Два друга - [16]

Когда ликвидировался Закаспийский фронт, всю труппу артистов перевели в Самарканд — город древних памятников. Случилось так, что и мне со своей частью через некоторое время пришлось перебазироваться туда же. Уладив дела по расквартированию части на новом месте, я разыскал Гаршина. Он со своим питомцем занимал комнатку в доме пожилой русской женщины. Небольшой белый домик утопал в зелени развестистых каштанов и белых акаций. Моему появлению Гаршин очень обрадовался, а Каро бросился ко мне на грудь и с веселым лаем лизнул лицо. Вскоре на столе радушного хозяина появились жареный фазан, гроздья янтарного винограда, кувшин сухого местного вина. За угощением Гаршин рассказал мне об охоте на фазанов в здешних местах. Мастерски рассказанная артистом охота на нарядных птиц сделала свое дело, и в ближайшее свободное время мы сговорились поехать в фазаньи места.

С участием знатока здешних мест, врача Максима Максимовича, еще до восхода солнца мы прибыли к небольшой озерине. Каро, пущенный в поиск, вскоре поднял табунок уток. Но как на беду ружья наши оказались незаряженными. Пока мы охали да ахали, кружившиеся над озериной утки постепенно набирали высоту, а потом скрылись. Вернувшаяся к нам собака с укором посмотрела, как бы называя нас горе-охотниками, и ушла в поиск. Вскоре Каро поднял еще несколько уток. По ним мы сдуплетили и свалившихся на воду птиц собака тут же принесла хозяину.

Минуя озерину, мы вышли к зарослям кустарника в фазаньи места, как заверил нас Максим Максимович.

Охота в зарослях оказалась не такой уж легкой, как у нас по тетеревам. Колючки кустарника цеплялись за одежду, кололи руки. Собаку спасала лишь длинная густая шерсть. В таких плотных местах мы редко видели Каро, но благодаря своей сообразительности, он знал, где мы, и удачно подавал фазанов. Птицы свечкой взлетали с криком и хлопаньем крыльев. Выждав по совету Максима Максимовича, когда они замедляли полет при переходе из вертикального в горизонтальный, в такой момент мы стреляли. И обычно результат получался удачным. Услужливый Каро тут же подбирал убитого фазана в красивом оперении и, не считаясь с тем, кто убил, нес трофей хозяину.

Наступившую жару мы пережидали в зарослях диких вишен, в какой-то степени скрывавших нас от жары. В горячей золе и углях пекли к обеду фазанов и по установившейся традиции пили зеленый чай, закусывая лавашем и кишмишем.

Максим Максимович, хорошо знавший природу здешнего края, рассказывал много интересного о фазанах. Весной, как и у многих птиц, у них бывают места токов. Утром петухи вылетают на эти токовища, хлопают крыльями и громко кричат. На эти их призывы самки отвечают негромким цирканьем. Гнезда самок не раз Максимыч встречал на земле, в густой траве, в кустах. Несет курочка до пятнадцати яиц и садится на гнездо. Первоначально самцы не участвуют в выводе молодняка, но когда холостых самок не остается, ухаживать больше не за кем, они включаются в сидку, а потом — и в воспитание фазанят.

Осенью фазаны табунятся в огромные стада. Был случай, когда проезжая мимо бахчи, я увидел громадную стаю фазанов. Собравшиеся птицы расклевывали дыни и арбузы.

Птицы в ту пору было много, и часто свой досуг мы проводили в фазаньих местах. Но в жизни нет ничего, что бы не нарушалось порой непредвиденными обстоятельствами. И такой случай был уже не за горами.

Однажды я, Гаршин и врач с помощью Каро поздней осенью стреляли фазанов. Заросли кустарника горели разными красками. Некоторые деревья сбросили свой наряд, и это облегчало наблюдение за работой собаки. Каро в то памятное утро работал исключительно хорошо. Все мы, а особенно Гаршин, были в восторге от собаки. Обычно артист скромно относился к заслугам своего четвероногого друга и никогда вслух не высказывал восторгов в адрес Каро. Но на этот раз он много поведал нам о нем. Приобрел он его где-то на Кавказе от знаменитых родителей двухнедельным щенком. В начале кормил малыша только молоком из детской соски. Потом пришло время домашней дрессировки, потом учеба в поле. Настала гражданская война, голод и частые переезды, все это осложнило содержание собаки. Но, имея щедрое сердце, Гаршин не в силах был расстаться с Каро, да, по его словам, он не мог себе представить этого.

И вот тогда, на привале, никто из нас не предполагал, что для Каро, полного сил и энергии, это была последняя заря.

А случилось так: после этой охоты я некоторое время был очень занят по службе и не мог встречаться с Гаршиным. Но однажды получил от Максима Максимыча сообщение, что артист тяжело болен. Такое известие о друге встревожило меня, и я тут же направился навестить его. Оказалось, Гаршин заболел тропической лихорадкой, весьма серьезной в ту пору болезнью в Средней Азии. Состояние больного то улучшалось, то вновь принимало тяжелую форму. Температура часто менялась. Он терял сознание, бредил, иногда разговаривал с Каро. Верный пес не отходил от постели больного друга. Он потерял аппетит, грустил. Когда тяжелые приступы болезни проходили, больной, придя в сознание и обливаясь потом, чувствовал неимоверную слабость; тогда, несмотря на запреты хозяина, Каро лизал ему лицо, руки. В такие минуты мне казалось, что собака готова пожертвовать собой лишь бы спасти своего друга.