Два броневика - [5]
Под движущимся Гарфордом к глушителю приделан гудок из 3 трубок. Из этого гудка 2 раза показывается длинный дым и один раз короткий.
185. Ланчестер. Пушка стреляет.
186. Васильев у руля с открытым ртом.
187. Три раза показывается дым на сером фоне.
Лицо Васильева. Васильев говорит:
КАРПОВ.
188. Второй выстрел из пушки в башне.
189. Внутри Гарфорда. Сжимаются компрессоры 3-х дюймовой пушки (стреляют).
190. Внутри Ланчестера. Бегут по бокам, в боковых отверстиях улицы, вывески города.
Кто-то открывает, закрывает окна.
Виден переполох на улице.
191. Гарфорд. Васильев внезапно поворачивает руль и идет в сторону адмиралтейства.
192. Адмиралтейство показывается в узком горизонтальном кадре,
193. а броневик Гарфорд — в задних круглых отверстиях.
194. Внутри броневика. Васильев борется с юнкером, который хочет повернуть руль.
195. Внешняя съемка. По Невскому проспекту, как безумный, от одной стенки к другой катится, залезая на панели, как будто чудом проходя мимо столбов, броневик Ланчестер.
196. Пушка стреляет.
197. Показать развороченную крышу в одном из боковых домов (промах).
198. Броневик заворачивает в сторону Михайловской улицы и останавливается около решетки Русского музея.
199. Юнкера вытаскивают Васильева.
200. Квартира против Владимирского училища. Спит Тюкин.
201. Входит его кухарка. Бросает дрова.
202. Тюкин просыпается, спрашивает:
СТРЕЛЯЮТ?
203. Кронверкский проспект. Едет грузовик, переполненный людьми.
На грузовике столько пулеметов и людей, что если бы он начал сражаться, то нужно было бы скинуть половину оружия.
Даже на крыльях машины лежит по человеку (грузовик снят отступающим аппаратом).
204. Шофер как-то особенно осторожно поворачивается медленно небольшим кругом.
205. Грузовик рванулся вперед, остановился.
206. Люди на грузовике подняли руки, закричали.
За грузовиком была привязана 3-х дюймовая пушка. Сейчас она оторвалась.
207. Осаживают грузовик, связывают веревку, пушка снова тронулась.
208. Гребецкая улица оживлена. Одиночные солдаты с винтовками. Солдаты явно идут в одну и ту же сторону.
209. У ворот дворник, кухарка и всякий «простой люд».
210. Окна Владимирского училища. Из окон выглядывает пулемет. Он повертывается направо и налево, как будто рассматривая.
211. Смонтировать с движения пулемета показ Гребец-кой налево и направо.
212. Справа с Большого проспекта и слева от красного дома Тривуса идут одиночные солдаты. Люди сгущаются, готовятся к нападению.
213. Прыгает по ухабам орудие за грузовиком.
214. На грузовике кричат:
СТОЙ, СТОЙ!
215. Комната во Владимирском училище. Стоят кровати. С маленькими железными переплетами окна заложены матрацами. Лежа на полу, юнкер пишет записку:
КЕРЕНСКОМУ. ЕСЛИ ВЫ НЕ НАЧНЕТЕ НАСТУПЛЕНИЕ С ГАТЧИНЫ, НАС УНИЧТОЖАТ.
216. На Зверинской улице к броневику привязывают опять оторвавшуюся пушку уже куском кабеля.
217. Перед юнкером стоит маленький бойкий гимназист, берет записку, накидывает на себя серую шинель и хочет одеть юнкерскую кепку. Шинель полами лежит на земле.
218. Юнкер устало смеется, говорит:
ПОЕДЕШЬ ГИМНАЗИСТОМ.
219. Дом перед Владимирским училищем. Забор в глубине двора разломан.
Во двор на руках вкатывают орудие.
220. Владимирское училище. Пушка в подворотне дома. Пушка стреляет.
221. Фасад дома перед Владимирским училищем. На окнах стояли горшки с цветами.
При выстреле все горшки падают на улицу.
222. Неповрежденным стоит Владимирское училище.
НЕ ПОПАЛО.
Конец третьей части
Часть четвертая
223. Крыша Владимирского училища. На четвереньках за гребнем крыши ползет гимназист. Переползает на соседний дом.
224. Комната перед Владимирским училищем. На четвереньках на полу стоит Тюкин.
225. Паркет. Одна планка вынута. В тайничке лежит револьвер типа нагана, завернутый в промасленной тряпке.
Тюкин берется за наган.
227. Под воротами. В подворотне стоит пушка. Пехотинцы возятся с ней, не могут навести ее на Владимирское училище.
228. Кухарка около орудия остановилась. Она с корзинкой шла на базар. С трудом справляется с затвором, открывает затвор. Смотрит в дуло пушки, как в трубу.
229. Небо, видимое через дуло, как через трубу.
230. Пушка начинает двигаться.
231. В отверстие показывается стена Владимирского училища.
232. Кухарка закладывает снаряд. Пехотинец стреляет.
233. Комната перед Владимирским училищем. Тюкин на полу вздрогнул от выстрела. Не решился взять револьвер, закрыл тайник неплотно квадратиком паркета.
234. Гимназистик спускается с дома по пожарной лестнице.
235. У решетки «Музея Александра III».
236. Васильев стоит у решетки. Юнкера перед ним с винтовками.
237. Юнкер смотрит на часы. 12 часов на ручном браслете.
