Два друга - [18]

Николай Иванович еще в молодые годы увлекался популярными лекциями по зоопсихологии, в которых знаменитый дрессировщик В. Дуров объяснял свои методы и приемы дрессировки. Он указывал, что мало знать лишь внешнее поведение животного, надо изучить основы его психики. Это трудная задача, но зато в дрессировке даст положительные результаты.

Кроме того, Дуров доказывал, что животное обладает интеллектом, памятью, хитростью, вкусом, переживаниями, правда, в меньшей степени, нежели человек, по это всегда при дрессировке надо помнить. Ласка и поощрения — говорил знаменитый артист — выше всего. Чем больше мы бьем животное, тем меньше оно нас слушается.

Николай Иванович помнил эти наставления и не причинял своему питомцу боли, насилия. Считал эти меры при постановке Дея ненужными. Ласка и поощрения отучили собаку от пугливости. Забитое в недалеком прошлом существо стало самостоятельным. Приемы дрессировки он быстро освоил, а хороший корм и уход неузнаваемо преобразили Дея. В годовалом возрасте на столичной выставке он привлек внимание зрителей, а старейший эксперт страны присудил ему высшую оценку за экстерьер.

Натаска Дея в поле не составляла для хозяина большого труда. У него был природный челнок, незаурядное чутье, и осенью на украинских состязаниях пойнтер получил диплом второй степени и ценный приз.

Успех собаки радовал ее хозяев, а когда Дею исполнилось два года, он стал копией погибшего во время войны Дика, по этой причине хозяева еще больше не чаяли в нем души. Им казалось, что Дей счастливая находка и что не будь его, жизнь в их доме не имела бы радостных дней.

Особую нежность к собаке питала Софья Петровна. Она сердцем женщины чувствовала преданность четвероногого друга и относилась к нему, как к равноправному члену семьи. Дей понимал это и платил взаимностью. Если хозяйка допоздна задерживалась на работе, он часами сидел в прихожей у двери, поджидая ее прихода. Появление своего друга Дей встречал шумно, радостно: то он восторженно лаял, то лизал ей руки, а глаза в такие минуты сияли у него от счастья. Но какие переживания испытывал пойнтер, когда Софья Петровна была нездорова и, по указанию врачей, соблюдала постельный режим. В такое время собака становилась грустной, отказывалась от пищи и, устроившись у кровати на коврике, не покидала больную. И никакая сила не могла изменить ее поведения.

Шло время. Дея знали собаководы Украины, Белоруссии. Он участвовал на выставках и полевых испытаниях, проводимых в крупных кинологических центрах. Получал золотые медали и дипломы первой и второй степеней.

Софье Петровне всегда хотелось посмотреть работу своего питомца по дичи, и если случалось свободное время, она вместе с Николаем Ивановичем и Деем выбиралась в поймы. Каждая хорошо сработанная пойнтером птица радовала хозяйку, и эта радость особенно была большой, когда Дей убитого Николаем Ивановичем дупеля подавал не ему, а Софье Петровне. Собака инстинктивно угадывала радость хозяйки и была счастлива, что угодила своему другу. Принимая от хозяйки поощрения за услугу, Дей сиял от счастья, а потом уверенно шел в поиск.

Николаю Ивановичу особенно нравилась осенняя пора. Он любил лес, одетый в багрянец. Любил утро с чуть заметной изморосью, со звучно падающей с кустов капелью и еле слышным шелестом падающих листьев. Это была пора пролета вальдшнепов. Но пора эта очень короткая. Появятся морозцы, подуют северные ветры, и вальдшнепы тут же улетят, а улетая, они унесут последнее тепло осени.

В такие дни Клименко и его четвероногий друг выходили на рассвете и у подлесков искали вальдшнепов, затаившихся в опавших листьях. Николай Иванович страстно любил охоту по вальдшнепам еще и потому, что Дей на работе по этой птице был незаменимым помощником. Он далеко брал птицу на чутье, плавно подводил к ней, и если хозяин почему-либо задерживался с подходом, замирал в чудесной стойке, лишь изредка поворотом головы в сторону идущего охотника требовал его расторопности. Но хозяин знал, что спешить нет надобности. Разжиревшая птица не убежит…

Иногда пойнтер находил птицу в зарослях, вдали от хозяина, тогда приходил к нему, брал за одежду и показывал направление затаившегося вальдшнепа. Николай Иванович был прекрасным стрелком, и промахи случались редко. Но если они были, Дей осуждающе смотрел на охотника, не принимал от него ласки, и этот разлад проходил лишь при удачном выстреле по следующей найденной Деем птице.

Когда Дей был в ореоле славы, Николаю Ивановичу захотелось показать его еще раз на московской выставке, тем более экспертизу возглавил эксперт, который участвовал в комиссии, когда Дею, выступавшему тогда в первой возрастной группе, была присуждена высшая оценка за экстерьер в этой группе.

На этот раз Софья Петровна по состоянию здоровья не могла составить компанию в поездке, но была уверена, что ее любимец, как всегда, привезет золото.

Здесь мы сделаем небольшое отступление и напомним, что у некоторых экспертов, кроме писаных стандартов о построении собаки, есть еще свои неписанные. Так одни из них увлекаются колероманией (окрасом), другие — кровями предков, и как первые, так и вторые в силу своих увлечений подчас выдвигают на первые места посредственных собак, присуждая им высокие оценки. За последнее время особым увлечением стала зубная проблема, то есть прикус зубов. Иногда доводы переходят всякие границы. Так некоторые эксперты выбраковывают прекрасных по экстерьеру собак и не за бульдожину, а лишь за то, что у них неправильно расположен один или два резца. Кроме того, эти специалисты уверяют, что неправильный прикус зубов — это признак вырождения. И будто бы такое влечет ослабление конституции животных в целом или ухудшает отдельные его статьи. Так, они утверждают, что ненормальное строение зубов отрицательно влияет на форму хвоста, на ноги, на цвет глаз. Вобщем, высказывают массу непостижимого. На самом деле, если бы доводы этих специалистов были справедливыми то, например, боксы, бульдоги, мопсы и некоторые другие породы, имеющие неправильный прикус, но узаконенный стандартом, давно бы выродились. Но собаки этих пород прогрессируют. Они жизнеспособны, полны сил, энергии. Кроме того, осмотр собак с неправильным строением зубов убеждает, что у них нет каких-либо признаков ослабления конституции. Короче говоря, природа неправильного прикуса зубов — как наследственного — не изучена и сводится к ничем не оправданному риску выбраковки, благодаря чему мы теряем ряд ценных производителей.