Два дня в апреле - [68]
Она замирает на пороге, окидывая взглядом зал. Почти половина столиков пустует. Что и понятно, обеденные перерывы уже везде подходят к концу. За двумя столиками коротают в одиночестве время мужчины, но ни один, ни второй и близко не похожи на Джозефа с фотографии. Кстати, никто из них никак не отреагировал и на полоску оранжевого, виднеющуюся из-под пальто. Один продолжает сосредоточенно нажимать на кнопки своего мобильника. Перед ним на столе стоит чашка с кофе. Второй целиком ушёл в чтение газеты.
К ней подходит официант.
— Столик для вас одной, синьора?
Изабель в замешательстве. Очевидно, что её кавалера в кафе нет. Следовательно, она должна развернуться и уйти. Опаздывать на свидание — это привилегия женщины. А для мужчины — это непростительный проступок, почти преступление. Впрочем, каждый имеет право на снисхождение. А вдруг у него что-то случилось?
Она показывает на свободный столик в самом конце зала.
— Если можно, я сяду там!
Хороший обзор, и одновременно сама она не будет привлекать к себе чересчур пристального внимания.
— Разумеется, синьора! Проходите!
Официант ведёт её через зал, забирает пальто и вручает меню.
— Что будете пить?
— Бокал шираза, если можно.
Обычно днём Изабель не употребляет спиртного. Если бы их свидание с Джозефом состоялось, то она, скорее всего, заказала бы себе бокал содовой. Но Джозефа нет! И Изабель чувствует, что ей нужна какая-то разрядка. Пусть это будет вино… для самозащиты.
Она разматывает шарф и небрежно роняет его на спинку своего стула. Так и быть! Она пожертвует своим личным временем, накинет ему пару-тройку лишних минут. И если он всё же объявится и повинится перед ней как следует, да еще и предъявит весомые причины для своего опоздания, что ж, может быть, она и простит его тогда. Не исключено!
Шираз холодный, как лёд. Изабель делает небольшой глоток и снова смотрит на дверь. В кафе заходит какая-то старуха и с решительным видом шагает через весь зал. Лицо старухи кажется Изабель смутно знакомым. «Кто это? Что за женщина? Тёмно-серый жакет на стёганой подкладке, под ним что-то, смахивающее на спортивное трико, на ногах безобразного вида кеды-кроссовки». Женщина скрывается за дверью дамской комнаты, и только тут до Изабель доходит, кто она.
«Вот уж повезло так повезло! Выбрать для знакомства с интернет-кавалером то же самое кафе, что и свекровь Дафнии. Кстати, как её зовут? Такое коротенькое смешное имя… Совершенно выветрилось из памяти. Всегда выглядит хмурой, и всегда такое суровое выражение лица».
Изабель открывает меню и начинает внимательно изучать его. Лучше не испытывать судьбу. Будем надеяться, думает она, уткнувшись носом в меню, что эта женщина не заметит её, когда выйдет из уборной. Конечно, надо было бы подойти к ней и поздороваться. Хотя бы поздороваться! Но вдруг в самый разгар их приветствий объявится Джозеф? Неловко получится.
Брускетта с помидорами и базиликом, паста «Карбонара», равиоли, пицца — типичное итальянское меню. Всё предсказуемо, как обещания политиков во время выборов. Изабель чувствует, как исчезает её аппетит по мере того, как идёт время. Угасает вместе с её ожиданиями. Пять минут третьего. Он опоздал на целых двадцать минут! Она даст ему ещё пять минут, и на этом точка.
Боковым зрением она видит, как открывается дверь из туалета. Она ещё ниже склоняет голову, моля бога лишь об одном. Только бы эта женщина её не заметила… Увы-увы! К её отчаянию, старуха направляется прямиком к ней. Вот она подходит к столику, и Изабель замирает в ужасе. Боже! А что, если она вдруг предложит отобедать вместе? Что ей тогда делать? Как быть?
