Душа и слава Порт-Артура - [85]
Японцы начали атаку укреплений Угловой горы после почти часового ожесточенного артиллерийского обстрела. На штурм поднялось до полка пехоты. Гору обороняло только пять рот, но это были солдаты доблестного 5-го Восточно-Сибирского полка, с честью сражавшиеся против 3-й дивизии под Цзиньчжоу, а это многое значило. Командир 1-й дивизии, войска которого атаковали Угловую, ничем не отличался от своего цзиньчжоуского коллеги и бросал в бой резервы, не жалея людей. Японцы остервенело рвались вперед и, неся огромные потери, откатывались назад. Только после четвертой атаки они добрались до проволочных заграждений. Прижатые плотным огнем, надолго залегли там, не имея возможности двигаться ни вперед, ни назад.
Кондратенко прибыл на Угловую в 9 часов утра. Защитники горы только что отбили очередную атаку. На наблюдательном пункте продолжали посвистывать пули. Внизу, у передовых траншей, изредка рвались снаряды. Генерал спешился и теперь короткими перебежками добирался до полковника Третьякова. Стрельба стала стихать. Последние метры до блиндажа он прошел пешком, успокаивая дыхание. Сзади тяжело сопел Ерофеев. Командный пункт, надежно прикрытый броневыми плитами блиндаж, был цел. Лишь взрывной волной смело маскировочный дерн и песок. Вокруг дымились воронки. Жаркий, удушливый воздух пропитался запахом сгоревшей взрывчатки.
Третьяков особенно не удивился, увидев у себя в блиндаже Кондратенко, докладывал, слегка волнуясь:
— …Пока держимся. Обстановка посложнее кинжоуской [2]. И огня поболе. Японцы прут без передыху. Мне самому страшно, сколько их набили, а они все лезут. По своим же трупам…
В бинокль можно было разглядеть, что почти все пространство перед траншеями устлали синеватые японские мундиры.
— У нас тоже потери большие, — продолжал докладывать Третьяков, — но дерутся выше всяких похвал от офицера до нижнего чина. Подполковник Лисаевский, комендант Угловой, раненный во время первой атаки, мною направлен в перевязочный пункт, а буквально перед вашим приходом докладывают, что во время последнего натиска, когда думали — японцы вот-вот прорвутся, вернулся в траншею… Был ранен еще дважды… Вот какие у нас люди…
— Да, сила духа русского человека неистребима, — согласился с ним генерал. — Я вот, пока сюда добирался, встретил одного вашего стрелка. И солдат-то молоденький, щупленький, да еще ранен, рука вся в крови. Спрашиваю: «Что, тяжело, братец?» А он бодренько так голову вскинул и отвечает: «Пустяк, ваше превосходительство, вот только перевязать как след не умею. В околотке попользуют и назад».
Третьяков хотел что-то сказать, но близко грохнул снаряд, потом еще, еще…
Бой возобновился и не ослабевал до позднего вечера. Поддерживаемый морскими батареями с Большого Орлиного Гнезда и со Спины Дракона, 5-й полк стоял насмерть. Генерал Тамояси с фанатическим упорством гнал на пулеметы и под шрапнель новые цепи. Их сметали сосредоточенным огнем. Позже, подсчитывая потери, японцы определят, что только от батальона, атаковавшего Угловую в центре, в живых осталось не больше десяти солдат.
Кондратенко с Высокой весь день руководил боем, а вечером в донесении Стесселю с удовлетворением писал: «Пятый полк стоит как скала…» В полку оставалось не более роты в резерве, так как полковнику Третьякову было приказано сменить уставшие войска. Отправив донесение Стесселю, Роман Исидорович стал дожидаться сведений от Горбатовского, хотя за день доклады с северного и восточного фронтов не внушали опасения.
