Душа за работой: От отчуждения к автономии - [13]
Согласно концепции журнала Classe operaia, понятие «заработная плата» имеет прямую политическую коннотацию в той мере, в какой инстинктивное поведение рабочих несовместимо с капиталистическим укладом.
Операистское понимание данной проблемы исходит из того, что приоритетная роль в общественном процессе принадлежит сопротивлению рабочих по отношению к капиталу, отказу от труда. А всё прочее (политические институты, технологические модели) является производным от классовых конфликтов.
Структурализм и «Капитал»
Сочинение молодого Маркса оказывается центральным в антропологической рефлексии как Маркузе, так и Сартра, при том, что они приходят к диаметрально противоположным выводам. Маркузе исходит из эссенциалистской антропологии и в силу этого рассматривает исторический процесс как восстановление утраченной целостности. Сартр же исходит из «условия другости и нехватки» как антропологической предпосылки исторического становления; исторический процесс, как и процесс существования, он считает обречённым на провал, причём единственный выход видится ему в достижении срастания этих процессов.
Книга Луи Альтюссера «За Маркса» стала новым этапом в развитии марксистской мысли. Внимание автора смещается с ранних сочинений Маркса на тот эпистемологический разрыв, который был осуществлён немецким мыслителем в зрелые годы, в частности, в его книге «Капитал», и который в конечном итоге полностью вывел Маркса за пределы гегельянства.
Для Альтюссера центральным становится понятие «структура», а не «история», поскольку процесс познания разворачивается именно в этой плоскости.
Книга «За Маркса» читается как объявление войны марксистскому гуманизму или, по меньшей мере, заключённым в нём идеалистическим составляющим. В частности, Альтюссер полностью отказывается от всех попыток рассматривать систему Маркса как «переворачивание с головы на ноги» гегельянства, как механическую замену Идеи Материей (якобы позволяющую преодолеть идеализм и основать новую философию, способную дать верную интерпретацию революционного движения и направить его в нужное русло).
Но если моделью становления по-прежнему остаётся диалектика, стало быть, никакого преодоления Гегеля не происходит. Проблемное поле гегелевской философии устроено таким образом, что как его ни опрокидывай, преодолеть его не удаётся. Если же мы и впрямь намереваемся вырваться за пределы этого проблемного поля, то нам надлежит отказаться от диалектики и предать забвению необходимость восстановления первородной истины (будь то в плоскости самореализации духа или же в плоскости самоутверждения гуманизма как целостности).
Вслед за книгой «За Маркса» Альтюссер публикует работу «Читать “Капитал”». В ней предлагается использовать структуралистский метод для понимания капиталистических отношений и глубинной связи между трудом и сознанием. И прежде всего Альтюссер вновь призывает к отказу от гуманизма раннего Маркса:
Если в “Рукописях 1844 года” молодой Маркс безо всякой подготовки, спонтанно выявлял человеческую сущность в прозрачном процессе отчуждения, то в “Капитале” он, напротив, точно устанавливает ту дистанцию, тот отлёт от реальности, которые столь надёжно вписаны в саму структуру отчуждения, что в конечном итоге препятствуют их же собственному прочтению. <…> Текст истории не принадлежит к тем текстам, в которых слышится один-единственный голос; это неслышная, нечитабельная нотная запись, созданная под воздействием структуры структур>21.
Именно понятие отчуждения воссоздаёт процесс восстановления идентичности. И мы можем усмотреть в этом процессе следы искусно пробивающего себе дорогу через все перипетии истории Разума. История же есть не что иное, как преодоление отчуждения.
Опрокидывать, преодолевать, обретать истинность… – весь этот гегельянский набор слов неизменно ведёт к крайнему упрощению идеи рационализации истории. Речь идёт не о том, чтобы преодолевать или опрокидывать (в специфически гегелевском значении слова auf-hebung) под которым у него понимается «осуществлять через отрицание, которое одновременно и сохраняет старое, и разрушает его»). Речь идёт о том, чтобы трактовать действие (а также и теоретическую рефлексию) как производство, причём под производством
здесь на первый взгляд понимается следующее: сделать явным скрытое; на самом же деле речь идёт о трансформации (о том, чтобы придать первозданной материи форму предмета, обладающего конкретным назначением)>22.
Согласно Альтюссеру, познание не есть процесс зрительной фиксации всего того, что представляется нашему взору; оно не есть рефлекс (как утверждалось в созданной Энгельсом марксистской Вульгате). Познание это конструирование предмета:
надлежит полностью пересмотреть наши представления о познании, отказаться от чисто спекулятивного мифа касательно видения и интерпретировать познание как производство. <…> Невидимое определяется через видимое как именно его невидимое, как установленный видимым запрет на видение; таким образом, если вновь прибегнуть к пространственной метафоре, невидимое не есть нечто внешнее по отношению к видимому, не есть зона мрака, находящаяся за пределами зрения, нет, это
Книга итальянского социолога Ф. Берарди посвящена феномену массового убийства и самоубийства в современном мире. Почему мальчик приходит в школу и убивает своих учителей и одноклассников, почему однажды вечером мужчина решает расстрелять людей в кинотеатре во время сеанса «Бэтмена», что подтолкнуло Брейвика к убийству 71 человека? Почему, несмотря на рост уровня жизни и безграничный прогресс, число самоубийств в развитых странах растет год от года и преимущественно среди молодого поколения?Автор рассматривает социальные истоки и предпосылки этих явлений в нашей повседневной жизни.
Автор пишет письмо-предвидение себе 75-летнему... Афористичная циничная лирика. Плюс несколько новых философских цитат, отдельным параграфом.«...Предают друзья, в ста случаях из ста. Враги не запрограммированы на предательство, потому что они — враги» (с).
В этой книге, отличающейся прямотой и ясностью изложения, рассматривается применение уголовного права для обеспечения соблюдения моральных норм, в особенности в сфере сексуальной морали. Эта тема вызывает интерес правоведов и философов права с публикации доклада комиссии Вулфендена в 1957 г. Настоящая книга представляет собой полемику с британскими правоведами Джеймсом Фитцджеймсом Стивеном и Патриком Девлином, выступившими с критикой тезиса Джона Стюарта Милля, что «единственная цель, ради которой сила может быть правомерно применена к любому члену цивилизованного общества против его воли, – это предотвращение вреда другим».
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
Рене Декарт – выдающийся математик, физик и физиолог. До сих пор мы используем созданную им математическую символику, а его система координат отражает интуитивное представление человека эпохи Нового времени о бесконечном пространстве. Но прежде всего Декарт – философ, предложивший метод радикального сомнения для решения вопроса о познании мира. В «Правилах для руководства ума» он пытается доказать, что результатом любого научного занятия является особое направление ума, и указывает способ достижения истинного знания.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Исследуется проблема сложности в контексте разработки принципов моделирования динамических систем. Применяется авторский метод двойной рефлексии. Дается современная характеристика вероятностных и статистических систем. Определяются общеметодологические основания неодетерминизма. Раскрывается его связь с решением задач общей теории систем. Эксплицируется историко-научный контекст разработки проблемы сложности.