Начало разговора не обещает ничего хорошего. Изабель, снедаемая страхом, что в любую минуту может объявиться её опаздывающий на свидание кавалер, изо всех сил пытается найти подходящую тему для непритязательной болтовни о том о сём. Обычно это у неё получается легко, но сегодня!
Когда свекровь Дафнии как бы мимоходом сообщает ей о дне рождения Уны, она ляпает откровенную глупость. Спрашивает, собирается ли девочка устраивать вечеринку для своих друзей.
Задаёт вопрос и тут же цепенеет от собственного промаха. Получается, что она начисто забыла о том, какой сегодня день. Годовщина гибели Финна. Судя по резкой ответной реплике его матери, она именно так и подумала. «Как неприятно! Как всё глупо получилось! Пожалуй, сейчас уже поздно начинать выражать свои запоздалые соболезнования и прочее. Ужасная бестактность!»
Совершенно раздавленная собственной глупостью, Изабель бормочет что-то маловразумительное о погоде и о том, что вот, дескать, решила немного согреться с помощью бокала вина. «Оправдываюсь, словно какой-то завзятый алкоголик», — думает она про себя. К счастью, женщина уже торопится на выход. Видно, ей тоже с лихвой хватило общения с матерью своей невестки.
Изабель растерянно смотрит ей вслед. «Всё же хорошо, что она не осталась здесь на обед. Однако беспардонная особа! Заглянула сюда только за тем, чтобы воспользоваться уборной. Да и вид у неё ещё тот! Если не знаешь, кто она и откуда, то легко можно принять за бездомную. Впрочем, ей можно многое простить. Ведь пережить столько горя… Вначале муж с его Альцгеймером, потом гибель Финна. Нет, всё равно! Нужно же хоть немножко следить за своей внешностью».
Маленькие города всегда полны слухов. Когда Одри Мэтьюз организовала художественную студию для взрослых, новость мгновенно облетела округу. Туда записались шесть человек – четыре женщины и двое мужчин, связанные между собой не очевидными на первый взгляд узами. Они рисуют, делятся тайнами, влюбляются, грустят и рассказывают увлекательные истории, в которых каждому из них отведена особая роль.
Наши жизни выписаны рукой других людей. Некоторым посвящены целые главы. А чье-то присутствие можно вместить всего в пару строк – случайный попутчик, почтальон, продавец из булочной, – но и они порой способны повилять на нашу судьбу. Хелен и Сара встретились на мосту, когда одна из них была полна желания жить, другая же – мечтала забыться. Их разделяли десяток лет, разное воспитание и характеры, но они все же стали подругами, невидимыми друзьями по переписке, бережно хранящими сокровенные тайны друг друга. Но что для Хелен и Сары на самом деле значит искренность? И до какой степени можно довериться чужому человеку, не боясь, что однажды тебя настигнет горькое разочарование?
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
Школьники отправляются на летнюю отработку, так это называлось в конце 70-х, начале 80-х, о ужас, уже прошлого века. Но вместо картошки, прополки и прочих сельских радостей попадают на розовые плантации, сбор цветков, которые станут розовым маслом. В этом антураже и происходит, такое, для каждого поколения неизбежное — первый поцелуй, танцы, влюбленности. Такое, казалось бы, одинаковое для всех, но все же всякий раз и для каждого в чем-то уникальное.
Кира живет одна, в небольшом южном городе, и спокойная жизнь, в которой — регулярные звонки взрослой дочери, забота о двух котах, и главное — неспешные ежедневные одинокие прогулки, совершенно ее устраивает. Но именно плавное течение новой жизни, с ее неторопливой свободой, которая позволяет Кире пристальнее вглядываться в окружающее, замечая все больше мелких подробностей, вдруг начинает менять все вокруг, возвращая и материализуя давным-давно забытое прошлое. Вернее, один его ужасный период, страшные вещи, что случились с маленькой Кирой в ее шестнадцать лет.
Книга вторая. Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.