Душа за работой: От отчуждения к автономии - [15]

На этом, собственно говоря, и завершается рефлексия Альтюссера, осуществляемая им исходя из критики историцизма и претензий идеализма на ментальное воспроизведение реальности. Тем самым Альтюссер позволяет нам увидеть нечто такое, что в имплицитном виде было заключено уже в книге Маркса: мир, в который мы погружаемся, чтобы действовать, бороться и преобразовывать его, представляет собой в первую очередь продукт производства. Разумеется, речь идёт в первую очередь о выполненной людьми в прошлом работе, но также и о результате умственной деятельности (в прошлом и настоящем).

Между тем из тезиса Маркса вытекает и ещё один вывод. Альтюссер лишь мельком касается этого вопроса, не углубляя его. И напротив, сам же Маркс в своих сочинениях и в том числе всё в том же «Введении» 1857 года достаточно ясно затрагивает данную проблематику. Речь идёт о производительном характере умственного труда, иначе говоря, о переходе от понятия «абстрактный труд» к понятию «всеобщий интеллект».

Что означает, по Марксу, «абстрактный труд»? Под этим понятием он подразумевает деятельность, направленную на простое изготовление меновой стоимости, иными словами, простое вложение рабочего времени, овеществлённое в стоимости. То обстоятельство, что занимающая определённый отрезок времени деятельность приводит к изготовлению предметов, обладающих той или иной утилитарной ценностью, с точки зрения капитала не имеет никакого значения. Капиталу безразлично, что получается в результате затраченного на протяжении рабочего времени труда: красивая обувь или же кастрюли для варки картошки. Капитал интересует лишь одно: при помощи данных предметов можно осуществить накопление капитала. Иначе говоря, для капитала имеет значение лишь производство абстрактной стоимости. В этих целях капиталу приходится мобилизовать не какие-то специфические, конкретные творческие достоинства предметов, полезные в количественном отношении, но абстрактный, бескачественный расход рабочего времени.

Безразличие к определённому виду труда предполагает весьма развитую совокупность действительных видов труда, ни один из которых не является более господствующим. Таким образом, наиболее всеобщие абстракции возникают вообще только в условиях богатого конкретного развития. <… > С другой стороны, эта абстракция труда вообще есть не только духовный результат конкретной совокупности видов труда. Безразличие к определённому виду труда соответствует общественной форме, при которой индивидуумы с лёгкостью переходят от одного вида труда к другому и при которой какой-либо определённый вид труда является для них случайным и потому безразличным²⁶.

Под абстрактным трудом мы подразумеваем такой, при котором работник тратит своё время на производство стоимости в условиях полнейшего безразличия к полезным качествам продукта своего труда. Абстракция труда, то есть трансформация человеческой активности в бессмысленное расходование абстрактного времени, постепенно распространяется на все сферы социальной деятельности. В итоге же указанного процесса сфера производства, где господствуют законы стоимости, поглощает ещё и умственную деятельность; следовательно, имеет место сужение и абстрагирование умственной деятельности.

Вот этот второй вывод, который развивает Маркс в Grundrisse (и не только во «Введении», но и даже в ещё большей степени в той части, которую традиционно именуют «Фрагмент о машинах»), стал одним из ключевых пунктов операистских и композиционистских теорий 1960—1970-х годов. Тем самым был проложен путь к осмыслению наиболее современных тенденций в развитии капиталистического способа производства: поглощение умственного труда процессом производства и постепенное сведение умственного труда к абстрактному, то есть труду, не нацеленному на изготовление качественного предмета, бессодержательному; одним словом, к простому расходованию умственного времени на производство меновой ценности.

III. Техника и всеобщий интеллект

Конкретная целостность в Grundrisse

Критический гуманизм 1960-х годов (связанный в первую очередь с именами Сартра и Маркузе) черпал энергию в «Ранних произведениях» Маркса. Оригинальная подлинность человеческой личности расценивалась здесь как исходная точка и одновременно как телеологическое содержание революционной деятельности.

При этом структурализм Альтюссера в первую очередь был нацелен на новое прочтение «Капитала», поскольку структура производственного процесса рассматривалась здесь как локус, в лоне которого формируется как критика существующего мира, так и ведущий к его уничтожению революционный процесс.

Что же касается итальянского неомарксизма композиционистского толка, то здесь центр тяжести сместился к Grundrisse. Ни характерное для идеализма гипостазирование всечеловечности, которая может быть достигнута по ходу исторического развития, ни анализ внутренней противоречивости структурных отношений, складывающихся в процессе производства, не в состоянии объяснить социальный состав и формирование революционных субъектов. Ни презумпции человечности, которую надлежит реабилитировать, ни анализа капитала недостаточно, чтобы осмыслить происходящее на исторической сцене в XX веке, на подмостках борьбы рабочего класса и реструктурирования капиталистических отношений.