Душа и слава Порт-Артура - [86]
На Восточном фронте весь день 6 августа шла артиллерийская борьба. Ноги, думая со временем нанести здесь главный удар, приказал командующему артиллерией генералу Натушиме снести с лица земли русские укрепления и подавить крепостную артиллерию. Укрепления получили серьезные повреждения. На многие из них обрушилось до сотни снарядов, но они продолжали жить и наносить урон врагу.
За первый день боев японцы не достигли даже частичного успеха.
Роману Исидоровичу так и не пришлось отдохнуть. В два часа ночи пришло донесение с Угловой от полковника Третьякова. Тот докладывал: «Смены произвести нельзя, идет бой. Сейчас будем выбивать японцев штыками. Притянул к Угловой полуроту 8-й роты и половину охотничьей команды, находящейся на позиции между Высокой горой и фортом № 5. Две роты 13-го полка пришли».
Кондратенко понял, что японцы никак не могут смириться с неудачей и продолжают атаковать даже без поддержки артиллерии. Сон улетучился. Выпив наскоро крепкого чая, Роман Исидорович потребовал к себе посыльных, которых спешно отправил за резервами. Начинался новый день. К утру Третьяков доносил: «Всю ночь идет бой, к 5 часам утра окоп, занятый противником, нам удалось взять обратно. Не знаю, надолго ли». Еще через сорок минут, после того как по всему фронту заговорила японская артиллерия, пришло другое донесение: «Выбиты шрапнелью. Возвратились на прежние места». В 11 часов Кондратенко отправил на Угловую последнюю резервную роту моряков. В бинокль с Высокой было хорошо видно, как густые неприятельские колонны выдвигались на исходные рубежи, разворачивались в цепи и волнами накатывались на Угловую и Панлушань. Русские встречали их огнем. Цепи атакующих редели, откатывались назад и вновь шли в атаку. В час дня, когда навстречу японским цепям из полуразрушенных окопов поднялись темно-синие фигурки и замелькали ленточки, Роман Исидорович понял, что его последний резерв поднялся в контратаку.
— На Угловую, — крикнул он адъютанту, на ходу пристегивая шашку.
Через полчаса генерал был у Третьякова. Полковник, с красными, ввалившимися глазами, только что вернулся из контратаки.
— Все, ваше превосходительство, — доложил он тусклым и усталым голосом, — больше не удержаться. Сейчас моряками отбили атаку, и остались от нас рожки да ножки… Но и япошек положили немало. Прикажете, будем стоять до последнего, только помогите с ранеными.
Кондратенко видел, что, несмотря на ночную работу похоронных команд, склоны горы вновь усыпаны телами убитых японцев. Позиции давно перестали представлять собою что-то похожее на укрепление: полностью разрушены и засыпаны землей окопы, разбиты орудийные площадки и дворики, всюду обрывки колючей проволоки, воронки, камни и над всем этим — оседающие клубы дыма…
«Удержать такую позицию без дополнительных резервов невозможно, — думал Кондратенко, — а резервов больше нет. Снимать с других участков нельзя. Белый утверждает, что артиллерийская дуэль — это только пролог. Да и на севере несладко…»
На севере было очень тяжело. Еще утром комендант Водопроводного редута сообщил ему, что редут совершенно разрушен взрывами фугасов. «Пока держусь, — докладывал он, — но пулеметы японские на бруствере, и никак их снять нельзя. Неприятель в количестве не менее бригады с артиллерией… Присланные две роты защищают меня от обхода…» «Там резервы тоже необходимы», — думал Кондратенко. Вспомнил он, что сам в это утро писал Семенову: «В случае атаки на Кумирненский редут поддержите его резервом, но назначенные роты не вводите в редут, а держите по сторонам уступами, сзади, не ближе 80 шагов. Такую же меру следует принять и при атаке Панлушанского и Водопроводного редутов».
Кондратенко вновь поглядел в сторону японских позиций. Там накапливалась японская пехота, готовясь к очередной атаке. Больше ждать было нечего.