Наступившая ночь с ее прохладным ветерком так и не прибила дневную пыль, и воздух, нагретый за день, обволакивал и усыплял. С переднего края доносились стоны раненых, глухие стуки, разговоры. Санитары и похоронные команды бродили по нейтральной полосе. Наконец появился посыльный от Горбатовского. Генерал докладывал, что существенных изменений не произошло, и Роман Исидорович, поддавшись уговорам адъютанта, здесь же, в блиндаже, лег отдохнуть…
Жарким был тот день и в центре обороны, особенно у Водопроводного и Кумирненского редутов. Оба эти укрепления были временного типа. Но брустверы доукрепили земляными мешками, сделали широкие и глубокие рвы, впереди которых протянули проволочные заграждения. Редуты связывались целой системой меньших укреплений. Вправо от Водопроводного был еще Скалистый редут, а от Кумирненского — два люнета. Водопроводный обороняла одна рота с двумя пулеметами, а Кумирненский — рота с двумя пушками и пулеметом. На Скалистом и фланговых люнетах располагались отдельные взводы. Обрушив на редуты с раннего утра шквал огня, японцы не прекращали бомбардировку до трех часов дня, рассчитывая окончательно разрушить слабые укрепления и безболезненно занять их. Действительно, все блиндажи и перекрытия на редутах разрушили огнем, но когда японская пехота поднялась из оврагов, русские позиции ожили, встретив врага меткой стрельбой. С большими потерями японцы залегли у гласиса наружного рва Водопроводного редута. Вновь заговорила осадная артиллерия.
Под прикрытием огня японцы спешно проводили перегруппировку, подбрасывая все новые и новые резервы. К вечеру в наружном рву скопилось до батальона пехоты. Японцы вели себя активно: бросали в редут ручные гранаты, закладывали под бруствер фугасы, пытались забраться на него, но в атаку так больше и не поднялись. Водопроводный остался неприступным.
Если можно говорить о подвижничестве применительно к военному человеку, то Роман Исидорович Кондратенко — герой обороны Порт-Артура — и был безукоризненным образцом воина-подвижника. Такими людьми на протяжении веков питался высокий боевой дух, патриотический потенциал русской армии. Такие, как он, неустанно формировали, проводили в жизнь незыблемые понятия о чести, мужестве, благородстве, находчивости русского солдата, офицера, полководца.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Н.Ф. Ватутин (1901—1944) входил в плеяду военачальников, приведших наш народ к победе в Великой Отечественной войне. В книге рассказывается о его жизни и боевой деятельности. В годы войны он был заместителем начальника Генерального штаба, представителем Ставки ВГК, командовал войсками Воронежского, Юго-Западного и 1-го Украинского фронтов. Погиб в 1944 г., похоронен в Киеве.
Новая книга С. П. Куличкина представляет собой масштабное исследование предпосылок и хода Первой мировой войны. Автор подробно рассказывает о боевых действиях на различных фронтах, героизме русских солдат и офицеров, нелегком взаимодействии России с союзниками по Антанте. Особое место уделяется знаменитому Брусиловскому прорыву и революционным событиям 1917 г.Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Политическая полиция Российской империи приобрела в обществе и у большинства историков репутацию «реакционно-охранительного» карательного ведомства. В предлагаемой книге это представление подвергается пересмотру. Опираясь на делопроизводственную переписку органов политического сыска за период с 1880 по 1905 гг., автор анализирует трактовки его чинами понятия «либерализм», выявляет три социально-профессиональных типа служащих, отличавшихся идейным обликом, особенностями восприятия либерализма и исходящих от него угроз: сотрудники губернских жандармских управлений, охранных отделений и Департамента полиции.
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Эмманюэль Ле Руа Ладюри, историк, продолжающий традицию Броделя, дает в этой книге обзор истории различных регионов Франции, рассказывает об их одновременной или поэтапной интеграции, благодаря политике "Старого режима" и режимов, установившихся после Французской революции. Национальному государству во Франции удалось добиться общности, несмотря на различия составляющих ее регионов. В наши дни эта общность иногда начинает колебаться из-за более или менее активных требований национального самоопределения, выдвигаемых периферийными областями: Эльзасом, Лотарингией, Бретанью, Корсикой и др.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.