос мой отец, но я принадлежу миру эльфов.

— Прости за то, что поднял этот вопрос, Мин.

— Все в порядке, я не против. Это же ты, я не думаю, что мама или тетя будут возражать. А сейчас я пойду спать, у меня с утра Зелья, не хочу злить профессора Севел.

— Спокойной ночи, Мин.

— Спокойной ночи, Гарри.

Ложась в постель, Гарри не мог не задуматься о том, что только что поведала ему Мин.

* * *

В следующую субботу, за неделю до Хэллоуина, Гарри и Рон после завтрака спустились на поле для квиддича. Команды Факультетов проводили отбор новых игроков. Рон пробовался на место вратаря Гриффиндора, а Гарри на загонщика. В Хаффлпаффе уже был ловец, но Гарри не желал расставаться с квиддичем. Он вспомнил первый курс, когда Оливер Вуд сказал, что он мог бы стать хорошим загонщиком. Поскольку место загонщика было свободным, он решил попробовать. В конце концов, даже если он и не получит место, по крайней мере он попытался.

Поле было поделено на секции для каждого факультета, чтобы провести испытания потенциальных игроков. Направляясь к команде Хаффлпаффа с северной стороны поля, Гарри ждал действующего капитана, Уинстона Диггори, который должен был распределить кандидатов по разным позициям, чтобы другие игроки могли протестировать каждую группу. Услышав имя капитана, Гарри вздрогнул от воспоминания о смерти Седрика Диггори. Он задумался, что, возможно, этот парень был братом или отцом Амоса Диггори. Отогнав прочь воспоминания, он подошел к тому месту, где в ожидании стояли другие три кандидата на место загонщика. Через несколько минут к ним подошел один из охотников.

— Слушайте, ребята. Мы собираемся выпустить бладжеры, и мы, охотники, будем летать тут вокруг. Мы хотим, чтобы вы отбивали в нас как можно больше мячей. Уинстон будет сидеть на трибуне, и отмечать вашу точность и навыки полета. А теперь взлетайте, и удачи!

Поднимаясь в воздух, Гарри был рад снова ощутить ветер, бивший в лицо, и восторг, который он испытывал в полете. Метла, сделанная для него Галатеей, стала предметом зависти его соседей по комнате, когда они увидели ее утром. Она была также хороша, как и его Молния, если не лучше, а тот факт, что она была создана руками его девушки, делал ее еще более особенной.

Гарри вынырнул из мыслей, когда на него со свистом понесся бладжер. Подняв биту, он осмотрелся, куда бы его направить. Тихий голос в голове подсказал, что лучший способ получить место в команде — использовать тактику. Поскольку мяч летел прямо в него, он приподнял биту и ударил по нему. Другой загонщик справа от него не заметил бладжер, и был вынужден сильно отклониться, почти упав при этом с метлы. Гарри улыбнулся своему успеху. В следующий раз он прицелился в другого соперника, который был слишком занят, избегая черного мяча, чтобы отправить его в кого–то еще. Через двадцать минут четверых игроков позвали вниз. Уинстон спустился к ним с пергаментом в руке.

— Что ж, это было интересно. Гарри Эванс, можно задать вопрос, почему ты целился в других загонщиков, а не в охотников?

Под пристальными взглядами Гарри начал смущаться.

— Гм… ну, насколько я понимаю, охотники не были угрозой. Во время игры охотники попытаются забить гол, и у них все хорошо с прицелом, для этого нужен загонщик, чтобы держать их в невыгодном положении. Тактически, было бы более разумным в первую очередь вывести из игры ловца противника, чтобы дать возможность своей команде поймать снитч. Следующими целями должны стать загонщики. Только у них тоже есть биты. Они могут использовать их для нападения на нашу команду, поэтому, выведя их из игры, мы защитим своего ловца и охотников.