— Ну хорошо, — повернулся он к Третьякову, — готовьтесь к отходу. Организуйте отправку раненых. Остальных — на прикрытие. Да, не рекомендую вам лично ходить в контратаки, больше управляйте боем. Не забудьте забрать с оставшихся пушек затворы и забить стволы. Ну с Богом, встретимся на Высокой.
Возвращался Кондратенко с Угловой медленно. По пути его догнал небольшой обоз с ранеными. Маленькие ослики, впряженные в игрушечные китайские тачанки, и рикши тянули по узкой каменистой тропе последних раненых. Генерал увидел серые, измученные лица, услышал стоны… Среди солдатских рубах, когда-то бывших белыми, виднелись синие, морские. Заметив Кондратенко со спутниками, молоденький фельдшер-вольноопределяющийся хотел остановить отряд, но со стороны позиций затрещали выстрелы, послышались звонкие хлопки шрапнельных разрывов. Над головами засвистели пули.
— Давайте, голубчик, поскорее, — крикнул Кондратенко юноше, — шагов через пятьдесят спуститесь в овраг. Двигайтесь прямо по нему, без дороги.
Ослики, подстегиваемые ездовыми, затрусили мимо генерала. Прибавили шагу и рикши. Когда колонна уже почти обогнала группу всадников, к ним подбежал матрос. Приблизился как-то боком, неловко, придерживая словно ребенка, правую забинтованную руку.
— Ваше превосходительство, — он попытался как положено вытянуться перед генералом, — дозвольте обратиться не по команде. Мир очень волнуется за вас и просит уйти с-под обстрела. За нас не сумлевайтесь, не подкачаем, а что вас заденет, то хуже некуда. Мы ить и так знаем, что вы рядом…
Если можно говорить о подвижничестве применительно к военному человеку, то Роман Исидорович Кондратенко — герой обороны Порт-Артура — и был безукоризненным образцом воина-подвижника. Такими людьми на протяжении веков питался высокий боевой дух, патриотический потенциал русской армии. Такие, как он, неустанно формировали, проводили в жизнь незыблемые понятия о чести, мужестве, благородстве, находчивости русского солдата, офицера, полководца.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Н.Ф. Ватутин (1901—1944) входил в плеяду военачальников, приведших наш народ к победе в Великой Отечественной войне. В книге рассказывается о его жизни и боевой деятельности. В годы войны он был заместителем начальника Генерального штаба, представителем Ставки ВГК, командовал войсками Воронежского, Юго-Западного и 1-го Украинского фронтов. Погиб в 1944 г., похоронен в Киеве.
Новая книга С. П. Куличкина представляет собой масштабное исследование предпосылок и хода Первой мировой войны. Автор подробно рассказывает о боевых действиях на различных фронтах, героизме русских солдат и офицеров, нелегком взаимодействии России с союзниками по Антанте. Особое место уделяется знаменитому Брусиловскому прорыву и революционным событиям 1917 г.Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.
Политическая полиция Российской империи приобрела в обществе и у большинства историков репутацию «реакционно-охранительного» карательного ведомства. В предлагаемой книге это представление подвергается пересмотру. Опираясь на делопроизводственную переписку органов политического сыска за период с 1880 по 1905 гг., автор анализирует трактовки его чинами понятия «либерализм», выявляет три социально-профессиональных типа служащих, отличавшихся идейным обликом, особенностями восприятия либерализма и исходящих от него угроз: сотрудники губернских жандармских управлений, охранных отделений и Департамента полиции.
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Эмманюэль Ле Руа Ладюри, историк, продолжающий традицию Броделя, дает в этой книге обзор истории различных регионов Франции, рассказывает об их одновременной или поэтапной интеграции, благодаря политике "Старого режима" и режимов, установившихся после Французской революции. Национальному государству во Франции удалось добиться общности, несмотря на различия составляющих ее регионов. В наши дни эта общность иногда начинает колебаться из-за более или менее активных требований национального самоопределения, выдвигаемых периферийными областями: Эльзасом, Лотарингией, Бретанью, Корсикой и др.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.