238. Часы без одной минуты 12 на всех часах Питера: на публичной библиотеке, на Думе, на часах Винтера, на часах под аркой главного штаба.
239. Чиновник, сидя на полу, смотрит на часы.
240. Петропавловская крепость.
Перед ней стоит на другой стороне реки человек с часами.
241.12 часов на золотых часах. Пушка не стреляет.
242. Пулковская обсерватория. Оставленный механизм времени.
243. На месте астронома у трубы спокойно сидит кошка.
244. Человек (на набережной) от неожиданности, что пушка выстрелила, роняет часы.
«Жили-были» — книга, которую известный писатель В. Шкловский писал всю свою долгую литературную жизнь. Но это не просто и не только воспоминания. Кроме памяти мемуариста в книге присутствует живой ум современника, умеющего слушать поступь времени и схватывать его перемены. В книге есть вещи, написанные в двадцатые годы («ZOO или Письма не о любви»), перед войной (воспоминания о Маяковском), в самое последнее время («Жили-были» и другие мемуарные записи, которые печатались в шестидесятые годы в журнале «Знамя»). В. Шкловский рассказывает о людях, с которыми встречался, о среде, в которой был, — чаще всего это люди и среда искусства.
Виктор Борисович Шкловский (1893–1984) — писатель, литературовед, критик, киносценарист, «предводитель формалистов» и «главный наладчик ОПОЯЗа», «enfant terrible русского формализма», яркий персонаж литературной жизни двадцатых — тридцатых годов. Жизнь Шкловского была длинная, разнообразная и насыщенная. Такой получилась и эта книга. «Воскрешение слова» и «Искусство как прием», ставшие манифестом ОПОЯЗа; отрывки из биографической прозы «Третья фабрика» и «Жили-были»; фрагменты учебника литературного творчества для пролетариата «Техника писательского ремесла»; «Гамбургский счет» и мемуары «О Маяковском»; письма любимому внуку и многое другое САМОЕ ШКЛОВСКОЕ с точки зрения составителя книги Александры Берлиной.
« Из радиоприемника раздался спокойный голос: -Профессор, я проверил ваш парашют. Старайтесь, управляя кривизной парашюта, спуститься ближе к дороге. Вы в этом тренировались? - Мало. Берегите приборы. Я помогу открыть люк. ».
Книга эта – первое наиболее полное собрание статей (1910 – 1930-х годов) В. Б. Шкловского (1893 – 1984), когда он очень активно занимался литературной критикой. В нее вошли работы из ни разу не переиздававшихся книг «Ход коня», «Удачи и поражения Максима Горького», «Пять человек знакомых», «Гамбургский счет», «Поиски оптимизма» и др., ряд неопубликованных статей. Работы эти дают широкую панораму литературной жизни тех лет, охватывают творчество М. Горького, А. Толстого, А. Белого. И Бабеля. Б. Пильняка, Вс. Иванова, M.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В двадцатые годы прошлого века Всеволод Иванов и Виктор Шкловский были молодыми, талантливыми и злыми. Новая эстетика, мораль и философия тогда тоже были молодыми и бескомпромиссными. Иванов и Шкловский верили: Кремль — источник алой артериальной крови, обновляющей землю, а лондонский Сити — средоточие венозной крови мира. Им это не нравилось, и по их воле мировая революция свершилась.Вы об этом не знали? Ничего удивительного — книга «Иприт», в которой об этом рассказывается, не издавалась с 1929 года.
Буровики, работающие в пустыне, механизаторы из нечерноземных деревень, пастухи, студенты, первоцелинники, городская интеллигенция — широк тематический, временной и социальный диапазон книги Сергея Баймухаметова «Прописные истины». Автор и строит книгу так, чтобы рассказы, картины действительности монтировались как пестрая мозаика нашей жизни, объединенная единым замыслом, единой мыслью — постижением подлинных истин, верой в человека, в его доброту, в его силы и талант.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В новую книгу известного советского писателя включены повести «Свеча не угаснет», «Проводы журавлей» и «Остаток дней». Первые две написаны на материале Великой Отечественной войны, в центре их — образы молодых защитников Родины, последняя — о нашей современности, о преемственности и развитии традиций, о борьбе нового с отживающим, косным. В книге созданы яркие, запоминающиеся характеры советских людей — и тех, кто отстоял Родину в годы военных испытаний, и тех, кто, продолжая их дело, отстаивает ныне мир на земле.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книжечка юриста и детского писателя Ф. Н. Наливкина (1810 1868) посвящена знаменитым «маленьким людям» в истории.
В издании воспроизведена книжка загадочного литератора, просветителя, вольнодумца и авантюриста Ф. В. Каржавина «Описание вши» (1789), известная как одна из величайших русских библиографических редкостей.
Поэма в прозе «Облака» — единственная художественная книга известного физика А. И. Бачинского (1877–1944), близкого в свое время к символистам, московская фантасмагория, напоминающая «симфонии» А. Белого.
В настоящее издание вошли труды писателя, историка, этнографа и каторжника-«нечаевца» И. Г. Прыжова (1827–1885) «Житие Ивана Яковлевича, известного пророка в Москве» и «26 московских лжепророков, лжеюродивых, дур и дураков». В книгу также включен памфлет публициста Я. Горицкого «Протест Ивана Яковлевича, на господина Прыжова, за название его лжепророком», написанный от лица юродивого И. Я. Корейши.